Слив как подножка для суверенитета?
Автор предлагаемого материала ни разу не посещал сайт «Викиликс». Лично не знаком ни с г-ном Джулианом Ассанджем, ни с г-жой Анной Ардин. Однако он в достаточной степени осведомлён о собственно политико-информационном сюжете, заключающемся в том, что на регулярной основе указанный сайт публикует материалы, носящие, как правило, грифы ДСП-шности, секретности и конфиденциальности. Неделю назад Ассандж был арестован в Лондоне по обвинению в изнасиловании, по которому его намерены допросить в Швеции. Можно сказать, встал в один строй с В. Бутом и Р. Полански.
Спектр мнений и оценок происходящего необычайно широк. Уже не кажется удивительным сравнение подвергнутой незащищенно сексуальному насилию феминистки Ардин с поведением редких насекомых, известных проявлением феномена поедания самца после спаривания. Кто-то из наблюдателей уже пророчески заявляет, что Ассанджа «не мытьем, так катаньем всё-таки нейтрализуют». Сообщения о намерении Соединённых Штатов предъявить создателю «Викиликса» обвинения в шпионаже и, следовательно, выдвинуть требования об экстрадиции сменяются предположениями о целесообразности безоговорочного номинирования героя-одиночки на очередную Нобелевскую премию мира. Голливуд поспешно анонсировал создание трёх художественных фильмов об Ассандже, в одном из которых главную роль должен сыграть Брэд Питт, а режиссёром другого уже согласился выступить Майкл Мур.
Московский коллега по политологическому цеху всерьёз ждёт, когда «Викиликс» опубликует «переписку американских дипломатов с инопланетянами». Его питерский собрат с нескрываемым нетерпением предвкушает обнародование посланий миллионов детишек, адресованных лапландскому Санта Клаусу. Обосновывая это сугубо прагматичной разумностью глобальных маркетологических сливов. И вообще, как выразился третий коллега: «прекрасен любой человек, способный хотя бы чуток поставить раком некую систему, мнящую себя неуязвимой». В этом смысле, бесспорно, Джулиан представляется как борец за мировую справедливость. Он и Л. Троцкий, и Че Гевара, и Х. Мэнсфилд, и каждый из нас, кто когда-либо воздевал кверху средний палец руки.
Справедливости нет. (А тот, кто не согласен, пусть огребает. Хоть от благородных российских хакеров, а хоть от приземлённых шведских гендер-активистов.) Есть возможность показать машине легитимного насилия, что она, машина, дурна и слаба. Есть возможность сообщить слепо поклоняющемуся мантре «человек всегда прав, но правда системы в том, что она сильнее человека», что, в принципе, правды системы не существует. Правда системы – в нас самих, а не в тотальном, легитимном и полиресурсном доминировании. В этом, кстати, и заключается, может, самая универсальная и самая глобальная справедливость.
Да, некоторые политобозреватели приписывают Ассанджу строго левацкие взгляды. Другие усматривают нотки либерального радикализма. Он и чёрт, и святой, и хулиган, и сама вненациональная добродетель. А проект «Викиликс» – тест на то, насколько общество готово (или общества мира готовы) самостоятельно оценить достоверность предлагаемой информации. Ведь сливаемые «базы данных» эволюционно подвергаются редактуре и корректуре. Теперь это уже готовый … так и хочется написать «на продажу» или «для служебного пользования» товар. «Викиликс» – стартап. «Викиликс» – системный вопрос. «Викиликс» – политический институт. «Викиликс» – системный ответ. «Викиликс» претендует на то, что на языке специалистов называется политической сборкой публики.
«Викиликс» – свобода. «Викиликс» – иллюзия свободы. «Викиликс» – бегство от свободы. И ещё «Викиликс» – момент истины, когда политики, журналисты и хакеры встречаются, пусть и заочно, с теми инсайдерами, которые работают в разнообразных государственных структурах и время от времени делятся весьма специфичной информацией. Это не представители пресловутого офисного планктона с мечтами, ограниченными «Фордом Фокусом» и рождественской недельной поездкой на Гоа. Это совсем другие люди. Осведомители, солидарно предчувствовавшие и уже прочувствовавшие непреодолимые влияние и силу «нейтрального сервиса для утечек». Не поддерживаемая меркантильностью дерзость.
Сам Дж. Ассандж не производит впечатление одиночки, занимающего нейтральную политическую позицию. И в этом, кстати, заключается самая большая опасность доморощенного диктатора транспарентности. Он разведывает, фильтрует и вкидывает в публичное пространство те куски пиратской информации, которые находятся в исключительном соответствии с его нравственными, идеологическими и, в конечном счёте, политическими представлениями о том, что и как должно быть слито, растиражировано и массово потреблено. Морально-политическая пустота Ассанджа мнима. Его сверхидея сурово практична и даже способна перешибить инстинкт самосохранения. Чтобы понять это, не стоит просматривать мегабайты и терабайты локализованной на «Викиликсе» информации. Для этого необходимо слушать и слышать самого фетишизированного любителя политического грязного белья.
Автор предлагаемого материала ни разу не посещал выступлений Ассанджа. Но у него в конце сентября случился очень полезный обмен мнениями с г-жой Сьюзан Пойнтер, директором по вопросам общественной политики и взаимодействию с органами государственной власти Google Inc. Не углубляясь в ситуационный контекст беседы, стоит выделить одно из её наблюдений: «Люди в России не понимают, что «Гугл» – это не Интернет-компания!».
Объективные суждения
В погоне за якобы свободной информацией, разоблачением властей, военных и спецслужб, вопрошанием «чей же заказ исполняет «Викиликс»?», публика не заметила, как средства коммуникационных социально-ориентированных технологий переросли в интерфейс мягкой пропаганды в ситуации репрезентации государственной информации. И тренд, и формат сменились. Когда ещё миллионы юзеров столь жадно читали бы документы, произведённые в недрах армии чиновников и бюрократов? Утечки, называемые «безответственными», случаются через вики-приложения, блоги, твиттеры и просто в результате выпадения линков при профессионально проведённом поиске. Не существует принципиальной разницы между сливом, выраженным средствами «Викиликса», и открытой официально-номенклатурной информацией о деятельности органов власти, прошедшей многие стадии ведомственных контролей и наискучнейших согласований.
Публика априорно полагает, что любая власть будет оказываться в состоянии шока, трепета и ярости от утечки, способной нанести серьёзный репутационный урон. Но при этом публика как бы исключила два важных сугубо теоретических положения. Власть есть коммуникация. И ещё власть невозможна без принуждения. «Иракское досье», квазинеформальные стенограммы, протоколы и дипломатические телеграммы свидетельствуют о системной трансформации медиа-пространства. Именно того, что не очерчивается рамками классических суверенитетов.
Десуверенизация – это не только деконструкция, девальвация и дематериализация суверенитета. Десуверенизация – отрицание признаваемой ценности «легитимного права на насилие». В том числе права на информационное насилие, по-прежнему называемое общественно-публичным давлением. Именно системное распространение политически востребованных сообщений способно создавать ситуации, при которых власть получает одобрение для переформатирования институциональных условий. И в этом смысле уже не столь важна истинная причина преобразований: желание ослабить ставшую всем очевидной угрозу для безопасности страны или сугубо политическая целесообразность.
Занятно, но «Викиликс» не изменил отношение аудитории к власти. Он не изменил и власть. (Кстати, и мир не стал справедливее.) Просто пройден ещё один этап приватизации медиа-ландшафта. Негативные эмоции юзеров канализуются в направлении обывательского понимания тайны власти, но уж точно не затрагивают саму сущность власти. Ассандж стал ярким символом изменений в сторону радикальной открытости, к которой власть, похоже, оказалась более готова, чем публика. С другой стороны, рост числа информационных свалок не коррелируется с качеством своеобразных пресс-релизов правительств, госдепартаментов и посольств. Власть вообще не очень-то эффективна в медийном самопродвижении. Особенно если оцифровывается и тиражируется стремление к нивелирующей всё и всех правде в системе внесуверенных, международных отношений.