Коллаборационизм Бориса Немцова
Борис Немцов решил принять на себя роль чего-то среднего между высшим моральным авторитетом России и ее главным Инквизитором. И приступил к составлению списка из числа своих политических противников, который назвал «Списком негодяев»: «1. В. Путин, 2. В. Сурков, 3. В. Якеменко, 4. В. Чуров, 5. И. Сечин, 6. Прокуроры, ведущие дело Ходорковского и Лебедева, — В. Лахтин, Д. Шохин, Г. Ибрагимова и В. Смирнов».
Всем желающим Немцов предложил его дополнить. Он также попросил западные страны ввести «санкции по отмене для них шенгенских и американских виз, замораживание их активов, а также активов их родственников за рубежом». По словам Немцова, «в отсутствии правосудия у нас в стране следует добиваться введения персональных санкций, как в Европе, так и в Соединенных Штатах». Эту же идею он активно пропагандировал, присутствуя в непонятном качестве на памятном вечере в Конгрессе США.
Можно по разному относиться к Путину, Суркову, Сечину и т.д. И нет ничего нового в том, что Немцов их не любит — он вообще не любит тех, кто имеет смелость думать не так, как он, и проводить не ту политику, которую хотел бы проводить он, и какая проводилась в стране с 1987 по 1999 гг.
Но, во-первых, надо все же соотнести свои желания с желаниями большинства граждан России, которые, правы они или нет, но тому же Путину доверяют. Во-вторых, чтобы объявлять кого-то «негодяем», нужно еще заслужить такое право или, как минимум, его не утратить. Человек с политической биографией Немцова сам давно заработал место в подобном списке. Вместе с теми, кто в его время входил в российскую власть. Мерзость периода с 1987 по 1999 гг. такова, что как ни относиться к деятельности Путина, Суркова, Сечина и людей их генерации, они заслужили безусловную благодарность страны за то, что покончили с тем временем, той жизнью и той властью, которые представляет Борис Немцов.
Последний упрекает Путина, например, в том, что тот «уничтожил независимое телевидение», лукаво умалчивая, что в 1990-е оно независимым не было. Просто тогда оно зависело от таких как Немцов, а потом стало зависеть от других. И зависимость ТВ от Березовского и Гусинского вряд ли хоть чем-то лучше, чем его нынешняя зависимость от Кремля.
Немцов упрекает Суркова в том, что тот ввел «черную кассу» Кремля и организовал фальсификацию выборов. Как будто политические единомышленники Немцова не фальсифицировали выборы в 1993 и 1995-96 гг. И чего-чего, а «черных касс» там хватало. Да и итоги выборов 1999 года были сфальсифицированы ими же, иначе тот же немцовский СПС не попал бы тогда в Госдуму.
Он упрекает Сечина в присвоении активов ЮКОСа, как будто ЮКОС и подобные кампании, не возникли в 1990-е гг. в результате ограбления населения в ходе «приватизации», залоговых аукционов и присвоения прежней государственной собственности.
Немцов обвиняет Путина, Суркова, Сечина и т.д. лишь потому, что его нет среди них. И они действуют не в его, а в иных политических и экономических интересах. Они безусловно воспринимаются им, как политические противники. А тот, кто является политическим противником таких как Немцов, автоматически рассматривается последними, как негодяй.
Политическая борьба есть политическая борьба. Немцов хочет с ними бороться. Его право. Только он не может делать это цивилизованными методами, то есть путем апелляции к мнению общества — именно общества, а не маргинальных групп политического класса. Для большинства общества Немцов и такие как он давно уже стали презираемыми и отверженными. И когда они пытаются твердить обществу, что «Путин — негодяй, Сурков — негодяй, Сечин — негодяй», оно в ответ может сделать только одно — подавляющим большинством проголосовать вновь за Путина на будущих президентских выборах, Суркова признать замечательным человеком, а Сечина — надежной опорой отечества.
Не имея поддержки и уважения среди граждан России, Немцов полагается на ее противников и оппонентов. И спешит оповестить правительства и парламенты западных стран о своем негативном отношении к ненавидимым ими деятелям. Поскольку с его точки зрения последние делают нечто осуждаемое на «благословенном Западе», он ставит Запад об этом в известность. Он говорит: «Смотрите, какие они плохие. Накажите их».
Между прочим, это называется словом «донос». Немцов и его сторонники просто занимаются доносительством. Потому что оповещать кого-то, кого ты считаешь главным, о неких действиях, которые этот «главный» может счесть предосудительными — есть доносительство, иными словами — стукачество.
Немцов и его единомышленники не чувствуют себя гражданами России, они чувствуют себя гражданами то ли мира, то ли Евросоюза. И обращаясь к другим парламентам и правительствам, они признают суверенитет последних и над собой, и над Россией. С другой стороны, они потому к ним и обращаются, что стремятся к установлению в России не норм и законов, желаемых ее народом, а норм и законов, желаемых другими правительствами. Народ своей страны они при этом из процесса принятия решений вообще исключают.
Суть их действий — обыкновенный коллаборационизм.