Что будет с Приморьем после саммита АТЭС?
За два постсоветских десятилетия доля Дальнего Востока в экономике страны снизилась на четверть — с 6 до 4,5%, притом что его площадь превышает треть всей территории России. Население сократилось на 20%, с 8 млн до 6,4 млн человек, в Московской области жителей больше. С середины 2000-х власти усилили внимание к дальневосточным проблемам, однако выбор был сделан в пользу традиционного варианта: нужно заселять. Программа переселения соотечественников дала результат близкий к нулевому. В Россию за три последних года переехало 20 000 человек (для сравнения: за 1990-е годы миграционный приток составил 4-5 млн человек), в том числе в восточные регионы — менее тысячи. Зачем ехать в удаленные регионы с более высокой стоимостью жизни и тяжелым климатом, если там мало рабочих мест и для местного населения?
Федеральные власти говорят о рисках географического положения Дальнего Востока на границе с огромным Китаем. Как ни удивительно, жители и власти дальневосточных регионов относятся к проблеме китайской экспансии спокойнее. Они лучше знают, что главная проблема — не гипотетические угрозы, а реальная деградация инфраструктуры Дальнего Востока, дефицит инвестиций (в большинстве регионов душевые инвестиции за 2001-2008 годы были в 2-3 раза ниже средних по стране с корректировкой на уровень цен), сохраняющийся отток населения, хотя и в меньших масштабах по сравнению с 1990-ми. Дело не в китайской угрозе — мы умеем создавать проблемы своими руками.
Современный Дальний Восток имел две «истории успеха» — дутую и реальную. В начале 2000-х грандиозные успехи демонстрировала Чукотка: доходы ее бюджета выросли почти в шесть раз, дотационность бюджета снизилась с 70 до 24%, а по душевым инвестициям округ вошел в число российских регионов-лидеров. Однако как только компания «Сибнефть» была продана, исчезли и прописанные на Чукотке трейдеры «Сибнефти», получавшие налоговые льготы. И округ вновь стал высокодотационным, при этом трансферты из федерального бюджета выросли многократно. Российское правило «приватизации прибыли и национализации убытков» работает как швейцарские часы.
Реальная история успеха — Сахалин, где объем добычи нефти вырос почти на порядок, до 18 млн т в 2009 году, созданы высокотехнологические производства — завод по сжижению газа, морские буровые платформы. Промышленное производство области, несмотря на кризис, выросло в 2009 году на 22% и уже вдвое превысило советские объемы, в отличие от всей страны и других дальневосточных регионов, где показатели существенно ниже, чем в 1990 году. Заметно выросли доходы населения области, снизилась безработица и миграционный отток. Доходы бюджета за последние три года увеличились в два раза, но дальнейшего роста не будет. Его подрубили «на взлете».
В 2009 году объем инвестиций в область снизился на треть, а объем прямых иностранных инвестиций за последние четыре года — в 3,5 раза. Вот так аукаются решения о свертывании механизма Соглашения о разделе продукции (СРП), «добровольно-принудительной» передаче контроля над проектом «Сахалин-2» «Газпрому», монополизации экспорта газа, препятствующей развитию других проектов. Никто не считает СРП идеальным механизмом, его нужно отлаживать, отстаивая свои интересы. Но он работает и позволяет привлекать масштабные инвестиции, включаться в глобальную экономику, используя конкурентные преимущества регионов.
На Дальнем Востоке незащищенность прав собственности и плохой инвестиционный климат имеют большее значение, чем в других регионах страны, из-за объективных барьеров развития. Поворот к открытой экономике — реальный шанс улучшить институты и ускорить развитие удаленных территорий. Если этого не будет, дутая «история успеха» повторится еще раз — в Приморском крае, где инвестиции выросли в 2009 году на 60%, при этом половина денег выделена из федерального бюджета. А что там будет после 2012 года, когда саммит АТЭС завершится?