Безответственная перепись населения
Студентка-переписчица рассказала Forbes обо всех несуразностях, сделавших перепись-2010 абсолютно бессмысленным занятием.
Многие опасались фальсификаций в ходе только что закончившейся переписи. Записки Халимат Темновой, переписчицы и студентки журфака МГУ, говорят о том, что хаоса, неразберихи и нерациональности в «Переписи-2010» столько, что прямые фальсификации просто потеряются на их фоне.
Посланники с большой земли
«Я не то что переписываться — я жить в этой стране не хочу!» — и дверь захлопнулась прежде, чем я успела решить, приводить ли доводы, предусмотрительно заготовленные авторами росстатовской инструкции для переписчика. Инструкция учила: надо сказать о том, что власть тут ни при чем, а эти данные нужны для формирования социальной политики и составления истинной картины.
В соседнем доме гражданка, окинув меня полным подозрения взглядом, стала допытываться: «Куда идут эти сведения?». «В Росстат», — отвечала я. «А кому потом эту информацию сольют и где ее можно будет купить?» — демонстрировала она безусловный маркетинговый успех продавцов краденых баз данных. Умиротворить ее удалось, но отвечать на вопросы она отказалась, все с той же нелюбовью поглядывая на казенный «чемоданчик переписчика». Наверное, многие переписчики почувствовали себя в эти дни посланниками большой державы и участниками ее затеи. И представителями, вынужденными выслушивать массу жалоб на жизнь.
Но многие переписываемые, увидев перед собой двух девушек-студенток, все-таки соглашались ответить на вопросы. Пойти в переписчики нас мотивировала оплата и интерес к этой акции. Набирали студентов-переписчиков в университетах, многие кураторы на местах — тоже оттуда (преподаватели университета). На каждую пару студентов-переписчиков выделялся участок (обычно два дома), который надо было обойти до 26 октября. А кураторы занимались организацией, инструктажем и поддержкой.
Из примерно 160 квартир, которые нужно было обойти мне и напарнице, удалось опросить жителей 80, еще в 10 отвечать отказались, в 5-10 нам просто не стали открывать дверь (хотя жильцы дома были). Остальных не удалось застать. У других переписчиков похожие результаты.
Гаджет с запахом нефти
На местном уровне перепись организуют районные власти (в Москве — управы). Каждого переписчика снабжают специальным портфелем. Кажется, комплектуя его, Росстат думал о разнообразии ради разнообразия. Не ограничиваться же, в самом деле, ручкой с блокнотом и переписными листами.
Первым делом в чемоданчике обнаружились шарф с логотипом и два удостоверения. Одно – для самого переписчика, в прозрачной обложке и с веревочкой, чтобы носить документ на шее. Второе – «удостоверение чемодана». На нем записывается фамилия переписчика, и удостоверение прячется в прозрачный кармашек портфеля. Чтобы все знали, чей чемодан.
Удостоверений первого типа в московской управе, куда командировали студентов журфака МГУ, всем не хватило, выдавали одно на двоих. На чемоданы удостоверений было в достатке. К мысли объединить два удостоверения в одно организаторы, однако, не пришли.
Еще в чемоданчике обнаружились надеваемый на лоб фонарик (найти номер квартиры в плохо освещенном подъезде), свисток (привлекать внимание милиции к хулиганам, посягающим на переписчиков), картонка и небольшая ленточка. На каждом предмете, кроме картонки и свистка – логотип «Переписи-2010». И на удостоверении, и даже еще раз на его прозрачной оболочке. Блеклый, но гордый логотип. Больше всего оказалось ленточек – в нашей управе лежит полсотни неразобранных. Будущее шарфов неочевидно: после переписи они могли бы пойти, скажем, в детские дома, но нужны ли детям шарфы с логотипом переписи?
Не жалея денег на логотипы, организаторы экономили на другом. Про эстетику надеваемого на лоб фонарика (шахтер? диггер? турист?) умолчим. Но им страшно пользоваться! По меткому замечанию нашего куратора, долго пытавшегося вскрыть фонарик, чтобы вставить туда батарейки, гаджет подозрительно пахнет нефтью. В итоге фонарик развалился на составные части, но клей намертво скреплял как раз те детали, которые надо было отсоединить друг от друга. Вставить в фонарик дешевые батарейки из набора удалось исключительно благодаря физической подготовке куратора. Думаете, made in China? Нет: фонарь из ниоткуда. Никаких опознавательных знаков, включая страну-производителя, на закупленных Росстатом фонариках и их упаковках не было.
Свистки должны были стать главным средством самозащиты переписчика в экстренных ситуациях. По логике сотрудника управы, проводившего инструктаж, на звук свистка должен прибежать участковый. Видимо, Росстату не успели рассказать, что теперь вместо свистков на крайний случай баллончики с газом.
К содержимому портфелей Росстат относится как к большой государственной ценности. В начале каждого дня за чемоданчиками приходилось заходить в управу, забирая их под роспись, а в конце дня — сдавать.
Обнаружить приобретение всей этой бутафории на сайте госзакупок не удалось. Зато там обнаружились проведенные шестью регионами (в частности, Новосибирская и Курганская области, Краснодарский край) тендеры на ремонт помещений (установка мебели, замена обычных окон на окна ПВХ и т. д.). Общей суммой в 17,6 млн рублей (всего перепись стоила 17 млрд). Видимо, для приема переписных листов помещения с обычными окнами не подходили.
«Черт с ней, с переписью»
Отношение к переписи в управах энтузиазмом не назовешь. Непосредственные начальники не были к нам строги и не требовали «пятилетку в четыре года». От нашего куратора в управе часто можно было слышать фразу: «Им кажется, девочки мало работают! Да они вкалывают как проклятые!». Сотрудники управы были не слишком довольны требованиями вышестоящего начальства: то производительность труда ему не нравится, то надо устроить показательную перепись одного из домов. К счастью, такое было не часто. Муниципальные же чиновники больше беспокоились о безопасности переписчиков, чем о результатах переписи: «Дети – это дети». Отпаивали чаем и советовали не перегружаться.
«Детям» выдали несколько особых списков. Это квартиры, куда не рекомендовано идти без милиции. Люди, лишенные родительских прав, стоящие на учете в психдиспансере, с судимостью. Три списка. Чтобы не заморачиваться с участковыми, проблему решили кардинально: попросили к такому «контингенту» не ходить вообще.
Переписчицам-девочкам кураторы советовали идти на перепись только вдвоем. И даже вдвоем – ни в коем случае не заходить в квартиры: «А вдруг что? Черт с ней, с переписью: главное, чтобы вы целы остались!»
Видимо, в таком духе рассуждают и большие чиновники Росстата. Помните картонку в «наборе переписчика»? Она предназначена для того, чтобы заполнить переписные бланки, стоя на лестничной клетке. Не заходя в квартиры.
О чем забыли
Чем переписчиков забыли снабдить – так это списком домофонов в домах, которые им надо обойти. Это, конечно, примета общей дезорганизованности. Невозможно узнать номера кодов и в управе — даже если переписчик попытается это сделать. Хотя по идее такая информация должна быть в каждом ЖЭКе (ДЕЗе). В итоге переписчикам, чтобы войти в подъезд, приходится либо обзванивать наугад жильцов (но не все домофоны это допускают), либо смиренно ждать кого-нибудь из них. И не забыть спросить код: переписчикам потребуется входить в подъезд неоднократно.
Следов дезорганизации довольно много. Нам долгое время никто не мог объяснить, сколько человек в день надо переписать, как начисляется оплата. Всего за 12 дней работы пообещали 5500 руб. Не рассказали, можно ли и в каких случаях переписывать людей по телефону. Не сразу выяснилось, что если при первом посещении дверь никто не открыл, нужно сделать еще две попытки. Информация появилась только по ходу переписи и только у тех, кто мучил сотрудников управы своими вопросами.
Многих будущих переписчиков забыли спросить, хотят ли они этим заниматься. По всей стране Росстат заключил договора с вузами о предоставлении студентов. Некоторые вузы рассматривают перепись как условие прохождения практики.
Как будет выплачиваться зарплата переписчикам – тоже большая загадка. При оформлении договора мне уверенно сказали, что ИНН записывать не будут. А номер пенсионного свидетельства спрашивали. Но как же Росстат заплатит деньги, или с них не уплачивается подоходный налог? В интернете полно сообщений о том, что организаторы переписи стремятся минимизировать оплату юных переписчиков, оставив себе весь их заработок или его часть.
Мнимая анонимность
Упущением организаторов переписи кажется и многократное заполнение переписчиками повторяющихся данных. На каждую квартиру переписчик заводит отдельную папку. Один из переписных листов предназначен для сбора данных о жилищных условиях. И вот, обходя 80 квартир типичной хрущевки, переписчик должен 80 раз записать абсолютно идентичные сведения о типе дома, его наружном материале, наличии удобств, отоплении и т. д. Ответы на эти вопросы в рамках одного дома одинаковы. Переписчики заполняют их сами, хотя при электронной обработке документов вполне можно было, не тратя бумагу, сделать это единожды, а затем скопировать ответы на бланки всех жильцов данного дома (то есть на все переписные листы с теми же начальными цифрами кода).
Многочисленные повторы одних и тех же сведений имели бы смысл, если бы перепись была, как это декларируется, анонимной. То есть если бы в дальнейшем информация о ней могла использоваться исключительно без привязки к месту жительства. Но анонимность российской переписи – это иллюзия.
Итак, на каждую квартиру заводится отдельная маленькая папка. На ней записывается код. По нему несложно вычислить, о какой квартире какого дома идет речь. Кроме того, в папке имеется белый бланк «С». На нем записываются ФИО опрашиваемого и тот же самый код. А также, для верности, номер телефона квартиры. Правда, лично я его принципиально не спрашиваю. Тогда говорить об анонимности было бы совсем смешно. На листах «П» (Помещение) и «Л» (Личность) конкретных фамилий не указывается. Но в специально отведенных для этого считываемых компьютером клеточках переписчик должен снова записать тот же самый код, по которому можно определить квартиру.
Таким образом, даже если отделить лист «Л» (с основной информацией о гражданине) от основной папки с информацией о его семье, понять, из какой квартиры этот лист взят, будет несложно. А уже по адресу – установить ФИО, проверив «гипотезу» за счет информации о родственных связях, указанных в листе «Л». В общем, многочисленные заявления чиновников о том, что перепись обезличена, и найти какие-либо данные в привязке к конкретным именам и фамилиям будет невозможно, — лукавство.
Всем все равно
В объективных результатах переписи заинтересован мало кто из переписчиков, и еще меньше тех, кто понимает, как ее проводить. Теоретически на обучение отводится 2-3 дня. Практически инструктаж состоял в том, что нам велели прочитать инструкцию. Она лишь немногим проще, скажем, учебника по нейрофизиологии. Как справляются бабушки-переписчицы в сельской местности – не знаю. Проще студентам – поколению ЕГЭ. Для нас правила написания считываемых компьютером знаков стали вторым почерком еще со времен школы.
И все же разобраться в тонкостях удалось только к четвертому дню переписной работы. Например, среди переписчиков ходит такой слух: справки о прохождении переписи нужно выдавать только бездомным. Но уж больно много этих справок напечатано – как будто вся Россия бездомная. В четвертый день я удосужилась прочитать заветную книжицу, но и сейчас не уверена, всем ли надо выдавать справки.
Правильно ли (в соответствии с предписаниями инструкции) оформлены бланки переписи – об этом тоже никто не беспокоится. Заполнение бланков никто не проверяет – все на совести переписчиков. Однажды меня посадили переписывать черновики набело. Видимо, ребятам выдали не те бланки, и теперь нужно было переписать данные с одного листка на другой: такой же, но цветной. На вопрос, нужно ли проверять заполненность граф и прочее, мне сказали, что не обязательно.
Чтобы придирчиво относиться к своим бланкам и аккуратно все заполнять, надо иметь либо безупречную совесть, либо хорошую мотивацию. С последней проблемы: многих студентов сгоняли на перепись, уверяя, что иначе не засчитают практику. Результат – соответствующее отношение к самой идее переписи у большинства переписчиков. «Специально буду подделывать!» — заявил один из знакомых. Некоторые переписчики вписывают в переписные листы данные наобум – чтобы побыстрее. Точно никто не знает, но есть надежда, что тех, кто быстро справился со своим участком, не отправят переписывать «чужие» дома. Наконец, даже не портя бланки специально, заполнять их безупречно сложно из-за жестких временных рамок.
Может ли один человек быть переписан дважды? Теоретически – нет. По инструкции, детей переписчик отмечает только на заполненных листах «Л» их матерей. И записывает информацию только о тех сожителях опрашиваемого, которые долго проживают с ним в одной квартире. Но долго – это сколько?
Более вероятны фальсификации на другом этапе – когда местные власти увидят, что переписано слишком мало людей. Недаром на наши слова: «всех не успеем переписать, многие в это время дома не бывают!» в ответ слышим: «Ничего, мы из прошлой переписи возьмем». Попытки провести перепись качественно встречаются с веселым разгильдяйством на местах.
Перепись мигрантов
Больше всего Росстат заинтересован в информации о миграции. Перепись должна уточнить данные чиновников гастарбайтерах, беженцах и проч. Миграции посвящена целая четверть опросного листа Л («Личность»). Цель приезда, сроки, источники заработка, не сидит ли мигрант без работы…
Сначала мне даже было неловко, когда заглядывающий в бланк человек удивлялся вопросу «Владеете ли вы русским языком?» Глупый вопрос: раз отвечает на вопросы переписного листа – значит, владеет. Почему бы не заменить его на «Какими языками вы владеете»? Но нет – видимо, Росстату принципиально важна информация о наличии не говорящих по-русски граждан.
В один из последних дней одна женщина мне сказала, что в соседней квартире никто не живет: там умерла бабушка, а у ребенка своя квартира. Боюсь, как бы её не «переписали» в управе уже после того, как переписчики закончат свою работу.