Выступление Лужкова на заседании политсовета «ЕР»
Ю.ЛУЖКОВ: То, что казалось нам в середине 90-х годов просто недостижимым. У нас средний уровень заработной платы учителей выше, чем средний уровень заработной платы в Москве, в системе города. У нас средний уровень заработной платы врачей еще более высокий и это тоже результат политики властей, которая, в общем, связана с тем, что в этих областях нужна высокая квалификация. В этих областях нам нужно обратно приглашать звать всех тех, кто имеет образование специальное. И раньше эти люди разошлись по ларькам, разошлись по каким-то фирмам и перестали трудиться по своей специальности. Сегодня мы имеем с вами в городе достаточно полноценную систему возможностей в этих социальных наших направлениях в городской социальной системе.
Особо я хочу отметить то, что очень заботило и было предметом, объектом поддержки нашей городской думы, и, конечно, правительством Москвы.
Я этим занимаюсь уже больше 20 лет, с 1987 года, еще в тот период, когда я был первым замом председателя Московского Совета и мне, новичку на этой поляне партия поручила заниматься малым и средним бизнесом как опасным и неизвестным таким проектом еще в советской стране. И нужно сказать, что мы не остыли в желании поддерживать этот проект и до сих пор, хотя уже больше 20 лет прошло. И я думаю, что мы делаем правильно.
У нас сегодня действующих 360 тысяч предпринимательских структур.
В кризисный год их количество выросло на 20 тысяч. И сегодня это уже не просто часть нашей экономической системы, не просто часть нашей системы труда и занятости. Сегодня это одна из самых серьезных составляющих нашего бюджетного процесса. Потому что бюджетный процесс города складывается таким образом, что мы являемся одним из очень-очень многих бездотационных субъектов Федерации в стране, и план формируется по социальным направлениям, по инвестиционным направлениям, по направлениям поддержки всего нашего городского хозяйства, особенно в период зимний и даже в период вот этих сверх-таких-аномальных температур. Все это формируется за счет городского бюджета.
Одним словом, я хочу вам доложить о том, что ситуация социальная, ситуация экономическая, ситуация, которая связана с разными направлениями деятельности, жизни в городе, стабильна.
Мы выходим из кризисного состояния, уже даже из этой платформы стабилизации, которая была нашей целью в 2009 году, мы выходим и начинаем, может быть, не так, как хотелось бы, активно, быстро, мощно начинаем подниматься, и в первую очередь в вопросах строительства. Было востребовано наше строительство, больше стали покупать жилья, в вопросах нашего реального сектора экономики, в вопросах производства продукции в секторе малого и среднего бизнеса, который уже все больше и больше переходит в режим не обслуживающих систем, а в режим производящих систем, что является одной из наших также целей. И все это складывается достаточно удовлетворительным образом.
Я не могу сказать о том, что все хорошо – это было бы неправильно.
В городе масса проблем. Проблемы транспорта, жгучие проблемы. Жгучие проблемы. Мы имеем много вопросов организации городской жизни, много вопросов комфорта. Много вопросов возникло у нас при осуществлении капитальных ремонтов, которые город взял на свои плечи, и так далее, и так далее. Я хотел бы сказать, что мы, докладывая вам о ситуации, очень хорошо понимаем, что есть еще масса вопросов городских, вопросов нашей жизни, которые нам нужно решать, может быть решать иначе, более активно. Поверьте, мы их видим, эти проблемы, мы стараемся ими заниматься. Но, конечно, есть и такие разделы в этой проблематике, которые Москва самостоятельно решить не сможет.
И когда возникала тема международного финансового центра, я доложил президенту о том, что мы самостоятельно, Москва способна решить все вопросы формирования комфортной среды и условий официальных, и офисных, и любых иных для размещения здесь тех, кто будет реализовывать работу международного финансового центра.
За исключением одной темы – транспорт.
У нас сегодня 3,5 миллиона автомобилей своих, не считая грузовиков и даже, по-моему, не считая машин, которые обслуживают разные государственные и иные системы.
У нас сегодня каждый день полмиллиона как минимум приезжает автомобилей из Московской области. И город не способен, как это правильно сказать, переварить это громадное количество. Это не вина власти, это беда власти. И когда примерно в 1994 году федеральные власти приняли решение о том, чтобы дорожный фонд ликвидировать, первыми и единственными, может быть, кто в Совете Федерации – а мы тогда были членами Совета Федерации – возражали против этой ликвидации были 2 человека, Платонов и Лужков как 2 члена Совета Федерации. И мы сказали, что власти вас обманывают. Что Министерство финансов эти деньги не отдаст на дороги. Они будут взяты у москвичей, у Москвы и не дойдут до субъектов Федерации, которые голосовали, потому что им пообещали, что московские деньги будут распределены по другим субъектам Федерации.
И через год, когда обсуждали этот вопрос в Совете Федерации, я попросил изъять стенограмму с моим выступлением и был довольно громкий скандал по этому поводу, потому что все, что я говорил, оказалось правдой.
Но дорожный фонд, тем не менее, не был восстановлен.
Мы сегодня говорим о восстановлении дорожного фонда, потеряв около 15 лет.
За 15 лет спокойной работы – спокойной работы! не работы авральной какой-то, а спокойной работы – мы могли бы иметь в стране совершенно другое состояние по ситуации с дорогами.
Когда мы говорим о том, что нам нужно 4 миллиарда, начинают сразу средства массовой информации…
4 триллиона, извиняюсь. Оговорился. Средства массовой информации начинают сразу…
Ну, цифра-то громадная, да? Начинают сразу возмущаться: «Как же так? Это какая-то бепредельная величина». И когда мы начинаем объяснять. Дороги сегодня в Москве строить очень и очень сложно. Четвертое кольцо обходится нам по самому строительству дорог только частью затрат, а все остальное – это те инженерные сети, те промышленные здания, те гаражи, которые нам нужно убрать. Но без четвертого кольца мы проблем решить не сможем.
Но большая часть этих средств – по обустройств дорог в Московской области.
Потому что когда мы в свое время строили МКАД, то нам казалось, что это хорошее решение проблемы по периферии Москвы. Те, кто сегодня пользуются МКАДом, видят, что это стала, по сути, внутренняя перенапряженная дорога из-за того, что Московская область, увидев, что МКАД стала современной дорогой, естественным и искусственным образом подошла и стала пользоваться этими возможностями МКАДа, хотя ни копейки денег они не внесли – это городские деньги, немножечко федеральных по строительству МКАДа.
Нам нужно вокруг Москвы еще одно кольцо сделать.
Нам нужны вылетные магистрали, чтобы они не были такие. Можайка – по 10 полос в каждом направлении. Когда выходит за пределы Москвы, за МКАД, она сразу по 2-3 полосы и это точно повторяет так называемое бутылочное горлышко, которое сразу и в Москве вытягивает громадные очереди.
У нас есть внутренние проблемы, которые мы решаем, которые мы знаем, как решать.
Но без государственного участия только в одной этой проблеме мы не сможем транспортную задачу в городе решить, и это, конечно, будет осложнять возможности создания международного финансового центра в городе.
Итак, дорогие товарищи, я могу сказать о том, что наша работа, тем более когда мы с вами встретились не в какой-то отчетный период, а в какой-то период, когда можно говорить только о текущей ситуации, может быть охарактеризована – я думаю, у меня есть все основания – как работа такого, ну, понятного, уверенного плана.
Даже несмотря на то, что мы с вами пережили это ужасное лето. И мы в этот период приняли все необходимые меры. Подчеркиваю, все необходимые меры и по помощи регионам. Грандиозная помощь москвичами – не только МЧС – наши бригады, вплоть до наших хозяйственников, была направлена в разные-разные области для того, чтобы помогать. Вся техника была мобилизована. Мы, по сути, оголили город, оставили самое что ни на есть минимальное. Это необычно было, это было опасно, но, тем не менее, мы пошли на этот шаг.
Мы отправили 15 тысяч ребят, у которых были проблемы со здоровьем, аллергия, ослабленные, легочные дополнительно к тому большому количеству наших школьников, которые отдыхали в разных наших лагерях для детей.
Мы отправили около тысячи – сейчас эту цифру мы подбираем – около тысячи наших ветеранов ограниченных. Наша служба медицинская перешла, сам департамент на круглосуточный режим работы, поликлиники мы перевели на пролонгированный ежедневный режим работы, больницы мы освободили для приема тех, кто чувствовал себя неважно. Мы в наших социальных центрах разместили такие комнаты, помещения, в которые приглашали наших москвичей старшего поколения для того, чтобы они могли там в условиях кондишена, в условиях, когда они могли там и водичку попить, и отдохнуть, и получить необходимую и медицинскую помощь. Это все было сделано.
Но ситуация, конечно, привела к тому, что у нас в этот период количество ушедших из жизни увеличилось.
Это не вина Москвы. Это ситуация, которая должна быть отнесена к анализу других проблем. Об этом я хочу тоже сказать, чтобы наша позиция была ясной.
Есть желающие критикнуть и мэра Москвы, который, видите ли, 6 дней пробыл и вернулся, правда, с позиции одного из руководителей – вовремя, нормально.
Неопределенных лиц в администрации президента – поздновато. Оставим на совести этих людей. Город работал, постоянно даже я в течение этих коротких 6 дней контролировал ситуацию. Я не могу предъявить претензию ни к одному из своих заместителей по мерам, которые они согласовывали со мной, принимали, и все это шло нормально.
Я хочу поговорить о другом.
Это не перекладывание, как говорится, ситуации и не отказ от нашего внутреннего анализа. Может быть, нам подскажут, что город в этом плане не сделал для других областей? что не сделал он внутри? Об этом мы молчим. Только, значит, разговоры ведем о том, кто когда куда вернулся. Это не та тема, не по делу эта тема.
Я хочу сказать вот о чем.
Государство, власть и Дума наша Государственная должна сделать очень серьезный анализ, почему у нас все это произошло в России? Давайте сравним. В Белоруссии, которую почему-то все так сегодня критикуют. Слушайте, а там не было пожаров. А это торфяная страна. И температуры там были такие же. Финляндия – торфяная страна. Почему там не было пожаров? Почему они все вдруг вспыхнули в нашей стране? Это что? Какие-то торфяные аномалии? У нас 39 миллионов тонн торфа в европейской части и 179 миллионов тонн в Западной Сибири. Это тот минерал, можно сказать, который испокон веков известен в нашей стране. Испокон веков известно, что он в 1972 году, в 1979 году, в 2002 году – они вспыхивали. И тогда не было таких проявлений.
А в 2002 году у нас тоже был там, в Москве смог.
Я обратился к руководству страны с предложением, все-таки, проанализировать ситуацию. Нельзя допускать ничего подобного. Это не признак цивилизованного общества, организованного и способного решать свои задачи, в том числе и в режиме профилактики. Значит, президент, тогда Владимир Владимирович Путин дал поручение Касьянову, премьеру разработать мероприятия. Касьянов дал поручение Христенко разработать мероприятия. Я говорил о Московской области. Христенко разработал мероприятия, они были утверждены. И ни одного из них не было выполнено.
Пришел этот год.
Страшный. Тяжелый по летней жаре. Что случилось в самой Московской области? Почему Шатурский и Егорьевский районы горели? У нас что, только там торф? Ничего подобного. У нас торф даже в очень большом количестве в Дмитровском районе. Я начинаю интересоваться: «А что же там за аномалия такая? Там ничего не горело».
Дмитровский район сохранил организацию.
Организацию, которая обеспечивает профилактику и немедленное тушение пожаров. Если возгорание длится один час, то нужно 3 человека для того, чтобы все это локализовать. Если пропустили время и возгорание идет в течение 3-х часов, то нужно 30 человек для того, чтобы провести обваловку и, как бы, предотвратить распространение огня. Если больше 6 часов, то уже нужна техника, вертолеты и уже ничего особенно ты не сможешь сделать.
Слушайте, это что?
Какая-то новость? Это что, что-то совершенно такое, уникальное, открытие? Открытие, которое годится для того, чтобы весь мир восхитился по поводу таких выводов? Все ясно: организации никакой, ответственности никакой. Лесной кодекс, который мы возражали, Москва возражала против Лесного кодекса, но который в нашей Государственной Думе принимается как, извините, и многие-многие другие документы. Помните 122 закон? Две тысячи возражений. Приняли в одно касание. И получили… И получили, я извиняюсь, такие неприятности, такие напряженности в обществе.
То же самое Лесной кодекс.
Снять с себя ответственность за лес, ответственность за финансирование и хозяйственное обеспечение, потому что финансирование знак равенства с хозяйственным обеспечением, недопустимы. Просто недопустимы.
И сейчас уже постфактум начинаются разговоры о том: «Да, нужно поправлять».
Так нужно не допускать. На то и разум власти, чтобы спрогнозировать и не дать развернуться этим неблагоприятным или недопустимым обстоятельствам.
Ну, и в конце я хочу вам доложить о странной ситуации, ситуации позорной, которая сегодня развернулась в средствах массовой информации по поводу мэра Москвы.
В средствах массовой информации по команде, потому что эта система по государственным каналам и другим государственным средствам массовой информации – это система единых коллективных действий. Развернулась и так же, как это было в 1999 году. Возникли те же, кстати, лица, те же Доренки. Развернулась кампания клеветы и лжи в отношении московского мэра.
Эта компания абсолютно недобросовестная, ибо то, о чем эти газеты пишут, все, подчеркиваю все – я говорю как на духу перед вами – все это клевета.
И то, что… Можете себе представить идиота-мэра, который 200 с лишним миллионов рублей направил на поддержку своих пчел? И тут же – это все не делается безобидно – и тут же заявляется: а, вот, на поддержку инвалидов в 2 раза меньше.
Каких пчел?
Каких пчел? Эти деньги, кстати, направлены в наше хозяйство, которое 30% молочной продукции от общего объема потребления молочной продукции сегодня снабжает наше школьное питание. Требования высочайшие, ассортимент, как говорится, самый-самый такой, необходимый для школьного питания. Вот это хозяйство, которое Москва создала на Калужской земле, дает треть потенциала школьного питания. Блестящего! Прекрасного!
И правительство Москвы своим решением направило эти деньги в это хозяйство.
В это хозяйство, для того чтобы профинансировать строительство бойни. Там 7 тысяч коров. Бывает ситуация, когда корова завершает свой, как говорится, молочный путь. И хозяйство мне доложило о том, что когда они сдают корову кому-то, то, простите, они от этого ничего в хозяйственном плане не получают кроме, как это называется, рога и копыта, так? Правительство принимает решение построить там бойню. Хорошую, квалифицированную. Для поставки мяса в Москву. Для того, чтобы хозяйство имело рентабельность.
И вот эти негодяи.
Так? Заявляют о том, что мэр решил деньги направить на своих пчелок. Я могу сказать всем, и многие это знают, да, я занимаюсь пчеловодством, мне это интересно. Это философия. Это уникальная философия жизни семьи, жизни сообщества пчел. Но мне не нужно государственных на это денег. Наоборот, я продукцию своих ульев, своих пчел передаю всю в детские дома.
Это кощунство!
Это кощунство. Это, вы знаете, даже трудно назвать чем-то таким, связанным с самыми безобразными поступками со стороны тех людей, которые это доброе дело, честное, чистое превратили в грязный клеветнический фарс. Это все делается по команде. Это все делается по команде. И не только это.
И я говорю о том, что все эти факты…
Я их могу перечислить – поверьте, нет ничего нового. Посмотрите интернет. Какая реакция у людей, которые говорят: «Слушайте, за кого они нас принимают? За кого они нас принимают? Это, ведь, воздействие, страшное воздействие на общество». Потому что если эти деятели кормят общество такой низкопробной клеветнической грязной такого туалетного типа, все даже сравнивать там со сливными бачками, то это означает, что они не только стараются опустить мэра, они пренебрегают всем обществом, которому они эту информацию передают. Они плюют на него. Это страшно. Это недопустимо.
И когда это все развернулось…
Развернулось это по поводу моей статьи. Я сейчас тоже… Есть еще терпение слушать? А у прессы, у средств массовой информации? Тоже есть, да? Это развернулось по поводу моей статьи по Химкинскому лесу. Вот, после появления статьи по Химкинскому лесу была дана команда «Фас!».
А что там в этой статье?
Казалось бы, первое, ну, какое мое дело! Какое дело мэру до этого самого Химкинского леса? У нас много своих проблем по лесам. Так? У нас еще впереди решение будет по Речнику. Мы все равно добьемся решений, которые являются законными! По Речнику и по всем остальным незаконным строениям. А тут, вот, Химкинский лес.
Так вот, докладываю вам, дорогие товарищи.
Не хотел. Честно говорю, не хотел заниматься Химкинским лесом. Пришел звонок из администрации: «Юрий Михайлович, дайте ваш анализ, дайте ваше заключение». Я говорю: «Избавьте меня от этого». «Нет, мы просим, нам нужен где-то, ну такой, незамыленный взгляд хозяйственника, который должен нам сказать, какие там варианты».
Я начал разбираться.
Трасса эта остановлена. Я не буду говорить о том, каким образом там все это, но остановлена. Но она уже почти проложена. Осталось маленький кусочек проложить по Химкинскому лесу. Уже, вроде бы, и… Ну, уже состоялось. Этот лес можно вернуть только через 40 лет, если его сейчас обратно, как говорится, начать высаживать. Ну, уже состоялось.
Значит, другие варианты.
Один вариант – туннель. Сумасшествие. Второй вариант – над Ленинградкой сделать мост не поперек, а как это говорят, строить мост вдоль реки. Тоже не очень. Третий вариант – пропустить через Молжаниновку. Через Молжаниновку есть вариант, его нужно рассчитать, его нужно оценить. Так вот. Для того чтобы пропустить этот вариант через Молжаниновку, нужно вот тот кусочек, который еще не вырезан, вырезать. Первое. Мало. Дальше трасса должна пройти мимо поселка. 50 домов как минимум, коттеджей со своими участочками и так далее нужно снести. Опять забраться вокруг Химкинского леса и перерезать Химкинский лес.
Мало этого.
Нужно провести по берегу болота. Конечно, работы по болоту – самые, понимаете, для дороги они, конечно, как это называется, очень и очень комфортные. Но, ведь, когда мы будем проводить по болоту, то появятся такие же защитники болотных всяких наших и флоры, и фауны. Обязательно найдутся какие-нибудь рогатые лягушки, так? Безрогие улитки, инфузории-туфельки, какие-нибудь кувшинки с лохматыми перьями, так? Ну, это все наша жизнь, это все наша жизнь, это все то, что концентрирует определенных, так сказать, защитников. И нормальных защитников и определенных защитников, вот, нашей, так сказать, природы. К ним нужно относиться очень уважительно и очень бережно. Но это все равно не тот вариант. А по затратам и по этим самым, так сказать, делам всем остальным, социальным. Этих людей надо переселять. Контракт работает. Если контракт будет связан с переносом трассы, то государство, Министерство транспорта заплатит большие неустойки. Так? И все это потеря времени и так далее.
И я написал.
Я написал, что увы и ах, мое мнение, так? Мое мнение – здесь продолжать строить. Тяжелое. Тяжелое. Это мое мнение было опубликовано в «Российской газете». Все. Оказывается, я что-то и кого-то развожу. И, значит, так. Идут сигналы. Когда я сказал «Я не меняюсь». Если на меня клевещут, у меня нет другого способа защиты кроме как защита судебная. Оправдываться здесь у нас, в России – это означает, что ты, тем не менее, уже с чем-то согласен, если ты оправдываешься. Если ты наступаешь, чувствуя, что ты прав, значит, есть тема и, значит, есть клевета. Если я оправдываюсь, значит, что-то, все-таки, там есть.
Так вот, когда я заявил о том, что я буду подавать в суд, моя супруга заявила о том, что она будет подавать в суд на клевету.
Так? Пришла весточка, что все, что началось, будет продолжаться. Не боюсь я их.
Как еще мне заявить о своей позиции?
Они уже за 20, уже 20 с лишним лет, ну, по крайней мере, мою позицию, все, что связано с моей деятельностью, все уже на виду, все известно.
Моя реакция.
Моя реакция тоже известна. Я хочу доложить своим коллегам по партии. Я их, эти нападки, потому что я работаю честно, не боюсь. И буду бороться.
(Аплодисменты)
Дорогие товарищи, спасибо.
Спасибо. Я хочу предложить перейти к второму вопросу. У нас уже длительное время нашу партийную организацию городскую возглавляет Юрий Сергеевич Карабасов, человек, которому мы доверили руководство партийной организацией. Не ошиблись. Он имеет большой опыт, он уважаем в городе, он уважаем в партийной среде. Но идут годы, идет время и Юрий Сергеевич обратился в нашу Городскую партийную организацию с заявлением о том, что он просит оставить, сложить свои полномочия председателя нашего городского. А? Секретаря нашего городского Политсовета.
И я могу сказать, что, безусловно, мы с благодарностью относимся к тому труду, который реализовал в сложные периоды в нашей партийной организации Юрий Сергеевич Карабасов, но, наверное, нужно, мне кажется, уважить это его чисто человеческое предложение, чисто человеческую просьбу.
И давайте мы обсудим этот вопрос. Я думаю, что, наверное, здесь все очень спокойно, без какого-то, знаете, там, кризиса, без какого-то надрыва. И у нас, наверное, будет возможность поблагодарить Юрия Сергеевича за его работу, отметить, попросить его остаться не только в рядах нашей партийной организации, но и в рядах руководства нашей московской городской партийной организации. И есть предложение нашему Политсовету Московской городской партийной организации рассмотреть кандидатуру Елены Владимировны Паниной. Вот с этим предложением я как сопредседатель нашей партии «Единая Россия» обращаюсь к Московской партийной организации. Спасибо.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ: Дорогие товарищи, ну, тут надо тогда по порядку.
Что касается доклада, спасибо, Юрий Михайлович, за доклад и выступление. Есть предложение принять такое решение: поручить президиуму Политсовета, опираясь на положения, выводы, содержащиеся в сегодняшнем докладе Юрия Михайловича, подготовить план действий, план дополнительных мероприятий по всем… У Юрия Михайловича встреча, да?
Ю.ЛУЖКОВ: Если меня Политсовет отпустит, у меня тут еще несколько встреч сегодня, передача «Лицом к городу».
Но я эту тему постараюсь не затрагивать. Когда речь идет об обсуждении проблем с товарищами по партии, нужно быть откровенным.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ: Юрий Михайлович, спасибо вам за эту позицию, за откровение.
И вы верьте, что мы с вами, и мы, безусловно, свою позицию поддерживаем.
Ю.ЛУЖКОВ: Да вы меня отпустите сейчас – у меня уже встреча.
Спасибо.
(Аплодисменты)
ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ: Дорогие товарищи, ну, я закончу ту фразу, на чем остановился.
Поручим Президиуму подготовить план действий, дополнительных мероприятий, связанных с положениями и выводами в докладе Юрия Михайловича о задачах города в связи с модернизацией экономики и задачах городской парторганизации. И доведем этот документ до членов Политсовета, до окружных, местных партийных организаций. Согласны с таким решением? Согласны. Теперь переходим по схеме нашего заседания к дальнейшим вопросам. Я предоставляю слово Андрею Константиновичу Исаеву, заместителю секретаря Президиума Генсовета партии, первому заместителю секретаря Президиума Генсовета.
А.ИСАЕВ: Спасибо.
Уважаемые коллеги, дорогие друзья, я рад вас в эти дни всех сегодня здесь видеть. Я хотел бы сказать, что очень важно, что Московская городская партийная организация – не только ее Политсовет, но и расширенный актив – обсуждает сегодня вопрос о модернизации. Москва долгие годы идет в авангарде преобразований в нашей стране. Еще когда в России слово «промышленная политика» находилось под запретом, в Москве реально реализовывалась промышленная политика. Еще когда в России только в Конституции было записано, что у нас социальное государство, а народ стоял в очередях, пытаясь получить законную пенсию на почте, в Москве осуществлялась реальная социальная политика. Еще в России только существовало, начинало возникать социальное партнерство, но каждый раз ежегодно профсоюзы подводили итоги, какое из положений трехстороннего соглашения не выполнено. В Москве последовательно выполнялись трехсторонние соглашения, которые в России начинают исполняться реально только с 2000 года. Поэтому даже то, что в Москве (НЕРАЗБОРЧИВО) богатый потенциал, и кому как не вам, москвичам в первую очередь обсуждать вопросы модернизации. Мы с большим интересом ждем результатов сегодняшнего обсуждения.
Что касается второго вопроса, который был поднят Юрием Михайловичем.
Мы поддерживаем Юрия Михайловича Лужкова, в том числе его предложения избрать секретарем Московского городского отделения партии Елену Владимировну Панину. И я хотел бы также присоединиться к словам благодарности Юрию Сергеевичу Карабасову. Мы все знаем его как исключительно порядочного честного, открытого человека. Человека, очень много сделавшего для того, чтобы Москва и московская городская партийная организация состоялась, развивалась. Человека необычайно мобильного, необычайно контактного, способного увлечь самую разную аудиторию, в том числе молодежную аудиторию увлечь и привлечь к нашему общему делу. Разрешите от имени руководства партии сегодня здесь сказать ему слова искренней благодарности.
Я думаю, что этому залу не надо представлять Елену Владимировну Панину.
Это человек, очень хорошо известный в Москве. Человек очень популярный в Москве, человек, который пользуется поддержкой в самых разных кругах, и человек, который стоял в том числе у истоков создания системы социального партнерства, которая (НЕРАЗБОРЧИВО). Президиум Генерального совета партии «Единая Россия» единогласно поддержал Елену Владимировну. Он присоединяется к предложениям сопредседателя Высшего совета партии Юрия Михайловича Лужкова и предлагает вам избрать Елену Владимировну секретарем регионального отделения партии. Спасибо.