Русификация науки или возвращение к здравому смыслу?
Приход к власти новой команды с ее обещаниями, в частности, в гуманитарной сфере (прекращение насильственной украинизации, восстановление культурно-исторического поля Украины и т.д.), безусловно, породил самый пристальный интерес к тем шагам, которые предпринимаются на этом направлении.
И если первые 100 дней конструктивно настроенные эксперты, журналисты, общественные деятели стремились не критиковать власть и дать ей время «обжиться», то в последние месяцы становится заметной тенденция к более критическому взгляду на медлительность действий новой власти, неэффективную кадровую политику на местах, а то и просто полный отход от предвыборных обещаний. (1)
По-своему эта критика нужна — она не дает власти забывать, для чего ее действительно избирали. В то же время в украинском медиаполе практически отсутствуют позитивные рефлексии на тему пусть, может, и малозаметных, но все же реальных инициатив по исправлению языкового дисбаланса в стране. Даже самые маленькие правительственные инициативы оказываются в гордом информационном одиночестве в смысле позитивных комментариев и — одновременно — под шквалом критики и негатива, продуцируемого националистическими силами.
Ярким примером здесь является отмена обязательного экзамена по украинскому языку при поступлении в аспирантуру. Речь идет о постановлении правительства от 28 июля 2010 года «О внесении изменений в Положение о подготовке научно-педагогических и научных кадров», которое, по сути, отменяет прежнее постановление, в соответствии с которым украинский экзамен должен был стать обязательным для всех тех, кто хотел получить кандидатскую степень (причем не только на этапе поступления, но и как один из обязательных кандидатских экзаменов).
Прооранжевые СМИ озаглавили это событие не иначе как «Азаров выкинул украинский язык из науки». Бывший министр образования Вакарчук сравнил кабминовское постановление, занимающее менее одной страницы, с Валуевским циркуляром и Эмским указом. (2) Также его очень возмущает, что подобное произошло «так быстро и без какого-либо обсуждения» (видно, Вакарчука забыли спросить, не против ли он?). То ли еще будет, когда оранжевые политики поймут, что на этой теме тоже можно активно попиариться накануне местных выборов. А уж что начнет происходить, если подтвердится информация о том, что в Минобразовании планируют ликвидировать сектор помощи образования на родном языке! (3) Я думаю, что фразы о «засилии российских националистов в украинской власти» (народный депутат от НУНС О. Доний (4)) станут дежурными в публикациях украинских СМИ.
В то же время мало кто задается вопросом о том, каким образом эта норма (об экзамене по украинскому языку) вообще появилась на свет и насколько она соответствует здравому смыслу. Все те же оранжевые СМИ стараются не вспоминать, что соответствующее постановление Кабмина Тимошенко (а вместе с ним в один день появился и указ Минобразования — поразительная оперативность для украинской бюрократической машины) появилось 2 марта 2010 года. Причем не просто появилось, но с весьма восторженным комментарием на сайте Минобразования (5).
А уже 11 марта был утвержден новый, ныне действующий Кабмин. Совершенно очевидно, что и сроки принятия постановления, и сроки его внедрения в жизнь свидетельствуют о том, что уходящая националистическая власть как могла «минировала» за собой отходы (вроде награждения Бандеры званием Героя Украины), надеясь оставить значительное число нормативных инициатив, отмена которых сопряжена с электоральными рисками. Поэтому никто особенно не задумывался о логичности или абсурдности своих предложений, ведь на Украине украинский язык сначала 11 лет изучается в школах, потом он же обязательно (!) сдается при выпускных экзаменах (сейчас — тестах), потом снова при поступлении в ВУЗ, потом чаще всего еще год-два изучается в самом ВУЗе (вроде курса «Деловой украинский язык»).
Таким образом, суммарный срок изучения украинского языка молодым гражданином равняется что-то около 13-14 лет. Можно ли за этот срок не выучить язык на минимально необходимом уровне? Теоретически, конечно, да, но тогда и в ВУЗ дорога, по сути, закрыта, ибо в ВУЗе вся учеба — на украинском, все госэкзамены — на украинском и т.д. В любом случае аспирантом может быть лишь человек с высшим образованием, а значит владеющий языком на должном уровне. Может, националисты надеялись таким образом заставить «змоскаленый» юго-восток подучить язык? Тоже сомнительно, ибо именно студенты Луганского восточноевропейского национального университета имени Владимира Даля неоднократно становились победителями международного конкурса знатоков украинского языка имени П. Яцика (6).
Зато подобное постановление совершенно точно могло привести к увеличению срока обучения аспирантов, созданию еще одной схемы взяточничества (ибо не секрет, что в большинстве ВУЗов по крайней мере кандидатские минимумы совершенно открыто продаются) и увеличению бюрократических барьеров на пути молодых ученых. И потом: каким образом сам факт знания украинского языка может кардинально повлиять на качество научной деятельности?
Все тот же Вакарчук в связи с отменой его детища возмущается: «Как никогда раньше за все годы независимости возрастает языковая асимметрия научно-информационных источников, научной и учебной литературы в пользу российской». Действительно, на Украине почти 20 лет независимости наблюдалась тотальная асимметрия в украинском научном поле. Только диаметрально противоположная тому, о котором говорит Вакарчук. При том, что для 50% населения страны родным является русский язык, абсолютное большинство диссертаций защищаются исключительно на украинском языке, и только порядка 1% (по специальным разрешениям ВАК) защищаются на иных языках (в том числе русском). Та же ситуация и с научными публикациями: 90% их в изданиях, аккредитованных ВАК Украины, выходит также только на украинском языке. Во многих изданиях у вас просто не примут публикацию на любом ином языке.
Во многих сферах науки старые советские учебники остаются для украинских студентов единственным источником знаний, поскольку на украинском они либо вообще отсутствуют, либо содержат такое количество фактических ошибок, что читать их просто вредно. То же самое в отношении всей остальной учебной литературы, о которой так печется пан Вакарчук: на Украине выпуском учебников, научных исследований и т.п. занимается считанное количество издательств. Да и те далеко не всегда высокого качества, а уж говорить о возможности почитать на украинском языке переводы иностранных авторов и вовсе не приходится.
В таких условиях покупка русскоязычной литературы — единственно возможный путь к тому, чтобы оставаться в курсе последних научных разработок. Может, господина экс-министра беспокоит, что украинские ученые обильно используют исследования своих российских коллег, а ему хотелось бы, чтобы для отечественных исследователей Россия с ее научным потенциалом была лишь белым пятном? Или, может, его тревожит, что на Украине растет количество молодых ученых, которые с большим удовольствием опубликовались бы в российских научных изданиях, даже несмотря на оргсложности для защиты в дальнейшем? Так, может, стоит сначала посмотреть на качество украинского научного поля, а уж потом искать «соринку в чужом глазу»?
Кстати, о ликвидации сектора помощи образования на родном языке. Честно говоря, само наличие подобного сектора отдает откровенной глупостью. Как-то сложно представить, чтобы подобные бюрократические структуры существовали, например, в Италии, Великобритании, Испании или где-то еще. Не понятно, чем вообще должен заниматься подобный сектор в государстве, где практически все образование существует только на одном языке — на той самой «рідній мові». Или, может, в задачи этого сектора входило обслуживание решений Минобразования, направленных на дальнейшую украинизацию вроде приказа № 461 «Об утверждении отраслевой Программы улучшения изучения украинского языка в общеобразовательных школах с обучением на языках национальных меньшинств на 2008-2011 годы»? Если это так, то решение Табачника тем более оправдано.
По большому счету сейчас новая власть занята тем, что приводит ситуацию в образовательном и научном секторе к простому здравому смыслу: возвращает 11-летнюю школу, воссоздает логику в тестовой системе и т.д. Если это считать «русификацией», то многие граждане Украины будут принципиальными сторонниками такой русификации.
Делать это приходится в условиях тотальной критики со стороны националистов, которые, благодаря доступу ко многим СМИ, и формируют у граждан негативное отношение к этим инициативам. Например, заявления оппозиционных политиков о вреде введения 11-летней школы слышали практически все, кто имеет уши, а вот многие ли услышали разъяснения Минобразования по этому поводу? (7)
Конструктивно настроенная общественность (в том числе — пишущая ее часть) часто своим молчанием по поводу позитивных изменений играет на руку тем самым националистам, которые и приложили немало усилий для создания существующей ныне ситуации. Речь не идет о том, что любые действия новой власти должны восприниматься исключительно позитивно, однако, успешность или не успешность ее шагов во многом зависят и от нас.