Начало Второй мировой – год после грустного юбилея
Неделя с 23 августа по 1 сентября — обычно самая горячая пора для исторических дебатов. Как известно, 23 августа 1939 года был заключен «Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом». Вокруг этой даты всегда кипели споры. Причем, предметов спора несколько. Первый — можно ли считать этот договор дипломатическим началом второй мировой войны? И какова ответственность Советского Союза, то есть Сталина, за начало этой войны?
На протяжении десятилетий обсуждение «пакта» и начала войны было фактическим продолжением этой войны — во всяком случае, войны холодной. Госдепартамент США предал гласности, кажется в 1955, захваченные в Германии немецкие документы о «пакте», включая их «секретные протоколы» о разделе сфер влияния, причем по живому телу довоенной Польши. В СССР наличие этих протоколов скрывалось до 1989 года, пока массовые движения в Прибалтике и вопросы депутатов на Съезде народных депутатов не заставили горбачевское руководство создать комиссию и вытащить из кремлевских архивов русскоязычный вариант протоколов, а заодно и карту раздела сфер, на которой Сталин размашисто расписался синим карандашом.
Буквально несколько лет назад вступление стран Балтии в НАТО, приход к власти Ющенко в Украине, и братьев Качиньских в Польше придали новую остроту последней неделе августа. В центре оказались две разные интерпретации событий 1939 года — польская и балтийская с одной стороны, российская официальная позиция — с другой. Архивисты ФСБ рассекретили выборочно документы о «мюнхенском сговоре» западных держав с Гитлером. Казалось, что вопрос о том, кто развязал вторую мировую войну, опять грозит разделить Восточную Европу на два непримиримых стана. Некоторые историки даже начали испуганно говорить о том, что «политика истории», т.е. использование исторического прошлого для задач текущей политики — неудержимо набирает обороты. Но тогдашний российский президент Путин счел, что лучше уж всем вместе праздновать юбилей победы в войне, чем спорить о том, кто виноват в ее начале. После примирительной и взвешенной речи Путина в августе 2009 года на Вестерплятте в Польше полемика среди политиков пошла на спад.
На этот раз некруглая дата начала второй мировой проходит под сурдинку. Правда, «пятый канал» российского телеведения планирует инсценировать очередной «суд времени» над «пактом» под председательством телекомментатора Николая Сванидзе. Но это уже отголоски дебатов 2009 года. Чем меньше ругаются политики, тем больше простора для историков спокойно поразмышлять. Из кремлевских архивов на свет вышли новые советские документы — они опубликованы в сборнике «СССР-Германия. 1933-1941» (см. Вестник архива президента Российской Федерации).
Ничего сенсационного там нет: все указывает на то, что в августе 1939 года Сталин играл на двух досках — с Англией и Францией, чьи представители прибыли в Москву для переговоров о действиях на случай новой германской агрессии, и с Гитлером, который был, готовясь к нападению на Польшу, был остро заинтересован в том, чтобы избежать войны на два фронта — против СССР и западных держав. Советский полпред Астахов сообщил в Москву еще в конце июля, что германское руководство стремится как можно быстрее договориться. Астахов докладывал слова немецкого представителя: «Даже в отношении Прибалтики и Польши договориться было бы так же легко…» Сталин, видимо, быстро понял, что немцы сами стучатся ему в дверь.
Но тянуть время и торговаться ему не пришлось. Гитлер хотел любой ценой сорвать переговоры СССР с западными державами, и ради этого шел на большие односторонние уступки. Записей переговоров — ни с немецкой, ни с советской стороны — не найдено. Может быть, их и не было — уж очень быстро все произошло. Гитлер лично обратился к «господину Сталину» с просьбой принять министра иностранных дел Третьего Рейха И. Риббентропа «самое позднее 23 августа». А в этот же день все было уже согласовано и подписано. По мнению двух историков, немца Берндта Бонвеча и русского Сергея Кудряшова, «для Сталина это действительно был договор, о котором он ранее не осмелился бы и мечтать».
И у Сталина, и у Гитлера были большие пропагандитские проблемы с «пактом» — идейные коммунисты и нацисты были в шоке. Что выгадал Гитлер этим соглашением — вскоре показала нацистско-польская война. А что хотел выгадать Сталин? Некоторые российские историки считают, что если бы не «пакт», то Гитлер напал бы и на Польшу, и на СССР, а западные державы в лучшем случае стояли бы на границах с Рейхом, ничего не предпринимая. Другие, следуя за Виктором Суворовым (Резуном), полагают, что Сталин хотел столкнуть Запад с Гитлером, а сам готовился стать сторонним наблюдателем, и выйти победителем через несколько лет. Как бы то ни было, Гитлер — к великому огорчению кремлевского диктатора — оказался неверным партнером. После коварного немецкого нападения в июне 1941 года СССР понадобилось еще четыре года и двадцать семь миллионов жизней, чтобы вернуть и сохранить территории, которые с такой легкостью «уступил» Гитлер Сталину в 1939-ом.