Ближний Восток: Россия возвращается?
Попытки Запада проводить совместную стратегию по блокаде контактов с ХАМАС и вытеснению его с международной арены фактически провалились. 10 августа американский посланник на Ближнем Востоке Джордж Митчелл так и не смог добиться от руководства Палестинской автономии согласия на проведение прямых переговоров с Израилем. Это является свидетельством дальнейшего затягивания ближневосточных «узлов». В этой связи, в последнее время главные региональные конфликтующие стороны все больше проявляют заинтересованность в России.
Конец смутного времени?
Проиграв „холодную войну”, СССР, а потом и его наследница – Россия, вынуждены были отказаться от претензий на альтернативное видение развития международных отношений и приняли внешнеполитический «мейнстрим» победителя – США. Играя по чужим правилам, в 1990-е годы Россия растеряла множество рынков сбыта отечественной продукции.
И только начиная с конца 90-х годов Москва постепенно начала оправляться и переходить к т.н. «прагматичной» внешней политике, под которой имелась ввиду реальная экономическая выгода как искомый результат любых шагов в мировом политическом пространстве. Благодаря такому прагматизму и экономизации внешней политики Россия постепенно начала возвращаться на свои традиционные рынки, в первую очередь, на Ближний Восток.
Этому также способствовали как укрепление внутриполитической ситуации в самой России, так и изменение внешнеполитической конъюнктуры на Ближнем Востоке. Если после окончания «холодной войны» в регионе безраздельно хозяйничали американцы, то после трёх провалов Вашингтона: «Кемп-Дэвида-2» в 2000 году, иракской кампании и политики „тотальной демократизации” ближневосточных государств в середине текущего десятилетия, активизировались главные конкуренты США на ближневосточном направлении – Европейский Союз, Китай и, собственно, Россия.
В частности, в конце прошлого года в арабском медиапространстве важное место заняло сообщение о том, что российское правительство разработало всеобъемлющий план, цель которого – укрепление отношений с арабским миром во всех сферах, прежде всего, в политике и экономике.
В рамках этой стратегии Россия выразила готовность запустить со своей территории арабский спутник.
Следует отметить, что новая российская стратегия не ограничивается только теми арабскими странами, которые уже имеют тесное взаимодействие с Россией — такие, как Сирия или Алжир. Ее цель – охватить все страны арабского мира.
После семнадцатилетнего перерыва агентство РИА Новости возобновило выпуск газеты «Московские новости» на арабском языке.
Ну и, разумеется, в этом плане показательным можно назвать выступление российского лидера Дмитрия Медведева, прозвучавшее 23-24 июня прошлого года в Каире в штаб-квартире Лиги арабських государств. И хотя ряд экспертов желчно подчеркивали, что ожидали от выступления российского лидера большего, а его спич в штаб-квартире ЛАГ, дескать, больше напоминало «выступления Леонида Брежнева советских времен – сухие и формальные», было понятно – русские возвращаются на Ближний Восток.
В этом плане наиболее показательны три ключевых направления нынешней ближневосточной политики – палестинское, израильское и турецкое.
Российское межпалестинское маневрирование
У Москвы, судя по всему, появился отличный повод для оптимизма. В результате резко изменившейся позиции США и Евросоюза по вопросам ближневосточного урегулирования, позиции участников «квартета» в сущности совпали, что вроде бы наконец создает условия для осуществления «розовой мечты» российской дипломатии – проведения в Москве международной конференции по ближневосточному урегулированию.
В руководстве РФ убеждены, что такой резкой смене позиции со стороны американцев и европейцев способствовал фактический провал их совместной стратегии по блокаде контактов с ХАМАС и вытеснению его с международной арены. В этой связи у Кремля появилась возможность оседлать процесс межпалестинского взаимопонимания.
После того, как в октябре прошлого года ХАМАС не подписал египетское соглашение о внутрипалестинском примирении и тем самым вышел из переговорного процесса, вопрос остается открытым.
Похоже, что именно в этом направлении и концентрирует ныне свои ближневосточные усилия Россия. На это указывает то обстоятельство, что с начала нынешнего года в Москве уже успели побывать как глава ПНА Махмуд Аббас, так и глава политбюро ХАМАСа Халед Мешааль.
В Москве прекрасно понимают, что без разрешения внутрипалестинского конфликта проведение упомянутой международной конференции по ближневосточному урегулированию не имеет смысла. Как, впрочем, не имеют смысла и дальнейшие усилия по разрешению ближневосточного конфликта, поскольку невозможно вести диалог с Израилем с двух оппонирующих друг другу палестинских площадок, так как это не дает гарантии надежности заключенных соглашений.
Судя по всему, Москва избрала на Ближнем Востоке тактику равноудаленности и, одновременно, равнововлеченности в дела региона.
Это особенно отчетливо прослеживается на отношениях России с двумя главными „геополитическими ньюсмейкерами” региона – Израилем и Турцией.
„Перезагрузка” с Израилем
В целом, большинство вовлеченных в тему специалистов сходятся во мнении, что в последнее время отношения между Израилем и Россией действительно улучшились.
Доказательством этому могут служить два визита главы внешнеполитического ведомства Израиля Авигдора Либермана в Россию с момента его назначения весной 2009 года, а также таинственная поездка Биньямина Нетаньяху в Москву во второй половине сентября прошлого года, судя по всему, для обсуждения иранского вопроса.
Подобного рода секретные вояжи являются свидетельством достаточно доверительных отношений между правительствами двух стран.
Положительным моментом двусторонних отношений следует также назвать возобновление 3 декабря прошлого года деятельности российско-израильской смешанной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству, которая приостановила свою работу более чем на три года в связи со Второй Ливанской войной летом 2006 года.
Однако, в плане понимания «российского» вектора израильской политики, полагаю, будет уместно процитировать некоторые позиции из интервью Пинхаса Авиви, опубликованного нынешней зимой в интернет-издании izrus.co.il. Обращает на себя внимание подчеркнуто дружелюбный тон опытного израильского дипломата по отношению к России.
Кроме упомянутых выше двусторонних успехов, П. Авиви вспомнил также и возвращение Сергиевского подворья в Иерусалиме («символа российского присутствия в Святой Земле», как было сказано в сообщении пресс-службы МИД РФ), и введение безвизового режима, и планы по открытию консульств в Санкт-Петербурге и Новосибирске.
По его словам, на протяжении последнего времени между двумя странами развивается очень позитивный диалог. «Такого не было в прошлом. Впервые у нас много совпадающих интересов. Это не только привело к нам сотни тысяч туристов, но и существенно укрепило доверие между Москвой и Иерусалимом», — подчеркнул директор департамента Центральной Европы и Евразии израильского МИДа.
Показательно, как очень осторожно г-н Авиви коснулся разногласий между Россией и Израилем, а также, что особенно важно, Россией и ЕС. Разногласия между РФ и некоторыми странами Евросоюза он назвал «семейной ссорой», в которую Израилю нельзя вмешиваться. «Настоящее противостояние, — акцентировал внимание «ас» израильской дипломатии, – между Россией и исламским фундаментализмом и радикальными странами, а разногласия с той или иной европейской страной или даже с Израилем – мелочи. Ведь в главном наши позиции все-таки сходятся. Россия понимает, что двухтысячелетняя иудейско-христианская цивилизация находится под угрозой радикальных сил, и потому мы находим все больше и больше точек соприкосновения».
Израиль прекрасно понимает, что сейчас геополитическая конъюнктура в мире меняется кардинальным образом.
Америка по-обамовски «перезагружается» в своих отношениях с Россией, которая по-горчаковски «сосредоточивается».
В этой связи, очевидно, имеет смысл встроиться в данную мировую конструкцию для создания выгодного «цивилизационного» тренда для решения, в первую очередь, иранской и ХАМАСовской проблем.
Турецкий гамбіт
Однако, Израиль – далеко не единственная страна ближневосточного региона, которая проявляет такую глубокую заинтересованность в России. Его нынешние противники также не дремлют.
Еще во время российско-грузинского кризиса в августе 2008 года Р. Эрдоган внёс ясность относительно внешнеполитических приоритетов своей страны, подчеркнув, в частности, что хотя США и являются союзниками, Россия – это важный сосед, торговый партнёр номер один, «мы получаем оттуда 2/3 нашей энергии и не можем ее игнорировать».
Более того, в августе прошлого года Владимир Путин и Р. Эрдоган подписали протокол о сотрудничестве в области природного газа, и, как результат, было дано согласие Турции на строительство газопровода «Южный поток». Европа сразу забила тревогу. Ведь меньше чем за месяц до этого в Анкаре состоялось подписание документа о другом трубопроводе, «Набукко», который планировался как европейский ответ на российскую монополию по поставкам газа.
Ведущий турецкий эксперт по Евросоюзу Ч. Актар отмечает, что «вместо того, чтобы беспокоиться по поводу движения Турции на восток, Запад должен опасаться того, как бы уязвленная Турция не повернулась к России. Россия уже обхаживает эту страну как распределительный узел в своих энергетических поставках, а турецкие инвестиции в России продолжают увеличиваться».
Владимир Путин в ущерб отношениям с Израилем практически поддержал своего турецкого коллегу, который говорил о необходимости принятия ответных мер в отношении Израиля, в частности, исключения этой страны из проекта «Голубой поток-2».
А турки имеют возможность выторговывать для себя максимальные преференции и претендовать на «блокирующий пакет» в геополитическом АО «Евразия» под эгидой России.
Используя восточный базар
Итак, в последнее время Ближний Восток превратился в один из ключевых центров формирования новой мировой геополитической конъюнктуры.
Это произошло как в связи с существенным повышением роли энергетических ресурсов региона в глобальной энергетической системе, так и вследствие неспособности государств региона обустроить свое политическое, экономическое и гуманитарное пространство и создать стабильнуюсистему внешних связей (наподобие Евросоюза).
Кроме того, на сегодняшний день Ближний Восток являет собой своеобразный «геополитический полигон» для разрешения спорных моментов как внутри региона, так и между главными «субъектами» мировой политики.
Неоформленность правил поведения в этом «энергетическом клондайке», пребывающем, как действующий вулкан, в постоянном бурлении, даёт России уникальную возможность для активного политического, экономического, военно-технического и гуманитарного проникновения на Ближний Восток.
Геополитическая ситуация, похоже, сейчас складывается благоприятно для Москвы. Главное, удачно этим всем воспользоваться.