Михаил Леонтьев о дистрофии валютной политики России
«Наш отказ участвовать в мировых валютных войнах напоминает анекдот про дистрофика».
В ведущих мировых СМИ все чаще проходит информация о том, что Федеральная резервная система США собирается в ближайшее время снова запустить на полную мощность печатный долларовый станок. Это станет ответом главного мирового эмитента на действия своих соперников по глобальной валютной войне. При этом российские власти уже заявили о том, что не собираются участвовать в этой «эмиссионной вакханалии», чтобы не вносить лишний вклад в дестабилизацию мировой финансовой системы.
«Боевые действия» в валютной сфере ведутся между США и Китаем
Для начала нам необходимо определиться, кто и против кого сейчас воюет. В настоящее время основные «боевые действия» в валютной сфере ведутся между США и Китаем. Американцы, как известно, требуют от Поднебесной повысить курс юаня. Причем за ширмой довольной жесткой полемики между двумя главными игроками все время идет переговорный процесс. Американцы всегда умели договариваться. Собственно, сенсацией является лишь то, что ФРС впервые завила о том, что нужно жестко поговорить с Китаем. Как говорится, «если вы, ребята, не согласитесь повысить курс юаня по добру, то мы начнем скандалить, а вам это нужно?».
Вообще говоря, гонка девальваций началась одновременно с кризисом. Если бы ее участники действительно ставили перед собой задачу валютной стабилизации и выступали сторонниками цивилизованной валютной политики, они должны были увязать доллар с евро. Чтобы вместо сомнительных спекуляций обратить денежные потоки на что-то более полезное. Но они этого не делают. Потому что они участвуют в гонке девальваций.
Происходящее напоминает процесс подпиливания сука, на котором сидят американцы
На самом деле, китайцы правы, когда говорят, что дисбаланс внешней торговли США в очень малой степени определяется курсом юаня. А торговый профицит Китая имеет огромное значение для стабильности американских (и таким образом, глобальных) финансов. Дело в том, что большая часть американской эмиссии пойдет в Китай, потому что больше такую массу денег девать некуда (кроме тех же валютных спекуляций). Нет никаких других доходных рынков, на которых можно было бы разместить новую ликвидность.
Теперь давайте посмотрим, что делают китайцы, когда они получают такую огромную наличность. У них есть два варианта. Первый — это скупать эти доллары, выпуская им в противовес такие же необеспеченные юани, получая инфляцию (как это было в России, когда мы страдали «голландской болезнью»), чего китайцы не хотят делать. Вот почему они, по сути, отправляют пришедшие в страну доллары назад, скупая американские долговые бумаги (казначейские обязательства). Таким образом, у Америки имеется инструмент покрытия собственного долга, который до последнего времени являлся неиссякаемым.
Если китайский экспорт действительно станет менее эффективным по сравнению с американским, то при этом положительное торговое сальдо Китая значительно уменьшится. Это неизбежно отразится на китайской экономике, которая сейчас выполняет функцию единственного локомотива роста. Более того, такое развитие событий будет иметь и глобальные последствия в смысле возникновения «второй волны» кризиса. Еще одним следствием такой ситуации станет то, что американцы лишатся последнего источника покрытия своего дефицита. То есть они не смогут даже заикаться о новой программе стимулирования роста, которую они затеяли. Вот почему все происходящее очень напоминает процесс подпиливания сука, на котором сидят американцы. Однако они это делают больше для того, чтобы грохот стоял, чем ради того, чтобы действительно перерубить этот сук. И последние события очень четко это показывают.
Россия, конечно, может и дальше изображать из себя «бедную, но честную»
Что касается России, то мы участвуем в гонке девальваций несамостоятельно, а скорее, как «собака на веревке». Конечно, у нас была такая девальвация, что, как говорится, мало не покажется. Но, мягко говоря, она была «не очень добровольной». Это связано с тем, что у России нет валютной политики и нет валюты. Практически уже на официальном уровне признано (в тот самый момент, когда мы получили «по всей роже кризисом»), что российский рубль определяется ценами на углеводороды. А они определяются в том числе и посредством текущего курса доллара. Таким образом, мы имеем два показателя, которые взаимно связаны между собой. Они-то и образуют курс рубля. И никакой другой валютной политики РФ проводить не собирается.
Среди серьезных игроков наибольшие возможности манипулировать курсом своей валюты имеет Китай. Просто потому, что в Китае есть прямой валютный контроль, которого больше нет ни в одной стране мира. Хотя другие способы управления валютами, конечно, есть везде. Однако Пекин активно применяет валютный контроль, во многом благодаря этому он и сохранил рост в условиях всеобщего спада. Это был необходимый фактор, без которого китайское правительство не смогло бы осуществлять кредитную накачку экономики, чтобы вывести ее в рост, когда у всех все падало. Потому что тогда все капиталы с валютного рынка утекли бы известно куда (как это случилось у нас).
Так что Россия, конечно, может и дальше изображать из себя «бедную, но честную». Потому что мы вообще никакой валютной политики не ведем. Для этого у нас должен быть несколько другой социально-экономический строй и другой экономический курс — в сторону отказа от периферийно-колониального варианта спекулятивно-финансового капитализма. Последний, в общем-то, уже и капитализмом не является, поскольку систематически уничтожает капитал, превращая его в фикцию. Как известно, капитализм предполагает процесс прирастания реального капитала, а здесь идет его уничтожение через превращение в фиктивный.
Вся эта ситуация с нашим отказом участвовать в мировых валютных войнах напоминает мне анекдот про дистрофика. «Учитель, а Сидоров в меня стулом кинул!» — «Да как тебе не стыдно, Петров, он же даже руки поднять не может…» — «А он в меня жидким стулом кинул!» Так вот и мы только «жидким стулом» можем кидаться. Как говорится, какая валюта, так и кидаемся. А бросать «жидкий стул» можно только в себя. Это называется «управляемая девальвация имени 2009 года».