Аналитики: вступление России в НАТО вредно для страны
Вопрос совсем не праздный. На ярославском Мировом политическом форуме «Современное государство: стандарты демократии и критерии эффективности»И. Юргенс, председатель правления Института современного развития (ИНСОР), профессор Государственного университета — Высшей школы экономики, а на данном собрании — модератор секции «Региональные системы глобальной безопасности», выступил с докладом «Мы можем наладить более элегантные отношения с НАТО» [1].
Сам по себе этот факт удивительным или из ряда вон выходящим не является. Докладчик, как лично, так и в составе возглавляемого им института, неоднократно обосновывал свой взгляд на интеграцию России в Северо-Атлантический военный союз. Так, в начале 2010 г. общественности была предложена концептуальная работа «Россия ХХI века: образ желаемого завтра», где включению России в НАТО посвящено немало слов. А недавно в правительство РФ направлен многостраничный доклад, в котором коллектив ИНСОР подробно расписывает ряд возможных сценариев интеграции с НАТО в ближне-, средне- и дальнесрочной перспективе.
Точно так же никого не удивишь и неизбывной тягой послеельцинской политической верхушки к тому, чтобы вписаться во всевозможные глобальные структуры, в том числе и военные. Здесь и участие (пока не слишком значительное, в основном пассивное, вроде предоставления воздушного пространства или аренды РЛС) в «миротворческих», а по сути карательных, операциях Альянса против стран и народов, непокорных новому (заокеанскому) мировому порядку, и демонтаж вооруженных сил под видом военной реформы, в ходе которой Российская армия фактически приведена к структуре вооружённых сил государств-членов НАТО и уже вооружена примерно на 30% натовским или совместимым с натовским оружием [1].
Так что, как любил выражаться разрушитель великой державы СССР, «процесс пошел». Осталось всего ничего: по ходу дела суметь выторговать для заинтересованных в ускорении процесса достойное «место под солнцем» в «новом миропорядке», по возможности расширить для них занимаемую ими нишу в глобальных управляющих структурах — политической, военной, финансовой. НАТО — одна из таких структур. Как доложил в Ярославле И. Юргенс, существует три предпосылки, при которых северо-атлантическому «покупателю» может показаться выгодным «неоднозначное» предложение «российского продавца».
Во-первых, «логика строительства особых отношений между Россией и НАТО в конечном счете ориентируется на стратегическое партнерство … на союз России и НАТО, на интеграцию России в обновленное НАТО, а также на членство в НАТО – в долгосрочной перспективе…». Во-вторых, Россия заявилао том, что … «стремится к изменению архитектуры евроатлантической безопасности», а на ближайшем «лиссабонском саммите НАТО, где будет приниматься стратегическая концепция Альянса», руководству блока придется «высказаться по поводу заявленной им собственной трансформации». И в-третьих, «Россия имеет особый статус великой державы в Евроатлантике, и поэтому присоединиться к НАТО мы можем только на особых условиях».
Другими словами, доклад ИНСОР напоминает моральный кодекс тех девиц, которые говорят клиенту: «лечь готовы, но сначала договоримся о цене». Собственно, отсюда и вытекает ответ на вопрос «Зачем России в НАТО?»: Россию заталкивают в Альянс в интересах узкой прослойки, претендующей на сохранение власти и богатства в пост-глобализационном мире — мире, объединенном финансово-хозяйственным, организационно-политическим и военно-полицейским управлением рвущегося к мировому господству нового гегемона.
Прозрачные цели предлагаемого мезальянса между Россией и НАТО даже в малейшей степени не соответствуют интересам российской государственности, русского народа да и вообще населения нашей «несоразмерно большой и богатой», по мнению «цивилизованного мира», «территории». Авторы доклада ИНСОР обо всем этом по понятным причинам предпочитают молчать, акцентируя внимание исключительно на организационной стороне вопроса и сознательно игнорируя его суть. А суть прелюбопытна.
От начала человеческой истории военные союзы не заключались просто за-ради дружбы. Чаще всего в их основе лежит совпадение интересов в противостоянии общему врагу. Другой тип таких альянсов — сателлитный: вассал обязан с оружием в руках выступить на стороне суверена, а тот, в свою очередь, тоже своих в обиду, как правило, не дает. Ну и третий, наиболее редкий, тип союзнических соглашений — политическое маневрирование: более слабому нужно выиграть время, чтобы сравняться с сильным. К какому же из типов может быть отнесено пропагандируемое Юргенсом и его единомышленниками вступление России в НАТО?
Последний тип из рассмотрения можно исключить практически сразу, так как он предполагает наличие у «союзников» если не равных, то сопоставимых военных потенциалов. За четверть века «реформаторы» в России сумели совершить, казалось бы, невозможное — разрушили доставшиеся им в наследство от СССР великодержавные науку и производство настолько, что те утратили способность производить почти любые собственные вооружения для нужд обороны государства. А некогда грозная для врагов Отечества армия, деморализованная и разоруженная «военными реформаторами», превратилась в целом в нечто мало боеспособное и если для кого-то и страшное, то разве что для карликовых соседей вроде Грузии и Эстонии.
Правда, еще осталось некоторое количество ветшающих, но не демонтированных ракет стратегического назначения, позволяющих при случае глубокомысленно порассуждать о том, что «и у нас есть ядерная дубинка» «и вот как мы ее перенацелим»… Однако по мере удаления от ХХ века даже с поправками на «безбашенность русских» и на то, что «полет их ракет непредсказуем», этот аргумент всё больше тускнеет по причине оснащения ВС потенциальных противников новейшими высокотехнологичными типами вооружений.
Не выдерживает критики и предположение о том, что в основе «желанного» для России союза с НАТО лежит намерение «дружить против общего врага». Тот же И. Юргенс, перечисляя сферы будущего союзнического взаимодействия, называет в качестве таковых «участие в совместных миротворческих операциях» (включая Афганистан, Кыргызстан и т.п.), «участие в коллективных военных операциях по реагированию на реальные (т.е. пока гипотетические) угрозы», «совместное кризисное реагирование», «противодействие пиратству и наркоугрозе». Трудновато признать перечисленное «серьезными неприятелями», оправдывающими вступление в Альянс. А все остальное, включенное главой ИНСОР в число потенциальных направлений для партнерства, и вовсе к объединению против недругов отношения не имеет, а носит чисто технический характер, как то: «взаимодействие по военной линии», «отработка операционного взаимодействия», «прекращение учений «враждебного» по духу характера», «интеграция систем ПВО, ПРО, обмен данными по пускам ракет и ракетоносителей», «военно-техническое сотрудничество» [1].
Так что единственным основанием для участия России в составе военного блока НАТО остаётся вхождение в него в качестве колониального или полуколониального сателлита. Если смотреть со стороны НАТО, то ни в какой иной роли РФ в трансатлантический союз допущена быть и не может, поскольку на данный момент лишь она и Китай являются для Альянса настоящими потенциальными противниками на пути к завоеванию мирового господства [2]. И переход одной из этих двух держав на противоположную сторону возможен только при условии признания ей своей полной и безоговорочной подчиненности.
Собственно, сказанное выше продемонстрировало и выступление И. Юргенса — как в описании готовности полностью раствориться во внешней военной структуре (см. приведенные выше «сферы взаимодействия»), так и в заискивающих нотках испрашивания у будущего суверена «особых великодержавных условий присоединения». И сразу становится понятным, что именно выставлено на торги и чем в действительности определенная часть правящих кругов готова расплатиться за рост своего «глобального рейтинга» при интеграции РФ в НАТО.
Во-первых, переходя под знамена Северо-Атлантического союза, Россия добровольно расстается со статусом самостоятельной геополитической силы. Тем самым она не только нарушает существующее в мире стратегическое равновесие, но и получает «общего противника», которым для НАТО, после присоединения к ней РФ, останется только Китай. Причем у российской стороны одновременно возникнет обязанность демонстрировать новым союзникам свою лояльность, участвуя в их операциях по наведению «нового порядка» и по завоеванию стратегических плацдармов вокруг КНР. Естественно, что последняя, как и иные жертвы глобального беспредела, это во внимание примет.
Во-вторых, Россия, подобно прочим сателлитам Альянса, окажется перед фактом «дружеской оккупации» с его стороны — появления на российской территории натовских военных баз, организации боевого дежурства натовских сил быстрого реагирования, размещения и разрешения на свободную транспортировку натовской техники и вооружений на российской земле. Г-н Юргенс сказал об этом практически открытым текстом [1].
В-третьих, в случае если до прямого вооруженного конфликта НАТО с Китаем дело все-таки дойдет, территория России, географически представляющая буферную зону между атлантическим Западом и китайской сверхдержавой, автоматически превратится в театр военных действий со всеми вытекающими отсюда последствиями. И в-четвертых, наименьшим из этих последствий станет утрата даже видимой самостоятельности РФ, ее расчленение и раздел между главными участниками противоборства.
Вступление России в НАТО не только не может быть чем-либо полезно нашей стране, но и является — по разрушительности наступающих за этим последствий — прологом к её самоуничтожению. И коль скоро кто-то в стране берётся лоббировать и готовить подобное событие, то, очевидно, делает он это не в силу недопонимания значения своих действий, а из сугубой корысти и равнодушия к судьбам Отечества и соотечественников.