НАТО видит Россию своим легионером
Договоренности о сотрудничестве между Москвой и альянсом вызывают много вопросов.
Радостные комментарии по поводу готовности России и НАТО совместно строить систему противоракетной обороны вряд ли могут восприниматься как оправданные и убедительные. Все, что в них на первый взгляд привлекает — это слово «сотрудничество». Собственно оно и обыгрывается в формуле «сотрудничество вместо конфронтации».
Первое, разуется, в целом заведомо лучше второго. Только сотрудничество всегда осуществляется в чем-то и по поводу чего-то. А военное сотрудничество означает военный союз, который тоже может быть только против кого-то.
Если, как заявлено, речь идет о том, что Россия станет противоракетным щитом НАТО от угрозы с Востока, а НАТО заслонит ее с Запада, то, при формальной «паритетности» обязательств, в реальной жизни это выглядит совсем не равноценно.
И Запад, и Восток — это цивилизационные и геополитические образы. Сами по себе они не имеют вооруженных сил. Последними обладают не географические и геополитические зоны, а конкретные государства.
Формально к таковым относятся пять государств. Три из них находятся к Западу от России, одно — на Востоке. Принцип «Россия защищает НАТО с Востока, НАТО Россию — с Запада» означает нечто странное. При дословной толковании это значит, что Россия будет сбивать китайские ракеты, нацеленные на Европу, а НАТО — английские, французские и американские, запущенные по целям на территории России.
Реальными обладателями баллистических ракет и ядерного оружия являются сегодня или могут стать в ближайшем будущем Индия, Пакистан, КНДР, Иран, Израиль и некоторые арабские страны ближнего Востока. Все они находятся на Востоке от большей части стран НАТО и на Юге от России.
Причем, большая их часть находится в конфликтных и потенциально конфликтных отношениях с НАТО и доброжелательных или сдержанно-доброжелательных отношениях с Россией.
То есть Россия в озвученном формате принимает на себя обязательство защищать НАТО от его потенциальных врагов, которые вовсе не являются врагами для нее самой, но которые в результате ее вмешательства в некий гипотетический конфликт становятся и ее врагами.
Допустим, что возникает конфликт между Китаем и НАТО, и Китай запускает баллистические ракеты с ядерными боеголовками по столицам и военным объектам стран Западной Европы. В рамках озвученного формата это предполагает, что Россия начинает сбивать китайские ракеты.
Но зачем ей это нужно? Чем для нее Китай хуже НАТО? Верная своему «союзническому долгу», она вмешивается в ненужный ей конфликт и начинает, как это было неоднократно, воевать за интересы третьих стран. В прошлый раз это было в Первую Мировую войну. Чем это закончилось — можно не описывать.
В результате Россия и Китай обменяются ядерными ударами, а страны НАТО будут наблюдать, в лучшем случае поставлять России что-нибудь военно-техническое, но в целом руководствоваться «принципом Трумена»: помогать тому, кто в данный момент будет выглядеть более слабым, позволяя русским и китайцам убивать друг друга как можно больше.
Причем, нужно учесть, что в оговоренном формате — Россия защищает с Востока, НАТО с Запада — последнее вообще не будет обязано оказывать России помощь при угрозе ей уже с Востока.
Пропуская Индию и Пакистан, а равно Израиль, примерно такая же картина, как в случае с Китаем, может иметь место с Ираном. Самое малое, что Иран сможет сделать в случае вмешательства России в его конфликт с Западом — это вложить свой именной вклад в дестабилизацию положения на Кавказе. При том, что сам по себе Иран реальной угрозы для России не представляет и ее врагом не является.
Любой союз должен делать тебя сильнее твоего врага. И он не имеет смысла, если в результате ты увеличиваешь число своих врагов. Причем, число врагов увеличивается без равноценного увеличения числа союзников. НАТО берет на себя роль защитника России не от тех врагов, которые Россия наживет, защищая НАТО, а от «Запада», то есть от самого себя.
Потому что «на Западе» никаких иных действительных или потенциальных обладателей баллистического ядерного оружия нет. Там, кроме НАТО, вообще никого нет. Нанести с Запада ракетный удар по России могут только США, Англия или Франция.
А тогда получается, что Россия берется защищать НАТО с Востока, одновременно наживая себе новых врагов, в обмен на то, что НАТО не будет нападать на нее с Запада. Это называется — под угрозой силы наниматься в услужение. Россия пытается обеспечить свою безопасность тем, что становится своеобразным военным наемником НАТО, даже не получающим жалованья.
Причем, подряжаясь защищать страны Запада, Россия тем самым не только ставит себя в недостойное положение, но и противопоставляет себя всему остальному миру.
На деле у России и НАТО есть один реальный противник — исламский политизированный фундаментализм. Но это особый случай, который пока не предполагает в качестве более или мене реальной угрозы возможность атаки баллистических ядерных ракет. Тут нужны особые формы сотрудничества, а не создание совместной ПРО. Кроме того, часть западных элит рассматривает исламизм как союзника против Китая, и жертвой, которой они считают возможным оплатить подобное переформатирование, является как раз Россия.
Конструкция НАТО-Россия не имеет границ ни на Востоке, ни на Западе. Ее граница — это граница между Севером и Югом. По-старому говоря, между миром грабителей и миром, который он грабит.
Россия пользовалась авторитетом в странах Третьего мира именно потому, что воспринималась в качестве альтернативы Западу и защитника развивающихся стран. Реально она им быть перестала, но оставалась чем-то отделяющим себя от «Первого мира». Вступая в союз с НАТО, она открыто позиционирует себя как защитника этого «Первого мира», как его коллективного и добровольно-бесплатного наемника.
Причем, вступая в этот союз, она ничего для себя не гарантирует. Ни преимуществ, ни льгот, ни выгод. Она даже не оговаривает отказа НАТО от расширения на Восток. Более того, она лишает себя права протестовать против такого расширения: ведь если те или иные страны вступают в альянс, официально являющийся военно-политическим партнером России, то это вступление оказывается едва ли не дружественным.
И за все это НАТО расплачивается лишь декларацией о том, что на сегодня не рассматривает Россию как источник угрозы.
Индикатор отношения НАТО к России — это его готовность или неготовность признать право России на восстановление своей территориальной целостности в границах СССР. Как минимум НАТО должно отказаться от рассмотрения любых вариантов расширения на Восток. В этом случае можно говорить о том, что альянс готов к равноправному сотрудничеству. Если нет, значит, он по-прежнему рассматривает Россию как угрозу: функционально незачем расширяться на Восток, если Россия принимает на себя роль защитника от угроз с Востока.
Слова о том, что Россия не рассматривается как угроза, — это лишь слова. И даже обещание создавать совместную ПРО их не подкрепляет. Потому что последняя может защитить НАТО с Востока, но не может защитить Россию с Запада.
Все эти декларации значат для руководства альянса не больше, чем значили для Гитлера советско-германские договоры о ненападении от 1939 года.