Казахстан будет председательствовать на Исламской конференции

В новом году Казахстан ждет председательствование в Организации Исламская конференция, которое может закончиться так же, как нынешнее в ОБСЕ. Безрезультатно, со скандалом и вероятностью серьезного недопонимания со стороны партнеров по Организации.

Уже очень скоро Казахстан вступит в права нового председателя Организации Исламская конференция. Однако после, мягко говоря, не слишком успешного саммита ОБСЕ в Астане был резон задаться вопросом: а стоит ли ставить на карту репутацию и безопасность страны, исламский мир все-таки вещь очень хрупкая и взрывоопасная? Ответы искали у политолога, руководителя отдела Средней Азии Института стран СНГ Андрея Грозина.

«Мы — за все хорошее»

— Андрей Валентинович, вот и остался позади год председательствования Казахстана в ОБСЕ и саммит. Что важного будет в следующем?

— Новый тренд будущего года — председательствование в Организации Исламская конференция. Об этом будут говорить, это будут показывать по ТВ, рассказывать о ведущей миротворческой роли Казахстана в мусульманском мире и так далее.

— А ведущая роль Казахстана в мусульманском мире будет настолько же «велика», как и в ОБСЕ?

— Не думаю, что удастся добиться каких-то практических шагов. Как может государство, взявшее в основу внешней политики принцип многовекторности, хороших отношений со всеми — от Израиля до Ирана, работать в Организации с тем же самым Ираном? В Организации, в которой тот же самый Иран и его идеология играют не самую последнюю роль?

— И как будет выкручиваться из этого положения Нурсултан Назарбаев?

— Полагаю, что относительно ОИК будет применена стратегия, которая была отработана в ОБСЕ: «Мы за все хорошее, против всего плохого, давайте встретимся, поговорим, наше казахстанское гостеприимство всем известно». Все это будет обставлено массой замечательных тезисов о необходимости предпринимать шаги по нормализации ситуации в Афганистане. Казахстан опять будет говорить о том, что он готов выделить и выделил учебные места для афганцев, что он будет помогать восстанавливать какие-то отдельные объекты. То есть практическая сторона вопроса тоже будет иметь место — не стоит совсем уж шельмовать казахстанскую внешнюю политику и всю ее объявлять пиаром. Да, пиар и понты есть, но они есть не только у Казахстана.

— А если «понты» и реальные результаты попытаться представить в процентном соотношении?

— Понимаете, от саммита ОБСЕ многие ждали чего-то практического. И отсюда такое разочарование. С одной стороны, не хочется обидеть хозяина, который у тебя перед глазами мелькает и изо всех сил старается угодить, а с другой — чувствуется, что зря приехали. Это просчет казахстанской дипломатии. Думали, что если только саммит Организации будет проведен впервые на постсоветском пространстве, да еще впервые в азиатской стране, то достигнем какого-то нового качества, сам собой случится прорыв. Этого не произошло. Казахстан взялся рубить дерево не по своим размерам, не по своему топору.

Председательствование в ОИК тоже, с одной стороны, пиар — об этом, конечно же, не говорится, но все это понимают, с другой — заранее даются обещания неких колоссальных достижений. По той же афганской проблеме. Это большая ошибка. Есть ментальные особенности. Страны европейские и страны, входящие в Исламскую конференцию, по-разному смотрят на политический диалог, на то, как его вести. Поэтому вполне вероятно, что вот в этой Организации вполне может сработать казахстанский подход: «Мы встречаемся для того, чтобы и гостям было приятно, и принимающей стороне, давайте сделаем друг другу хорошо, сфотографируемся, обменяемся рукопожатиями, подпишем документ, который никого ни к чему не обязывает, и разойдемся, довольные друг другом».

— А вдруг Казахстану захочется выйти за рамки роли радушного хозяина и привнести со своим председательствованием что-то по существу?

— Если вдруг Казахстан вознамерится продемонстрировать дипломатические таланты, то может получиться такая же неприятная история, как с саммитом ОБСЕ. Если от Пакистана, Афганистана, от казахстанских соседей и можно будет добиться каких-то уступок в отношении тех или иных вопросов, допустим, по Афганистану, то есть темы, по которым прийти к консенсусу практически невозможно. Хотя и по вышеуказанной проблеме достичь уступок будет очень трудно. Страны региона совершенно по-разному смотрят на афганскую тематику. Консолидировать эти взгляды не может до сих пор ни американская дипломатия, ни европейская.

Ахмадинежад заменит Саакашвили

— А по какой проблеме договориться в ОИК точно не удастся? Кто будет новым «Саакашвили» на сей раз?

— Ахмадинежад, скорее всего. От него всегда ждут скандала, и он, как правило, не разочаровывает зрителей. В рамках ОИК кроме афганской проблемы есть немало других и другого свойства, которые очень затруднительно решить. Во-первых, иранская проблема. Я полагаю, что весь следующий год американцы будут наращивать давление на Иран. Процесс давления будет усиливаться, это видно по последним двум-трем месяцам. Американо-иранские отношения по линии борьбы с так называемой ядерной программой Ирана идут по синусоиде. После того как появились данные WikiLeaks, касающиеся Ирана, и предложения ближневосточных монархий ударить американцам и израильтянам по Ирану, явно начинается рост эскалации. И если вокруг ядерной программы Ирана события будут развиваться так, как развиваются последние лет пять, эскалация будет идти несколько месяцев.

— Значит, Назарбаеву придется делать выбор, кого поддержать — американцев или Ахмадинежада?

— Ему придется на это неким образом реагировать. До начала председательствования Казахстана остались считанные дни. Ясно, что председателю Организации, признанной ООН, являющейся достаточно авторитетной структурой, имеющей многолетнюю историю, придется что-то говорить и что-то делать.

— А что в этой ситуации делать?

— Здесь опять начинается вилка этой многовекторности, как угодить всем и никого не рассердить. А это невозможно, надо будет занимать чью-то сторону. Плюс последнее решение о военном присутствии в Афганистане. Реакция стран — членов ОИК на действия будущего председателя будет прямо зависеть от количественной компоненты. То есть если, условно, Казахстан будет представлен так, как он был представлен в Ираке, одним взводом саперов, который постоянно проходил ротацию, но количество людей редко превышало 30 человек, это одно дело. Если же американцы надавят на Астану и заставят ее выдвинуть туда силы больше батальона — 200—300 человек, тем более если будет представлена вся миротворческая бригада Казбриг (это как минимум 500) — это уже совсем другое.

Американцы прогнули Назарбаева?

— Вероятно, многие партнеры по ОИК посмотрят на Казахстан довольно косо…

— Дело в том, что мусульманские государства в Афганистане не воюют. Там есть контингенты ОАЭ, небольшой контингент Саудовской Аравии, но это буквально несколько человек. И большой контингент Турции — почти 2000 человек, но очень показательная вещь: за все годы нахождения в Афганистане у них там погибли два человека. То есть турки не воюют, абсолютно никак не демонстрируют активности в Афганистане. Присутствуют, но они ничего не делают. Американцы пытаются вытащить их с баз, заставить воевать с талибами, но из этого ничего не выходит.

— Что мешает Казахстану действовать по тому же принципу?

— Заставить казахстанских военных выйти в поле и начать ловить талибов где-нибудь под Кандагаром американцам будет проще. Потому что Турция — государство в политическом смысле гораздо более сильное, чем Казахстан.

— Какие существуют риски, связанные с участием в афганской операции?

— Астана мыслит будущую операцию как достаточно ограниченную, не влекущую больших потерь и не слишком протяженную во времени. Но есть один момент, который в Казахстане, как мне кажется, не учитывают. Талибы пообещали, что государства, которые будут активно воевать в Афганистане, а не отсиживаться по базам, получат по заслугам. Почему Узбекистан, Туркменистан, Таджикистан даже не обсуждают возможность разворачивания своих контингентов в Афганистане? Да, узбеки строят железную дорогу, да, 90% грузов, идущих наземным путем по северному маршруту, проходит через Узбекистан, да, таджики по мостам, которые построены американцами через Пяндж, везут грузы для международной коалиции, но прямого участия в военных действиях эти страны не принимают. А Казахстан, кажется, смогли продавить.

— Может быть, эти угрозы, которые прозвучали со стороны талибов и «Аль-Каиды», из серии ритуального потрясания саблями?

— Может быть, но отношение к стране, которая будет активно воевать на американской стороне в мусульманском государстве с братьями-мусульманами и при этом еще являться председателем Организации Исламская конференция, будет как минимум двойственным, если не сказать негативным.

Уровень восприятия Казахстана рядовыми членами мировой террористической сети сейчас не очень высок из-за заигрывания с Западом, контактов с Израилем, прогибов под американскую администрацию, стремления попасть в Европу, преследований исламистских радикальных группировок. А если казахстанские военные начнут стрелять в моджахедов — вовсе упадет ниже плинтуса. Тогда может быть все что угодно.

Обмануть Америку

— То есть Казахстан в год председательствования в ОИК теоретически может получить террористов, взрывы, недовольство мусульманского мира…

— Не думаю, что это произойдет так сразу. Кроме того, полагаю, что Назарбаев не горит особым желанием идти в Афганистан. Ему американские товарищи, как мне кажется, очень серьезно выворачивают руки. Отсюда и молчание казахстанского МИДа, МО и «Ак орды» по поводу заявления Госсекретаря США. Точнее, отсутствие реакции. Ясно, что боятся представлять на суд общественности вообще саму тему «наши военные в Афганистане». Это все уже было. Российская власть однозначно и четко говорит о том, что возвращение российских военных в Афганистан не может быть рассмотрено никогда.

— То есть отсутствие четкого «нет» означает «может быть»…

— Да. Посмотрите, «Казахгейт», который тянулся долго-долго, замяли. И даже если отвлечься от содержания этого процесса, он был очень хорошим рычагом давления на президента и его окружение. И вдруг слили буквально за неделю. Такие подарки в мировой практике делаются только за что-то. Возможно, Нурсултана Абишевича — может быть, по «Казахгейту», а может, по саммиту ОБСЕ, а может, еще по каким-то вещам — просто прогнули. На что именно обменяла Астана свое присутствие в Афганистане, трудно сказать, но вначале напрашиваются два дела — ОБСЕ и «Казахгейт».

— А кинуть американцев не получится? Поблагодарить за саммит и все прочее и вежливо отказаться от Афганистана?

— Такой кидок очень рискован. Что сделают американцы в ответ? Например, могут начать рассказывать, какой клептократ Назарбаев и как вокруг него все прогнило. Ведь действительно есть о чем рассказать. В условиях нынешнего доминирования западных СМИ оставить от Назарбаева мокрое пятно можно в течение месяца. Посмотрите на тот же WikiLeaks. Пока ничего абсолютно нового там нет, но как подано! И пошла информация из Guardian в Financial, из Financial в Times, из Times в Los Angeles Times. И так далее. То есть теоретически информационный удар может быть таким, какой Россия нанесла по Бакиеву, помноженный на силу западных СМИ. Конечно, он очень серьезно испортит биографию президенту Казахстана. И он только один из путей ответа США на возможный кидок.

— Второй, вероятно, касается финансов…

— Конечно! Найти все эти, мягко говоря, не совсем чистые деньги при том, что именно Запад контролирует финансовые потоки всей постсоветской элиты — можно в течение очень короткого времени. Это ударит по действующей власти так, что мама не горюй. А есть еще технологии цветных революций.

— Получается, Назарбаеву придется выбирать между интересами коллег по ОИК и американцев, кидать которых по вышеозначенным причинам рискованно…

— Жесткий выбор — это традиция казахстанской многовекторности. Надо, во-первых, отправить контингент в Афганистан, но добиться таких условий, чтобы он находился где-нибудь на севере, например, в самой спокойной провинции Фарьяб. И объявить, что они там будут заниматься разминированием, очисткой водных источников, подготовкой местных кадров — тем же самым, чем занимались казахстанские военные в Ираке. Свести возможность потерь к минимуму. То есть выторговать для себя условия, при которых казахстанский контингент как бы и был в Афганистане, но как бы его и не было.

— Американцы на это купятся?

— Они будут давить, заставлять, чтобы как можно большее количество отправилось, чтобы флаг Казахстана в Афганистане был виден издалека и всему мировому сообществу. И вот здесь идет основная торговля. «Ак орда» потому и молчит, что пока с американцами торгуется. Насколько я слышал, именно за конкретные условия — по количеству людей, по количеству техники, по провинции, по характеру тех задач, которые придется решать.

Казахстан ничего не решит

— Чем завершится председательство Казахстана в ОИК?

— В рамках ОИК никогда не было публичных выяснений отношений. Там все вопросы решаются очень кулуарно, камерно, не повышая голоса, без скандалов, без мата. Все гладенько и дипломатично. Поэтому если Казахстан не будет хватать звезд с неба во время своего председательствования в этой организации, все пройдет гораздо глаже и нормальнее, чем в ОБСЕ. В ОИК на общее обсуждение выносятся уже приглаженные, согласованные, совершенно неконфликтные вещи — за мир во всем мире, за дружбу и так далее.

— А по международному резонансу это новое председательствование будет для Казахстана менее значимым?

— Думаю, да, но для внутреннего потребителя опять будут бить в фанфары, и говорить о том, что всемирная историческая роль Казахстана как мирового центра политики получила дополнительное признание. Но многое будет зависеть от того, кто будет конкретно, персонально из казахстанских элитариев отвечать за председательство Казахстана в ОИК. Если все тот же Госсекретарь, то мы получим кальку с председательствования уходящего года. Если министр вдруг окажется другим, о чем ходят упорные слухи в Астане, то может измениться и подход, и тональность будущего казахстанского председательствования. Условно говоря, если Токаев окажется министром иностранных дел или Тажин, то интеллектуальная составляющая казахстанского председательствования будет несопоставимо выше.