2010-2001 — афганский count down
«Как бы ни был хорош ваш план, он все равно в корне неправилен!» — из законов Мерфи для генералов армии.
В конце прошлого и начале этого года прогнозы, касающиеся исхода войны в Афганистане, сводились к тому, чтобы снова пустить «Талибан» к управлению страной с сохранением действующего государственного строя, аппарата административного управления, а также и влияния США и Запада. Это могло бы означать полную «перезагрузку» афганской кампании и возможность реализовать совершенно новый сценарий для более мобильного присутствия США и НАТО в Центрально-Азиатском регионе. Но договориться им не удалось — поставленные условия оказались невыполнимыми в принципе. Если смотреть объективно на растущее американо-натовское присутствие на севере страны, то напрашиваются вопросы — насколько реальны угрозы исламских террористов в виде «Аль-Каеды», «Талибана» и ИДУ в ближайшем будущем для стран региона и насколько все-таки реальна победа над «Талибаном»? Похоже, что сложившаяся ситуация «откатила» стороны к началу афганской кампании — США вернулись к тому, с чего начали… начался count down — обратный отсчет времени.
Несмотря на многочисленные сообщения о потерях и поражениях «Талибана», видимо, сломить сопротивление фанатичных воинов муллы Омара на юге Афганистана так и не удалось.
Афганский север — юг
Последние заявления главкома США в Афганистане Дэвида Петреуса говорят о возможности нового, более мощного витка войны с «Талибаном». Насколько это вероятно? Сейчас в эту страну вводятся дополнительные военные силы США. Похоже, что Вашингтон действительно недооценил последствия своего заявления о скорейшем выводе сил коалиции с 2011 года. Реальных предпосылок к выводу контингента все же не нашлось, если не считать острейшего желания США и ряда натовских стран поскорее выбраться из «афганского болота» из-за бессмысленности этой войны и ужесточения политических процессов на Ближнем Востоке и ЦА, вызванных этим желанием.
Что бы ни утверждал по этому поводу генерал Петреус, эта ассиметричная во всех смыслах война с самого начала была обречена на большую реструктуризацию с выходом США на основные цели — конкретно в Центрально-Азиатском регионе. Логической увязки войны с «Аль-Каедой», «Талибаном» и переносом военных мощностей на север страны и далее — в остальные страны Центрально-Азиатского региона, за девять лет войны не получилось, если не считать пока еще гипотетической угрозы, исходящей от «Аль-Каеды», «Талибана», ИДУ и др, странам региона, России и Китаю. Тем не менее факт расширения в северном направлении налицо, и он ускоренно реализуется в виде программы Пентагона по укреплению границ центральноазиатских государств — через строительство совместных военно-тренировочных баз антитеррористического назначения, погранпостов — с Таджикистаном в Каратоге, Кыргызстаном в Оше, Туркменистаном на погранпереходе Сархас и в Казахстане, недалеко от Алматы.
Учитывая начавшиеся в этом году конструктивные переговоры с талибами, после того как они сразу и легко возвращались на южные территории, «эффектно» освобождаемые силами коалиции, возникает вопрос: куда делась заранее пропиаренная сокрушительная операция в Кандагаре, в ходе которой обещали в июне этого года «переломить хребет» «Талибану»? Зато были весенние «скандалы», в результате которых президент Карзай чуть не перешел в стан проталибских сил, на время рассорившись с Вашингтоном после неожиданного сближения с президентами Ирана и Таджикистана, а также откровенного разговора со старейшинами Кандагара. Далее увольнение командующего афганским фронтом генерала Маккристала, вызванное на первый взгляд рассогласованием политики Вашингтона с позицией генерала по дальнейшей судьбе афганской кампании. Но понимать эти события надо так — с уходом Маккристала завершилась первая, безуспешная для коалиции часть афганской войны, и теперь на международную политическую арену выходит одна из главных целей вхождения США в ЦА.
Постепенно, шаг за шагом в прессу стала поступать официальная информация о расширении военного присутствия США и НАТО в северном направлении, программа «сети северных поставок» плавно перешла в «северный базовый комплекс». Несмотря на свое очевидное поражение на юге Афганистана, США упорно держат первоначальный курс на расширение своего присутствия в Центральной Азии. Этот процесс происходит на фоне уже начавшегося вывода основного состава военного контингента из Ирака — и параллельно идет формирование нового фокуса приложения усилий и переноса центра тяжести афганской войны на центральные и северные территории страны. Выход из Ирака с неустойчивыми достижениями, перманентными террористическими актами, разворачивающимся курдским вопросом выглядит сейчас как отступление с завоеванных позиций. Лучше воевать на дружественных территориях (friendly environment), чем на вражеских. Выбить талибов с севера гораздо проще, чем с юга, как в 2001 году — с силами Северного Альянса. В этом же политическом сезоне происходит апрельский кыргызский переворот и июньская «ошская резня». Будущее перемирие с «Талибаном» еще актуально, потому необходимо вернуть переговоры снова в конструктивное русло. Удерживать юг Афганистана силами коалиции оказалось непосильной задачей — на фоне резкой активизации этой весной, усилиями Ирана, Сирии, Турции, антиизраильско-американских движений на Ближнем Востоке, а также разбушевавшегося Израиля, потери поддержки дружественных стран Персидского залива и ряда стран участниц НАТО. Особенно трудно удерживать южный Афганистан на фоне внезапного ослабления президентской власти в Пакистане и усиления позиций военных в Исламабаде. В этом году Асиф Али Зардари уже лишился целого ряда президентских полномочий по принятию стратегических решений, которые перешли к парламенту и правительству Пакистана, где политический перевес имеет генералитет страны. В ближайшее время страну ожидают большие перемены во внутриполитическом формате, где, как всегда, схлестнутся интересы мировых держав со всеми вытекающими последствиями.
Наряду с «моральной победой», которую «Талибан» в этом году одержал на юге Афганистана, не последнюю роль, по мнению экспертов, сыграют и последствия летнего наводнения на западе Пакистана, которые могут объективно усилить политические позиции западных территорий — Зоны племен — внутри страны и придать им, наконец, легитимный политический статус в реалиях гуманитарной катастрофы, постигшей эти неконтролируемые Исламабадом территории. Из-за этого потопа США ощутимо потеряют военную поддержку со стороны Исламабада в войне с «Талибаном» в условиях социального коллапса на пуштунских территориях Пакистана. К тому же, совместная борьба Пакистана и США с терроризмом приобрела совершенно запутанный характер, в ходе нее американцы все чаще сталкиваются с двойными играми пакистанских спецслужб по ловле лидеров «Талибана». По последним данным аналитиков, Вашингтон снова решительно поворачивается к Индии за помощью. Для Пакистана уже наступило смутное время, особенно учитывая то, что он ядерная держава и уже грозил миру атомной бомбой.
По словам англичан, в докладе министерства иностранных дел и по делам Содружества Великобритании еще в 2007 году было заявлено, что Иран активно сотрудничает с пакистанской Зоной племен и «Талибаном» по подготовке боевиков на своей территории, поставляет тонны оружия, подключая к контрабанде западные провинции Афганистана, находящиеся под контролем Герата, который в свою очередь является зоной интересов Ирана. Сейчас Тегеран уже узаконил свои интересы в Афганистане соответствующим межгосударственным соглашением между ИРИ и ИРА в марте этого года. В эти же дни Карзай подписал аналогичное соглашение с Пакистаном. Похоже, вырисовывается особый баланс интересов двух основных участников «афганского синдрома».
Развитие северного направления, начатое еще в прошлом году, было активизировано в этом году в срочном порядке, когда стало ясно, что с талибами можно договориться только при одном условии — иностранный контингент и «американские марионетки» должны в полном составе покинуть страну, и она должна вернуться в исходное состояние — в 2001 год. «Мы готовы с вами сотрудничать, сказали талибы, только если вы полностью уйдете сейчас, а потом вернетесь уже в другом качестве». Значит, война продолжается и заново форматируется в сторону своего начала. Похоже, что вывода войск коалиции в 2011 году не будет. Юг Афганистана остается под талибами.
Базовый принцип — новый центр тяжести
В этих условиях единственно возможным решением для США становится оптимизация своего присутствия на основной территории Афганистана — определить требуемый минимум для удержания своих позиций в Афганистане на ближайшие годы с сохранением своего основного логистического комплекса стратегического значения — это авиабазы в Баграме чуть севернее Кабула и Шинданде в 100 километрах от границы Ирана, далее центр транзитных перевозок в Манасе уже в Кыргызстане. Фундаментальное освоение северных территорий, а так- же западных — без контроля над западными провинциями Нимруз и Фарах, владение авиабазой в Шинданде ничего не даст. Для защиты себя от ударов с тыла необходим контроль над центральным Афганистаном, населенным шиитами — хазарейцами. Считается, что Тегеран оказывает на них большое влияние. Также необходимо локализовать «проклятых талибов» на юге страны, предположительно в шести южных провинциях.
Начиная с 2004 года, на аэродромах в Баграме и Шинданде велись интенсивные работы. В настоящее время, благодаря длине взлетно-посадочной полосы 3,5 тыс.м, они способны принимать тяжелые дальномагистральные самолеты и стратегические бомбардировщики типа Б-52. На их территориях возведены многочисленные наземные и подземные сооружения, оборудованные системами воздушного и космического слежения, позволяющими контролировать аэронавигационное пространство практически всей Евразии. Американские станции слежения, расположенные в афганской провинции Бадахшан, «мониторят» КНР. На Китай так же ориентирована и авиабаза в кыргызском Манасе, легко завоеванная американцами в рамках «Антитеррористической коалиции» в 2001 году.
Сюда же входит и создание дополнительного неоперативного «базового комплекса» на территориях стран ЦА с созданием еще одной стратегической оперативной базы рядом с Мазари-Шарифом, о чем Пентагон официально проинформировал мировое сообщество в июне этого года. 30 июня на сайте Federal Business Opportunities были опубликованы планы Пентагона «спроектировать и построить инфраструктурные объекты для обеспечения задач специальными оперативными группами в Мазари-Шарифе». Согласно информации, размещенной на сайте FBO.gov в марте этого года, в период 2012-2016 гг. центральное командование намерено направить 3,8 млрд. долларов на строительные работы в зоне своей ответственности, охватывающей Ближний Восток и Центральную Азию. 12 июля Пентагон пригласил к сотрудничеству компании, способные построить в Мазари-Шарифе площадки для стоянки транспортных самолетов С-5 и вертолетов. Сметная стоимость проекта составила от 25 до 100 млн. долларов США. Одновременно Узбекистан строит железную дорогу от Хайротона до Мазари-Шарифа, и это не последний объект, который они намереваются строить совместно.
На этом основании можно уже говорить о настоящей сути растущего сотрудничества с центральноазиатскими государствами и с Россией по программе восстановления Афганистана коллективными усилиями заинтересованных сторон, а также о сроках планируемой войны с Ираном, которая в том числе подразумевает столь необходимый контроль над западными окраинами, находящимися под условным влиянием Тегерана. При полном осуществлении поставленной задачи на период 2010-2014 годы Афганистан становится идеальной платформой для контроля как Ближневосточного региона с его нефтяными ресурсами, так для Южной и Центральной Азии, России и Китая.
Страны ЦА уже реально втягиваются в программу военных действий США на втором этапе афганской войны, потому как сохранить стабильное присутствие США и их союзников в Афганистане является сегодня главной задачей, особенно на фоне того, что сейчас реально происходит в Ближневосточном регионе, учитывая тяжелую ситуацию в Ираке, которая непременно будет обостряться по мере выхода США и НАТО из этой страны. Будут ли учитывать американцы свои горькие уроки Ирака на заключительной стадии афганской кампании? Вопрос к генералу Петреусу. Война с «Талибаном» может выйти на новый виток, и талибы также могут интернационализироваться с помощью Ближневосточных стран и их партнеров — потому что «базовый принцип» — это не война с «Аль-Каедой» и даже не антитеррор, это передел мира в евразийском формате.
И снова Северный альянс
Свято место пусто не бывает. Если бы покойный Ахмад Шах Масуд знал, чем закончится история создания Северного альянса, а может быть, догадывался, что таджикам и узбекам, афганским и неафганским, придется сыграть решающую роль при масштабной перезагрузке Центрально-Азиатского региона. Они примут участие в создании новых псевдогосударственных образований, анклавов и автономий в Афганистане и ЦА, например, по аналогии с северной Курдской автономией в Ираке. Только если курдский фактор с самого начала был чреват войной со всеми странами, имеющими значительный курдский компонент — Турцией, Сирией, Ираном, то таджикско-узбекский фактор, в смысле потенциальной войны, можно локализовать в формате условного нового Северного альянса. По крайней мере, по реакции стран ЦА, РФ и Китая кыргызские события этого года официально были расценены как внутренние проблемы Кыргызстана и косвенно показали, что сейчас прямой угрозы дерзким военно-политическим планам США в ЦА нет. Пока нет.
Концепция второго и заключительного этапа войны США и НАТО в Афганистане, прогнозируемого до 2014 года, скорее всего приведет к созданию группы стран ЦА, которую условно можно назвать новым Северным альянсом, ориентированным в первую очередь на войну с талибами — войну Севера и Юга, на силовое противостояние радикальным исламским группировкам и угрозам прогнозируемой гражданской войны в Афганистане после выхода сил коалиции — и все это под флагом антитерроризма. Сегодняшнее военное соглашение Узбекистана с США, строительство железной дороги от Хайротона до Мазари-Шарифа, запуск стратегичекой оперативной базы фактически формируют новую потенциальную зону большого военного конфликта в северном Афганистане. Военное напряжение с юга переносится на север страны, далее укрепляются границы непосредственно граничащих с Афганистаном государств — Таджикистана и Туркмении. Похоже, что по замыслу пентагоновских геостратегов территории Афганистана, отвоеванные в рамках Северного альянса, в перспективе должны приобрести независимость и отойти в протекторат США с военными базами континентального значения.
В августе 2009 года Ташкент подписал военное соглашение с США, куда входит «программа военных контактов, проведение образовательных обменов и обучение в будущем». Видимо, соглашение оказалось настолько многообещающим, что президент Каримов ушел глубоко в развитие рискованных американо-афгано-узбекских военных отношений, и, наверное, этим можно объяснить его испуганно-настороженную реакцию на кыргызский переворот и ошские события, относительно которых он предупредил о происках внешних сил против Узбекистана, что «кыргызов жестко подставили», а регион дестабилизировали.
Хотя, с другой стороны, хочется надеяться, что Ислам Каримов все же отдает себе отчет в том, что делает, учитывая неизбежность центральноазиатской перезагрузки, активизированной войной в Афганистане, и объективную слабость в настоящий момент ОДКБ, ШОС и СВМДА — разницу между теорией и практикой. Он понимает, что многолетняя изоляционистская политика Узбекистана в вопросах создания экономических и военно-политических блоков со странами СНГ и, в частности, Россией грозит вылиться в разрушительные для центральноазиатских государств последствия. Начало уже положено на юге Кыргызстана. Поэтому ему в очередной раз придется взять огонь на себя — такова своеобразная «политическая карма» Узбекистана.
Ашхабад, сохраняя нейтралитет, пока находится под формальной защитой Ирана, как граничащий с западными проиранскими территориями Афганистана и с самим Ираном. Что же касается Таджикистана, то он всегда был интегрирован не только в афганскую военную тему, но и в тему террористической угрозы для стран ЦА, и является сегодня единственным неконтролируемым шлюзом в регионе для афганского наркотрафика и выхода боевиков из Афганистана и Пакистана, который далее выходит на юг Кыргызстана — в города Баткен и Ош. Решение проблем размещения как российской, так и американской базы в Кыргызстане сегодня упирается в Таджикистан, судьба которого решится уже в ближайшее время. Будет ли это какая-нибудь «гашишная революция» с последующей резней, у Таджикистана имеется значительный конфликтный потенциал, или Эмомали Рахмон все-таки выступит как реальный политик и поддержит политику РФ или США в виде грядущего Северного альянса.
Россия уже не раз инициировала рабочие встречи с участием президентов Таджикистана, Пакистана и Афганистана как в рамках саммитов ШОС, так и в отдельности с целью упрочения двусторонних экономических отношений, но договаривались ли они о конкретно военно-политическом сотрудничестве в формате Афганистана? Или это будет новый формат отношений США и России по предотвращению угроз выхода афганского терроризма и наркотрафика на территории стран СНГ?
Капитализм террора
Новый виток противостояния с «Талибаном» на втором этапе афганской войны, как мы уже писали выше, может интернационализировать талибские силы и привлечь в их ряды в том числе и радикальные исламские группировки, активизировать центры подготовки боевиков и снова начать рекрутировать в свои ряды новые силы из стран Центрально-Азиатского региона. К этому процессу могут присоединиться и братья по джихаду — исламские легионеры кавказского региона.
Сегодня угрозы со стороны радикальных исламских группировок в значительной степени связаны с наркотрафиком, пока их основным бизнесом за последние 9 лет афгано-американской войны стала наркоторговля в условиях отсутствия финансируемых заказов, центры террористических атак переместились в зоны прямых боевых действий, но это сейчас. Что будет, когда центр боевых действий переместится с юга на север Афганистана? Сегодня сведения о ИДУ, «Союз Исламского Джихада» и «Джундоллах» как наиболее известных и интегрированных между собой агентах террористической угрозы для Центрально-Азиатского региона, обвиняемых американцами в сотрудничестве с «Аль-Каедой» — самые противоречивые.
В начале 2000 г. лидеры ИДУ- бывшие политические эмигранты Узбекистана во главе с Тахиром Юлдашевым и Джумой Намангани- совместно с «Талибаном» и «Аль-Каедой» вынашивали планы наступления на Центральную Азию в 2002 году, но после свержения режима талибов в 2001 году они оказались не у дел и перешли на афганский наркотрафик. Часть консервативных боевиков отошла от основного состава ИДУ после гибели Джумы Намангани и создала группировку — СИД, которая в свою очередь инкорпорировалась в суннитскую организацию «Джундоллах».
Есть данные о том, что «Джундоллах» совместно с саудовской организацией «Хаяти хилоий ахмари сазди» финансировала расположенный близ Пешавара учебный центр подготовки боевиков, которым руководил сын покойного пакистанского диктатора — генерала Зия уль-Хака. Почти все «выпускники» этого учебного заведения в составе формирований Исламского движения Узбекистана принимали участие в баткенских событиях десятилетней давности и воевали на стороне «Талибана». Иранские СМИ сообщали, что недавно казненный лидер «Джундоллах» Абдольмалик Риги дал признательные показания о своем сотрудничестве с НАТО и ЦРУ. Впрочем, и это необязательно доказательство: под пытками можно сказать что угодно.
Сегодня ИДУ снова о себе заявило в лице нового главы, официально признав гибель в прошлом году своего лидера Тахира Юлдашева и гневно отреагировало на кыргызские события обьявив священный джихад кыргызам. Можно ли этот факт рассматривать как новый сигнал активизации исламских боевиков в Центрально-Азиатском регионе, скорее всего да, и снова при поддержке «Талибана» и «Аль-Каеды»? О чем предупреждал глава АфПака Ричард Холбрук во время своего турне по странам Центральной Азии и Кавказа в этом году. Капитализм террора всегда ищет рынки в зонах боевых действий или эскалации региональных конфликтов. Юг Кыргызстана после «ошской резни» постепенно становится зоной локального сепаратизма и исторически является одним из главных международных центров афганского наркотрафика, идущего через Таджикистан, что и определило города Ош и Баткен приоритетными в плане размещения военно-тренировочных и военно-антинаркотических баз как для России, так и для США.
P.S. Еще в прошлом году США поняли, что без России, Узбекистана и Таджикистана им не выбраться из «афганского болота». Рассматривались различные форматы сотрудничества — транзит невоенных грузов, развитие сети северных поставок, техническая и частично военная помощь. Сейчас ситуация в корне изменилась — получается, что обозначившаяся концепция потенциальной войны Севера и юга должна стать многообещающим стратегическим ходом в продолжающейся войне с «Талибаном». Одновременно Россия официально презентовала концепт антинаркотической войны, который, по сути, касается тех же территорий будущего Северно Юго альянса. Реально наступило время для принятия конкретных решений, потому что США не остановятся, пока полностью не выберутся в северный Афганистан к концу 2011 года.