Есть ли жизнь после жары?
Ограниченную, самодовольную и вместе с тем закомплексованную власть установили в стране не «несознательные восточники-манкурты», а именно вполне сознательные патриоты
Предположим, присутствует климатическая составная — ее не может не быть. Средний украинец, если он не вырос на Кубе (а такой среди моих знакомых лишь один) и с детства не привык к жаре вперемешку с тропическими ливнями, должен быть раздавленный температурой. Естественно, он воспринимает сквозь призму физического дискомфорта все вокруг: цвет травы, грохот транспорта, выражение лиц прохожих — и, конечно же, политику и политиков. Но депрессия имеет оттенки. Эта конкретная, наша нынешняя, несет в себе признаки общей безнадеги.
Когда на минутку предположить, что таки существуют две Украины (я до сих пор считаю это спекуляцией, но возьмем за критерий лишь электоральные вкусы), одинаково деморализованные обе. Мой приятель, бизнесмен из Луганщины, еще полгода назад зычно, до хрипоты старался довести, что Янукович «уже не такой», он изменился за пять лет и на второй день в президентском кресле начнет вс необходимые реформы. Я не сердился, так как помнил крылатое выражение Леонида Кучмы: «Место сидения определяет точку зрения». Теперь товарищ в отчаянии: за полгода «географически близкие» окончательно лишили его веры в возможность заниматься бизнесом в Украине. Он смотрит мне просто в глаза и не слышит иронии своего вопроса: «Так кто же знал?!»
Другая приятельница в феврале наотрез отказалась голосовать за бело-сердечного кандидата. Свое решение обосновывалась известной цитатой об «выборе между мужской и женской зоной», но мне казалось, там существовала не озвученная вслух дополнительная мотивация, что-то женское… Теперь подруга собирается уезжать в Германию за исследовательской стипендией. Говорит, лучше где-то переждать. Ой, боюсь, задержится: она красивая, выйдет себе за немца и будет исследовать на расстоянии.
Короче, оба в панике, но к приятелю у меня претензий меньше, чем к приятельнице он, по крайней мере не позиционирует себя как патриот. Так вот, я искренне убежден, что ограниченную, самодовольную и вместе с тем закомплексованную власть установили в стране не «несознательные восточники-манкурты», а именно вполне сознательные патриоты. Во-первых, так как они сознательно топили своих партнеров пооранжевому лагерю за их, так сказать, лицемерие, на самом деле ж за большую популярность у избирателя. Во-вторых — и это главное! — так как в течение долгих пяти лет они имитировали бурную деятельность, пряча полное отсутствие системных изменений за объяснением в любви к венчикам и вышитым сорочкам. Это они последовательно доказывали свою невозможность отвечать за страну и вместе с тем демонстрировали реальное равнодушие к ее дальнейшей судьбе. Это они почти вслух декларировали: «Что хуже, то лучше».
Это в самом деле феномен, который заслуживает на отдельное исследование: почему, собственно, из лагеря «патриотов» меньше всего слышать критику национальной измены в виде Харьковских соглашений, продажи иностранцам стратегических лакомых кусков, отказа от европейской интеграции? Почему потеря страной политического и экономического суверенитета и сдача на гуманитарном фронте всего, что можно сдать, не заставляют их бросить запоздалое выяснение отношений вместо мобилизоваться и пусть попробовать дать солидарный отпор?
Не понимаю, как можно не беспокоиться тем, что ситуацию в стране определяют откровенные российские националисты? Их комическая неадекватность не мешает на 20-м году независимости конструировать Украину как филиал так называемого русскаго мира. Это сообщество тяжело назвать совсем искусственной и выдуманной, только она объединяет не почитателей Антона Чехова и Иосифа Бродского, а поситателей «Новых русских бабок», в лучшем случае «гостей Дмитрия Гордона». Это, так сказать, по форме, а по смыслу — тех, кто согласен существовать в орбите Газпрома и ФСБ. Нравится?
Предположим, жару переждем. Но депрессия — это не то, что страна может себе разрешить. Как на меня, она и не имеет такого намерения. Ощутивши один раз на губах вкус свободы — не дарованной свыше, а добытой с глазу на глаз с шеренгой «Беркута», — от нее в дальнейшем тяжело отказаться. Поэтому пусть оппозиция быстрее приходит к понятливости на своих средиземноморских пляжах. Если она не найдет в себе силы сконцентрироваться, украинцы выдумают что-то более пригодное для употребления. Не верю я, что они молча согласятся на такой сценарий: провинция, филиал, сателлит, общий враг, общая граница, общая цивилизация, «русский мир»…