Россия-2017: националистическая революция?
Поводом к написанию данной статьи стало появление очередного идеологического «шедевра» русской национал-анархистской идеологической мысли «Мир после расовой войны». Текст данный доступен в интернете и уже обсуждаем во всех политических лагерях. Но дискуссия вокруг данной политической альтернативы носит исключительно эмоциональный, ненаучный контекст. Не хватает объективного беспристрастного взгляда на феномен «националистического подполья» в современной России.
Даная тема является табуированной в СМИ и серьезных аналитических журналах, относится к разряду маргинальных. По ней нет ни публичной научной дискуссии, ни достоверных аналитических материалов. Эмпирические обобщения «Совы» — не в счет, так же как и официальная статистика. Не хватает уравновешенного и методологически нейтрального подхода. Потому как деятельность и современные идейные воззрения «подполья» — весьма интересный объект изучения, претерпевший сложную эволюцию и вышедший на новый идейный уровень.
Для объективного исследования данного факта интересным может быть подход, связанный со сравнительной исторической аналогией, позволяющий определять общее и особенное по сравнению с революционной ситуацией начала XX. С другой стороны необходимо принять на вооружение современные идеи, особенно в области теории организаций, эффективного менеджмента.
Какие особенности и у современного националистического подполья можно отметить, кроме как переход к активной фазе вооруженного сопротивления и насилия в отношении представителей системы? Во-первых, возрос интеллектуальный уровень участников националистического подполья. Особенно по сравнению с 90-ыми годами, периодом расцвета РНЕ. В качестве примера приведем активно распространяемое в Интернет достаточно свежее сочинение «Мир после расовой войны» (название не совсем удачное, т.к. образ будущего прописан откровенно слабо, «Расовая война» — более соответствует истине). Разумеется данный документ – самый первый в очереди на заселение в «список экстремистских материалов». Что подтвердит даже не эксперт по 282 статье УК.
Этот материал содержит внушительный справочно-ссылочный аппарат, исторические аналогии, что говорит о достаточной теоретической подготовке ее автора (группы авторов, как уточнил бы в данном случае психолингвист), обладающего как минимум высшим образованием в области истории, социологии или политологии. Возможна даже ученая степень, хорошее знакомство автора (группы авторов) с трудами Ленина, Троцкого, Сталина по теории и практике революционной борьбы, пропаганды и агитации. Литература, на которую ссылается автор, носит отнюдь не экстремистский характер – нормальные научные статьи и исследования. Что также работает на продвижение данного материала в «умеренных» и «нейтральных» кругах.
В работе дается весьма грамотный и аргументированный анализ причин деградации населения России, это алкоголизм, табакокурение, наркомания и «психоэмоциональная депрессия». Последнее является наиболее очевидным и самым серьезным фактором. От себя добавим, что эта депрессия не причина, а всего лишь следствие: в обществе практически исчезли конструктивные модели деятельности и образцы для подражания. Остались только разрушающие, деструктивные стереотипы и установки, тиражируемые в масс-медиа. Сама идейная основа национал-анархистскиго движения построена именно как следствие этой «психоэмоциональной депрессии». Врачи просто могут быть удивлены той точностью, с которой пациент поставил себе диагноз!
В данной работе дается привязка к современным актуальным политическим событиям, что несомненно выдвигает ее на уровень достаточно высокой представленности в рядах националистического подполья. Сместился акцент от абстрактных врагов в виде «мировой закулисы» непосредственно на сам Кремль и силовые, правоохранительные органы.
Естественно, кремлевские специалисты могут хорошо отыграть данный ход представив работу части националистического подполья в качестве деятельности иностранных диверсионных организаций, того же ЦРУ, МОССАДА. Когда «русский национал-анархизм» будет иметь далеко не «русские» корни. И при сохранении автором «Расовой войны» существующей риторики – он неизбежно попадется на этот крючок. Бескомпромиссный настрой – будет отталкивать даже силовиков, сочувствующих националистическому подполью (а такие, как ни странно, есть). Он не оставляет им выбора, загоняет в угол, что неэффективно даже с точки зрения столь любимой автором данного материала китайской военной стратегии Сунь-Цзы.
Подобный троцкизм в идеях характерен максималистскому периоду в жизни человека. Со временем он может перейти на позиции «осуждения коллаборационистов», представляя возможность «прислужникам оккупантов» для покаяния и прощения. Или хотя бы выхода из служения системы на нейтральные позиции.
Есть признаки того что автор «Расовой войны» хорошо знаком по крайней мере с теорией НЛП в контексте формулировки целей, а точнее говоря – положительных образов-символов «подпольщиков». Об этом говорит и ярко выраженный иррационально-волевой аспект в работе. Автор по-своему интерпретирует понимание Ницше «воли-к-власти», закладывая в свою аргументацию эмоциональный заряд, обосновывая победу более «гибкого», «злого», «мобильного» над «большим», «рыхлым», «тупым». Здесь проглядывает и знание реалий современного информационного общества с его приматом сетевых, более адаптивных структур над институциональными «динозаврами».
Однако практическая подготовка вызывает пока только удивление – в материале не описаны действенные механизмы рекрутирования новобранцев и их подпольщической карьеры. Есть что-то на уровне «инициаций» и ритуалов, «повязки кровью». Иными словами это далеко еще не уровень Сталина или Гитлера, которые, как известно, на предварительных этапах своей политической карьеры занимались именно кадровыми вопросами. Организационно-кадровый вопрос у современного русского националистического подполья хромает. Здесь не поможет даже большевистский запал в объявлении себя «самыми радикальными и крайними националистами».
Большевики, безусловно, были самыми крайними и радикальными в свое время (за исключением разве что самых отмороженных анархистов), но именно они в силу организационных способностей руководства и смогли взять власть в свои руки, когда она лежала под ногами у всех. Это срабатывает против «кухонных интиллегентов», но малоэффективно в условиях политической конкуренции.
С синергетической точки зрения отказ от «вождизма», дает возможность к объединению на паритетных условиях с различными политическими силами национал-патриотической ориентации. В этих условиях и лидер, и организационная структура может создаться не умозрительным путем, а из практик. Но не из «ничего». Для этого процесса нужен достаточно высокий интеллектуальный уровень его участников, во всей массе. Который пока еще не достигнут. Сам по себе национал-анархизм является промежуточной стадией в идеологическом учении. Только потом он эволюционирует в свои синдикалистские формы.
Концепция «души расы» является новой в отличие от, например теоретиков немецкого национал-социализма. Там подходит скорее гегелевский «Мировой дух». Это изобретение русского националистического подполья, хоть здесь и имеется большая аналогия с «Аватаром» Кэмерона. Развивающееся в настоящий момент языческое религиозно-этическое учение подводит под эту идею соответствующую обрядово-символическую базу. Хотя примат религии над объективными условиями – тупиковая ветвь. Имеет смысл говорить об иррациональных качествах человека – воли, любви, дающих победу, но не об их «оформлении» в виде религиозных догм и учений.
В работе представлена развернутая философия лидерства, как человека осознавшего свою Главную Цель. Научная фантастика, как изложение видения будущего очень хорошая находка, но только в том случае, если эта часть материала написана профессионалом-фантастом. В противном случае – появляется очередная низкопробная утопия, пригодная только для маргиналов с низким уровнем образования.
В материале также даны программные и установочные документы, стратегические императивы деятельности, что так же является фирменным «ноу-хау». Большое внимание уделяется символической и образной составляющей в информационной работе. Предполагается создание «стиля и моды» на отдельные знаковые элементы русской культуры, выражаясь языком интегрированных маркетинговых коммуникаций, создается «бренд-бук», фирменный стиль националистического подполья. Что опять же свидетельствует о качественном росте и эволюции в организации.
Политические убеждения национал-анархистов сводятся к конфередрации (пример – Швейцария), отходят от традиционных «имперских». В экономических воззрениях делается опора на национально-ориентированное русское предпринимательство, которое предполагается освободить от административно-бюрократического гнета (что само по себе заманчиво и привлекательно). По аналогии с большевиками вводится система Советов, разрешение на гражданское ношение короткоствольного и автоматического оружия
Таким образом, уровень подполья, если приводить историческую аналогию, находится где-то по сравнению с началом XX века в отношении большевиков (фактически – еще до разделения РСДРП на самих «большевиков» и «меньшевиков» и начала массового роста партии Ленина). Т.е. признаки революционной ситуации сложились (обострились социально экономические и межнациональные противоречия), но до ее полного проявления еще достаточно далеко. Необходимы поводы и события, точнее ряд событий, сравнимые с поражением в русско-японской войне, чтобы говорить о близости 1905 года. Прошедшая ситуация с пожарами – показательна, но не доминирует в сознании обывателей. Нужно что-то достаточно символичное, очередной локальный конфликт или, например, неудача в отношении «Олимпиады-2014». Что окончательным образом делигитимизирует политический режим. Или события сопоставимые по масштабам с «кровавым воскресеньем».
При этом аналогия с 1905 и 1917 годами т.е. с первой, первой буржуазной и второй социалистической революциями могут как сработать, так и не сработать. В условиях высокой неопределенности и воздействия внешних факторов просчитать «запас прочности» политической системы представляется невозможным. Если сравнивать «качество» современных революционеров-подпольщиков с их коллегами начала века, сравнение будет пока (повторим — пока!) не в пользу первых в отношении организационной дисциплины и идеологической вооруженности. Их преимущества первых заключаются в большей «скорости» исторических процессов (в несколько раз по сравнению с началом века), современных средствах массовой коммуникации, что позволяет компенсировать отчасти недостатки и сохранять, перспективны в отношении качественного и количественного роста рядов.
Последнему кстати способствуют действия политического режима, полностью копирующие деятельность царской охранки, политической жандармерии. Вместо того, чтобы действовать воспитательными мерами в отношении большинства молодых сторонников национал-патриотического подполья, создавая им возможности для качественного досуга, занятости, отвлечения от политики. Вместо того, чтобы вовлекать умеренных лидеров в свой оборот, представляя им возможность для карьеры на общественной или политической ниве (легальной, подконтрольной с отчислениями и грантами), создавая «системно-несистемную» оппозицию, представляя ей возможности социальной мобильности и «социальных лифтов», раскалывая тем самым националистическое подполье. Власть просто старается всеми силами придать их деятельности романтический ореол «обиженных и угнетенных», «борцов за права народа». 282 статья и действующая судебная практика приводит к тому, что в тюрьмы отправляются 20-летние молодые недоросли, которые действовали на эмоциях и в силу отсутствия (опять же фактор воспитания) сдерживающих стереотипов и установок. А из тюрьмы уже выйдут 30-40-летние «профессиональные революционеры», которые никак не смогут адаптироваться в нормальное общество и будут вести свою прежнюю деятельность, но на более высоком организационном уровне, новые Сталины, Троцкие, Ленины, Дзержинские и иже с ними.
Историческая аналогия может завести нас и дальше — такие движения, как «Наши», «Молодая гвардия» и иже с могут выполнять роль черносотенцев, «Союза 17 октября», охранителей политического режима. История как известно любит повторяться дважды. Трагедия уже была, остается только фарс.
Если бы выделяемые на поддержку лоялистов средства были нацелены на соответствующие целевые аудитории, охват их образовательными и воспитательными и просветительскими программами – страна бы смогла получить новых пассионарных лидеров в области спорта, науки, культуры, имеющих здоровые национальные амбиции, чувство солидарности со своим народом, видение своей будущей жизненной траектории. Такие люди не пойдут на погромы и баррикады кроме как ради защиты самих себя, своих детей и своей собственности и уж естественно не будут выяснять отношениях с представителями других национальностей… не до этого будет попросту.
В настоящий момент перед русским националистическим подпольем с исторической точки зрения стоит несколько фундаментальных противоречий, решение которых откроет стадиальный рост и переход на новый организационный уровень. В противном случае все это останется очередным курьезом российской истории, кровавым, неумеренным, но тупиковым.
Во-первых, это примирение «православной» и «языческой» части подполья, считающихся сейчас врагами-антагонистами. Лидер, нашедший решение в этом уравнении с неограниченным числом неизвестных (не просто решение или компромисс, но новую платформу и точку зрения, устраивающую всех) автоматически претендует на идеологическое главенство в подполье ну и, прямо скажем, роль Ленина, как официального интерпретатора марксизма, «приземлившего» его до российских условий рубежа веков.
Во-вторых, это создание непротиворечивого взгляда на историю России, что означает наличие не только методологии, но и определенной философии исторического познания. Опять же тот, кто примирит «красных» и «белых», «имперцев» и «изоляционистов» рискует стать во главе движения. Впоследствии эта философия должна быть истолкована и проинтерпретирована на уровень обыденности – для понимания всеми членами подполья и их идейными оппонентами. Философия такого уровня пока еще не разработана. Уже упоминавшийся труд «Расовая война» пока не достиг такого уровне, где бы преодолевались указанные противоречия, оставаясь, по сути деля все еще «местечковым», играя роль ступени у фундамента.
В-третьих, это создание своего образа будущего, учитывающие современные постиндустриальные реалии. На языке проектного управления (революция – есть ни что иное как проект) это называется «видение» и «миссия», которые получают оформление в виде программных документов с алгоритмом достижения заявленных целей. В указанном труде превалируют идеи по разрушению системы. Контуры новой системы – призрачны и неочевидны.
Придется разочаровать сторонников концепции «сетецентрического подполя». Партизаны войны не выигрывают. Автономные, склонные к анархии группы, ставка на «индивидуальный террор» – это чистой воды эсерство. Максимум чего можно добиться – это политическая нестабильность в отдельно взятых регионах. Которая может обостриться только за счет внешних условий и факторов. Но нужны ли националистическому подполью «запломбированные вагоны» с «немецким золотом»?
«Роевая» концепция информационной войны в данной работе имеет более убедительный и весомый характер в отличие от тактики «уличной борьбы».
Все вышесказанное говорит о том, что еще не пройден возраст юношеского максимализма и не наступила политическая зрелость у русского националистического подполья. Эсерство, революционный террор можно победить ответными мерами, репрессиями, но заглушить эту проблему навсегда невозможно. В условиях враждебного окружения произойдет эволюция, закалка и трансформация подполья.
Выход у современного политического режима в принципе один – это курс на построение общества «равных стартовых возможностей» в России. Без блата в вузах и коррупции в государственных организациях, с социальными лифтами и повышенной социальной мобильностью. Без монополизма и засилья этнических диаспор в отдельных отраслях экономики. Со своевременной ротацией управленческих кадров и политической элиты, кооптацией в ее число вчерашних оппозиционеров. С соответствующем перераспределением финансирования, организационных усилий в отношении целевых аудиторий и «групп риска». С обузданием регионального национального сепаратизма и экстремизма, усмирением амбиций лидеров национальных меньшинств, ликвидацией криминальных групп, образованных по этническому признаку. Проведение политики, нацеленной на рост самосознания русского народа и повышение его статуса, борьба с наркоманией, алкоголизмом, засильем деструктивной и разлагающей мораль информации в СМИ и на экранах «зомбоящиков». Все это — вполне очевидные и естественные меры, не имеющие ничего предрассудительного и, прямо скажем, практикуемые в большинстве современных развитых стран. Разумеется, это очень тяжелая работка, когда придется засучить рукава и сцепить зубы, забыть о «распилах» и «откатах». Но дело того стоит, поскольку современные политические деятели получат не иммиграцию своих детей и «революционный штык под самодержавным троном», а вполне зрелое, устойчивое общество, способное решать проблемы и адекватно реагировать на вызовы истории. Общество, в котором «доход» не противоречит слову «мораль», а понятие «национальность» является не разделительным, а объединяющим началом.
Только в таких условиях история будет иметь «сослагательное наклонение» и кровавая чаша революционных потрясений минует Россию.