Поправки к конституции Грузии сохранят прежнего лидера страны
В начале ноября президент Грузии Михаил Саакашвили весьма предсказуемо подписал поправки к конституции страны, принятые месяцем раньше пропрезидентским большинством в парламенте. По новой редакции, президент утрачивает значительную часть своих очень широких полномочий, которые отдаются парламенту и премьер-министру. Таким образом, страна превращается из президентской в парламентскую республику.
Президент формально – юридически – остается главой государства, но при этом уже не он определяет внутреннюю и внешнюю политику страны, а премьер-министр и парламент. Президент также лишается права назначать и снимать министров силового блока и глав регионов, его лишают права на законодательную инициативу и на объявление референдума, не влияет он и на принятие бюджета. Да и назначает премьера парламент, а не президент (снять главу правительства тоже может только парламент, однако для этого премьеру должны выразить недоверие три пятых от числа всех депутатов).
К всем этим изменениям можно было бы относиться спокойно. По сути, Грузия переходит от одной вполне демократичной формы правления к другой, не более, но и не менее прогрессивной и цивилизованной. Однако грузинская оппозиция и большинство международных аналитиков сразу заметили в конституционных преобразованиях, которые затеяли Михаил Саакашвили и его верное парламентское большинство, подвох.
По их мнению, нынешний лидер Грузии, которому к 2013 году, когда войдут в действие основные положения новой редакции конституции, исполнится всего 46 лет, не прочь порулить страной еще энное количество времени. Второй, и последний, президентский срок у него истекает как раз через три года, и, чтобы реализовать свои властные желания, Саакашвили должен или возглавить парламент, или – еще лучше, поскольку нет ограничений по сроку, – стать премьер-министром.
Одна из видных деятелей оппозиции в недавнем прошлом верный соратник президента Нино Бурджанидзе прямо заявила: «Конституция написана для того, чтобы Саакашвили на веки вечные, пожизненно остался у власти, чтобы он обладал неограниченной властью на посту премьер-министра».
Сам Михаил Саакашвили, естественно, придерживается совсем другой точки зрения: «Страна первая в регионе получила конституцию действительно европейского типа, это положительно для всех, а вовсе даже не для какой-то конкретной личности».
Кстати, на прямой вопрос журналистки из французской газеты «Монд», не собирается ли он претендовать через три года на пост премьера, Саакашвили ответил достаточно мутно: мол, не знаю, это зависит от нескольких факторов, в том числе и от моего желания.
Надо сказать, что желание продлить свои властные полномочия на срок больший, чем записано в конституции, обуревало почти всех руководителей бывших советских республик. Это своего рода детская болезнь демократии, и Саакашвили здесь не одинок. Успешно ею переболели такие очень разные политики, как Ислам Каримов, Александр Лукашенко, Нурсултан Назарбаев. Другое дело, что Михаил Саакашвили всегда был любимым дитем и прилежным учеником Запада и США и потому поступить грубо, топорно, невзирая на мнение учителей и покровителей, он в данной ситуации просто не мог.
Конечно, в какой-то степени Михаилу Николаевичу повезло. Ведь в превращении президентской республики в парламентскую, повторим, нет ничего плохого, так же как и в тех поправках, которые были приняты парламентом. Поэтому Саакашвили ничем не рисковал, когда отдавал эти поправки на экспертизу в Венецианскую комиссию, консультационный орган Совета Европы по конституционному праву, и связывал свое подписание новой редакции с мнением европейских авторитетов. Комиссия ничего особо предосудительного в поправках, разумеется, не заметила, и Саакашвили с легким сердцем документ подписал.
Новая редакция конституции на самом деле дает ему почти идеальную возможность остаться во главе страны. Для этого его партии – Объединенному национальному движению – необходимо выиграть очередные парламентские выборы и сделать своего лидера премьер-министром. Исходя из нынешнего расклада политических сил, достаточно высокой поддержки Саакашвили в стране (а если верить итогам недавнего опроса населения, проведенного американским исследовательским институтом, грузинский президент имеет 56-процентный рейтинг), ничего удивительного в будущей победе «саакашвиливцев» не будет.
Получается весьма парадоксальная ситуация: по форме все в Грузии произошло в рамках демократии, а вот по сути все это может привести к открытому издевательству если не над буквой, то над духом основ той самой демократии.
Впрочем, Михаила Саакашвили при всем желании трудно назвать стойким и последовательным борцом за чистоту демократии. Да и Запад зачастую закрывает глаза на эту самую чистоту, когда вперед выходит политическая целесообразность.