Политическая борьба параноиков с шизофрениками
Достаточно на несколько часов оказаться включенным в российское информационное поле, чтобы осознать: с нашим обществом и государством происходит что-то фундаментально не то. Яркие краски телевизора и интернета рисуют картину, достойную кисти клиента весьма специфического медицинского заведения. Попробуем, однако, увидеть хотя бы минимально рациональное содержание за яркими мазками и эксцентричными образами неизвестного художника.
Совершенно очевидно, что сегодня мы находимся в принципиально иной смысловой и идеологической матрице, относительно периода 90-х. Если в конце прошлого века мы наблюдали весьма диверсифицированную политическую и социально-экономическую картину, где функционировало множество самостоятельных и дееспособных субъектов (от олигархов до бесноватых мини-фюреров различных мастей), то сегодня мы подводим итоги унификации политсистемы «нулевых» и через месяц размениваем первый десяток века XXI. Но о будущем — после. Что мы наблюдали вчера и что видим сегодня?
А видим мы вещи весьма специфические. От разброса политических «заказчиков» и кукловодов 90-х мы пришли к дуальной модели: все ресурсы и игроки сосредоточены по двум крупным лагерям, — оппозиции и власти. Казалось бы, весьма здравая ситуация, которая заключается в противостоянии двух сил, двух коллективных субъектов. Есть разделение, есть противостояние позиций, есть конфликт высказываний, пока все вписывается в формальную логику. Однако если мы обострим угол зрения, попробуем проникнуть в недра этой картины, то увидим нечто весьма специфическое.
С одной стороны власть. Что можно сказать о ней? Внешние симптомы не вызывают тревоги: есть политическая воля, есть капитал, есть содержание. Но чем характерно это содержание, какие у него «теги», ключевые слова? А вот тут мы чисто внешне фиксируем: содержание зациклено само на себе. «Инновации, модернизация, нано, инновации, модернизация, нано, инновации, модернизация, нано», — ну просто сакральные «тройка, семерка, туз» душевнобольного Германа.
Глядя на эту мантру, понимаем: заклинило. Но может быть все не так плохо? Может за этими словами скрывается поистине фундаментальный смысл? Успокаивающая мысль гневно отметается критикой разума: фундаментальная вещь не может быть расщеплена на хаос атомарных частиц, порождающих все новые и новые симулякры, а с высказываниями власти происходит именно это. Купил Медведев айпад — «Инновация!». Покрасили гниющий завод — «Модернизация!». Отдали миллионы и миллиарды Чубайсу — «О, Нано!..».
Про более масштабные проекты, получающие финансирование под этими тремя вывесками говорить не приходится, хотя, что может быть масштабнее Чубайса?! Это все, конечно, гиперболы, но далеко ли от гиперболы ушла реальность?
Естественно, модернизация необходима, но в этом слове должен заключаться реальный смысл. В первую очередь — реиндустриализация, восстановление промышленного потенциала страны, влекущего за собой создание новых рабочих мест, общее оздоровление экономики, избавление от нефтяной зависимости. Кроме этого — спасение аграрной системы страны. Здесь комментарии излишни, срок завершения экстренных мероприятий в этой области, как всегда, — «вчера». Без реиндустриализации невозможно построение постиндустриального общества (в чем, на самом деле, и заключается пресловутая «модернизация» Медведева).
Но делаются ли реальные шаги в этом направлении? … Давайте не будем об этом, и так много поводов для грусти в нашей жизни.
Хорошо, сбавим обороты, поищем второе дно в речах власти. Все-таки это политические высказывания, попробуем взглянуть на них с соответствующей точки зрения. Допустим, магические «три слова» изначально вброшены магистрами Кремля, как рекламные слоганы, как информационное оружие суверенной демократии. Достижению какой цели они способствуют?
Опять же, глазами телезрителя наблюдаем: обнимки с Европой, вступление в ВТО, бургеры и Обама, Шварценеггер в Сколково, дружба с НАТО! Ну, господа, может это и демократия, но не суверенная. «Козыревская». Намерения благие: возьмем у Запада инноваций, сделаем, чтобы жить стало лучше, жить стало веселей. Но получили ли мы за два года этого курса практическую выгоду или хотя бы консолидированную поддержку этой позиции обществом, народом? Лукавить не будем: не получили. Скепсис и фига в кармане у русского мужика относительно такого рода «модернизации» всегда с собой.
В общем, как ни крути, сплошное «целенаправленное репродуцирование информации, которая не имеет достоверного подтверждения с точки зрения действующей на данный момент системы общественных ценностей». Согласны? А знаете, что это такое? Это… диагноз паранойи! Вывод не самый радужный, но раз он сделан, может быть, начнем лечиться, а не пичкать себя западными «наногербалайфами»?
Обратим свой взор на другой фланг, может там найдутся светочи с правильными рецептами и выдержанным алгоритмом действий? Ну, да. Знаете что, приходите 31-го числа на Триумфальную площадь, такого насмотритесь, в цирк потом год не захочется ходить, даже по контрамаркам. Городские сумасшедшие, бомжи, геи, разукрашенные фрики… Чистой воды шапито!
А что же у нас с прямой речью? Ну, тут целая полифония с «нашей улицы слышна». Бодрый старичок в кепочке, похожий на Троцкого, в окружении молодых людей грезит о гауляйтерствах и расстрелах (не он ли «бодрится» со срамной девой на известном видеоролике?). Благообразная старушка с пугающей челюстью скачет по Триумфальной с правозащитными и либеральными лозунгами (уже эти два персонажа дают неплохое сочетание). Грозят осиновыми кольями в сторону Кремля защитники лесов и зеленых насаждений. О чем-то отвлеченном и околотоскливом поет неизвестный музыкант Юра, яростно поблескивая очками при свете софитов телекамер. Ему подпевает симпатичная блондинка Катя, кричащая, почему-то, одновременно про любовь и математику (неужто, воспылала к гению Перельману?).
А теперь вспомним на минуточку, что все это у нас в России зовется оппозицией, то есть является, по сути, коллективным политическим субъектом, которому прилично высказывать цельный и непротиворечивый дискурс, альтернативный точке зрения башен Кремля. Альтернативный — то альтернативный, но цельный ли? Констатировать это невозможно. Оппозиция сегодня (да и вчера) представлена многоголосым сообществом крикунов, пытающихся переорать друг друга и огласить журналистов каждый своим бредом. Причем все умудряются обойтись без устройства на рабочие места. Неплохо себя чувствуют и граждане бомжеватого вида, и Немцов в дорогом костюме. Как, на что живут, — непонятно, не иначе как манной небесной.
Но, минуту, «фантастический бред или дезорганизованные речь и мышление на фоне значительной социальной дисфункции или потери работоспособности», — что-то радикально корректное слышится в этих словах, относительно вышеописанных граждан.
Уже догадались? Правильно! Это описание шизофренического расстройства. Причем, иногда это расстройство переходит в терминальную стадию: достаточно вспомнить Максима Калашникова, который сначала душевно общается с Медведевым и ИНСОРом, ласково шепча им про свои футурополисы, а затем пишет письмо Путину, где обвиняет его во всех смертных грехах (в том числе, видимо и в своей собственной психической несостоятельности).
Будучи продуктом изощренных мозгов пиар-команд, оппозиция не нацелена на решение реальных проблем, не выносит конструктивных предложений, не отличается рационализированными формами выражения протеста. Она — средоточие наиболее ярких и эффектных методов, помогающих оперативно оказываться на первых полосах газет и в топах тактических медиа. Естественно, что при анализе этой субстанции с позиции здравого рассудка вся картина распадается на мелкие яркие лоскутки, никак не связанные друг с другом и патологически не адаптированные под восприятие масс.
Господа информационщики глядят на все с высоты своей агит-колокольни, не понимая, что постиндустриальное фрик-зрелище само по себе сугубо антагонично архаичному и рассудительному народу. Впрочем, такое же замечание можно адресовать и «нано-стилю» властных медиа.
Итак, мы оказались в весьма специфической ситуации: сегодня политическая борьба в России представляет собой противостояние параноиков и шизофреников. Кажется, что сказать по этому поводу нечего: вывод сам по себе ошеломляющий. Но может быть есть какие-то маршруты, которые выведут нас из этой клинической картины? На самом деле, решение проблемы представляется весьма затрудненным. Это противостояние происходит, прежде всего, на медиа-просторах, поскольку прямое политическое решение сегодня в России непопулярно. Не инновационно.
Конфликт, который является исходной точкой подлинно Политического в большой степени симуляционен, а значит, и политики как таковой в его рамках нет. Политика возникает в чрезвычайных ситуациях войны, катастрофы, смертельной битвы за власть, политику мы наблюдали в период первых шагов Путина: собирания страны, выдворения олигархов, операции на чеченской раковой опухоли. Но угроза оранжевой революции все перевернула с ног на голову. Будучи сама по себе информационным продуктом она ввела новые правила игры, в значительной степени предопределив возникновение текущего положения вещей.
Как перейти от этого спектакля к реальной жизни? Может быть философия малых, но реальных дел? И здесь провал: этот метод уже давно обработан симулякрами: кто-то противостоит вырубке леса, кто-то клеит наклейки на неправильно припаркованные машины и борется с просроченными продуктами. Внешне дела вполне реальные, но изначально ориентированы именно на пиар-эффект, а главное, достигают его (при этом леса вырубаются в несколько раз интенсивнее в считанных километрах от мест акций протеста, а машины ответственных лиц переплюнули граждан, гоняя по встречке).
Еще вариант (о котором страшно подумать) — масштабная катастрофа, которая вернет всех к реальности и заставит отказаться от информационных баталий, в пользу спасательных работ. Но и тут симуляции сделали свое черное дело: все лето в России полыхали пожары, сотни (если не тысячи) пострадавших. Что в итоге? Подделки фотографий одним из молодежных движений, где его активисты якобы борются со стихией и оппозиционный вой в блогах (а туда пишут не с пепелищ, но из кондиционированных до зубовной дроби квартир). Даже Путин, сбросивший с реального самолета реальную воду на более чем реальный пожар, тут же из борца с огнем превратился в интернет — «мем».
Что остается? Народная альтернатива? Всем миром решим проблемы? Ленинский призыв на реальную индустриализацию и спасение села? Было бы неплохо. Но народ уже настолько, мягко говоря, обалдел от всех этих битв параноиков с шизофрениками, что, похоже, заработал себе серьезный невроз. «Нерешительность, проблемы в общении, частое переживание «тревожного ожидания чего-то», фобии, неопределенность или противоречивость системы ценностей, жизненных желаний и предпочтений, часто встречается цинизм, раздражительность, плаксивость, обидчивость, ранимость» — невроз, к бабке не ходи.
И что от народа в таком состоянии требовать? Кажется, выхода нет, «мы все попали в цирк», говоря словами песни Глеба Самойлова.
Надежда может быть возложена только на элиту, на ее выздоровление и мобилизацию народа под реальные дела, а не «проекты». Выздоровеет элита — выздоровеет страна. Но и на самых высоких этажах Кремля сегодня ощущается растерянность: неконструктивность сегодняшней ситуации ощущается, а механизмов решения нет. Проще говоря, непонятно, что делать. А вам, мой нервный читатель, понятно?
P.S. «Сегодня перед нами стоит фундаментальная задача создания новой высокотехнологичной мобильной армии. Мы идём на то, чтобы потратить на эти цели более 20 трлн. рублей. Это большие деньги. Но такие вложения вдвойне эффективны, если в итоге дадут нам технологии так называемого двойного назначения — помогут модернизировать производство и развивать фундаментальные и прикладные исследования и университетскую науку. Поэтому мы создаём специальную структуру, которая будет заниматься поиском и разработкой прорывных технологий для «оборонки». Такие структуры, вы знаете, есть в других странах. Рассчитываем, что многие из них найдут применение в повседневной жизни». (Из Послания Президента Медведева Федеральному Собранию 2010).
Как известно модернизационный и инновационный скачок (улучшение условий жизни людей, развитие технологий) в США зарождался именно в военных исследовательских центрах и институтах. Большинство (если не все) из прорывных технологий вышли именно из этой области и были позже адаптированы под мирное использование. Это реальная, работающая до сих пор схема модернизации, отрадно, что она наконец-то была «взята на карандаш» российским руководством. Это один из первых симптомов выздоровления элиты. Главное, чтобы замысел не погубили бациллы коррупции и открытого казнокрадства.