Как в 2015 году США проиграли войну на море: часть II
Все ведущие мировые державы завоевывали лидирующее положение благодаря опоре на абсолютное превосходство своих военно-морских сил. Даже такая традиционная сухопутная держава, как Россия, достигла вершины могущества, используя мощь флота. Запад забыл, что мировая политика всегда была нерасторжимо связана с историей международной безопасности и свободы мореплавания. Такого мнения придерживается Джеймс Краска, приглашенный исследователь Центра морской политики при Институте океанографии Вудс-Хоул и бывший советник по вопросам океанской политики директора Управления стратегического планирования и политики в Объединенном комитете начальников штабов США.
Окончание. Начало читайте в предыдущем номере.
На следующий день
На следующий день после нападения на авианосец «Джордж Вашингтон» американцы проснулись в принципиально ином мире. Война кончилась, едва успев начаться. Переигранные Китаем и тактически, и стратегически, Соединенные Штаты потерпели самое тяжелое военное поражение со времен Перл-Харбора.
Инциденту — можно ли было считать случившееся настоящей войной? — предшествовал достаточно неглубокий дипломатический кризис в отношениях между двумя державами. Никто на Западе не ожидал, что разногласия обострятся и выйдут из-под контроля. «Джордж Вашингтон» осуществлял обычное патрулирование в Восточно-Китайском море, чтобы послать Пекину сигнал о твердости намерений США. Китай воспринял этот сигнал по-своему, решив потопить огромный корабль.
Авианосец раскололся на две половины и в течение двадцати минут затонул. Китайская баллистическая ракета средней дальности была оснащена боеголовкой-пенетратором, которая прошила насквозь все 14 палуб корабля и пробила в них — начиная от плоской верхней палубы и кончая днищем корпуса — отверстие в 20 футов шириной. Т же загорелись хранилища боеут припасов и начались вторичные взрывы. В море вылилось два миллиона галлонов топлива для реактивных двигателей JP-5. Атака была чудовищной по последствиям, и оценить объем ущерба не представлялось возможным.
В то время как ошеломленный Пентагон пытался определить, что же произошло в действительности, в эфире зазвучал отлично срежиссированный и заранее подготовленный хор «спасателей» из Китая, отправившихся к месту катастрофы целой флотилией. СМИ КНР сообщали о доблести китайских моряков, представителей рыбоохранной службы и рядовых рыбаков, которые оказались в зоне бедствия и сумели спасти многих гибнущих американцев. На гигантском военном корабле находились 3200 членов команды и около 1800 членов вспомогательного экипажа — матросов и летчиков, входивших в состав размещенного здесь боевого авиакрыла. Тысячи обитателей этого плавучего города сгорели в огне пожара или утонули. Китайцам удалось спасти сотни человек, оказавшихся в воде. По государственному телевидению КНР были показаны трогательные кадры: обезумевшие от счастья молодые американцы рыдают перед камерами и благодарят людей, которые сохранили им жизнь, вытащив из соленой воды, смешанной с разлившимся авиатопливом. Члены семей спасенных устремились из США в Китай, чтобы встретиться со своими сыновьями и дочерьми, взятыми под опеку китайским правительством и государственными СМИ.
Факт нападения на американский корабль Пекин отрицал. Китайские представители в Совете Безопасности ООН утверждали, что на борту авианосца произошел несчастный случай, следствием которого стала «утечка радиоактивных веществ» в его, Китая, рыболовной зоне, вызвавшая заражение воды и воздуха. Годом раньше Международная морская организация объявила район, где произошло нападение, морским заповедником, и Пекин публично предупредил, что присутствие в этом заповеднике иностранных военных кораблей является источником риска для природной среды. При этом подразумевалось, что США в соответствии с Правилами морского соглашения несут ответственность за ущерб, который может быть нанесен океанским живым и неживым ресурсам, принадлежащим Китаю. Для наблюдения за ситуацией Пекин также призвал в зону бедствия представителей неправительственных экологических организаций. Выражая солидарность и скорбь в связи с потерями, понесенными Соединенными Штатами, Китай решительно отрицал какую-либо причастность к катастрофе.
Потрясенный Пентагон немедленно приказал военным кораблям и самолетам направиться в Восточно-Китайское море. Бомбардировщики B-2 переместились на базу в Г уаме. Подводные лодки отплыли из Г уама и с баз на Западном побережье США. Был снят с дежурства один из эсминцев «Иджис», осуществлявший контроль над ловом дрифтерными сетями в районе Г авайских островов, и начата его переброска в зону бедствия, которая могла потребовать около недели. Однако еще до того, как в движение пришел Второй американский флот, который базируется в Норфолке, китайская компания «Коско», эксплуатирующая Панамский канал, объявила, что проход через него закрывается на месяц для неотложных ремонтных работ в Атлантическом и Тихоокеанском шлюзах. Закрытие канала длиной в 40 миль увеличивало переход с Восточного побережья Штатов в район Дальнего Востока на 3 тысячи миль. В случае перевозки грузов с Восточного на Западное побережье негативный эффект был бы еще более выраженным. Путь из Нью-Йорка в Сан-Франциско в обход Южной Америки увеличивался на 8 тысяч миль, из Нового Орлеана в Сан-Франциско — на 9 тысяч миль. Альтернативным вариантом был сложный маршрут, проходивший через Магелланов пролив на юге Чили.
Магелланов пролив существенно безопаснее, чем пролив Дрейка, но все же довольно труден для судоходства. Этот узкий коридор известен жестокими ветрами и неблагоприятными климатическими условиями. Добрая половина американского флота, дислоцированная в Норфолке, оказалась временно отрезанной от Тихого океана.
Одновременно начались уличные демонстрации с требованием запретить американским военным кораблям проход через Суэцкий канал, и это всерьез обеспокоило правительство Египта. Суэцкий канал на 40% сокращает путь на Дальний Восток из Средиземного моря — зоны действий Шестого американского флота. В марте 2008 года люди из службы безопасности американских ВМС, находившиеся на борту чартерного коммерческого судна, расстреляли курсировавшего в канале концессионера, по ошибке решив, что от обычного торгового катера исходит террористическая угроза. Каир не закрывал Суэцкий канал, но инцидент 2008-го и решение позволить израильским подводным лодкам класса «Дельфин» следовать этим водным путем, принятое еще раньше, порождали разногласия и повышали риск настоящего террористического нападения. США и Египет повысили меры безопасности вдоль всего канала, ширина которого местами не превышает 60 метров, и это намного замедлило движение судов. Все дальнейшие меры предосторожности вызвали еще большее ожесточение среди простых арабов.
Некоторые корабли Пятого флота, несшие патрульную службу в Персидском заливе, также начали двухнедельный рейд по направлению к Восточно-Китайскому морю. Но с какой целью они туда направляются, сказать было трудно. К этому моменту не оставалось сомнений, что китайцы делают все возможное для оказания помощи членам команды «Джорджа Вашингтона», представая перед миром в роли добродушных, благожелательных и деятельных спасателей. Вместе с тем Китай не уставал твердить, что он не имеет к несчастному случаю никакого отношения. В самой КНР начались националистические демонстрации: на улицах выли клаксоны возмущенных автомобилистов; кроме того, в китайских кварталах некоторых городов стран Азии и на Западном побережье Соединенных Штатов начались спонсируемые Пекином «стихийные» митинги, на которых собравшиеся выражали поддержку своей исторической родине. Поскольку китайские ВМС, ВВС и ракетные войска были приведены в состояние боевой готовности в связи с активизацией американского флота, дальнейший ход событий целиком и полностью зависел от Вашингтона. Точно так же, как в 2003 году государственный секретарь Колин Пауэлл представил в Совет Безопасности доказательства ведущихся в Ираке секретных работ по созданию оружия массового уничтожения, американский представитель в ООН передал данные телеметрии пусков китайских ракет, чтобы доказать причастность Пекина к инциденту.
Однако доверие к США в это время находилось на низком уровне, а Китай, напротив, был на подъеме. Китайцам удалось навязать мировым СМИ и общественному мнению свою версию происшедшего: гибель авианосца была следствием несчастного случая, который продемонстрировал Японии и остальному миру ненадежность и опасность американских военных атомоходов. Взрыв был случайным, но его могло бы и не быть, если бы авианосец не пытался устрашить Китай. В Южной Америке, на Ближнем Востоке и даже в Европе преобладало мнение, согласно которому американский корабль представлял собой орудие империалистического проецирования силы в регион, где оно являлось незваным гостем. Большинство жителей Азии также были склонны думать, что Соединенным Штатам следует заняться собой и не вмешиваться в чужие дела. Растерявшийся Белый дом не знал, в какую сторону броситься.
США были в состоянии переместить в Восточно-Китайское море более трех авианосцев не ранее чем через месяц. Но что делать потом? Правительства многих азиатских стран негласно поддерживали американцев, но не хотели публично выражать свою позицию из страха рассердить Китай. В высшей степени боеспособный флот сил самообороны Японии оставался на якоре в Йокосуко, Сасебо и морских базах. Токио располагал четырьмя флотилиями береговой охраны, ядро которых составляли оснащенные управляемыми ракетами ультрасовременные эсминцы класса «Конго», не уступавшие противовоздушным кораблям типа «Иджис», оснащенным радарами с фазированной антенной решеткой и интегрированной системой боевого управления. Однако Конституция Японии запрещала этому государству принимать участие в боевых действиях на стороне США. Да и что, если рассуждать реалистически, могла бы предпринять Япония? Что же касается Индии, то ни ее военноморской союз с Америкой, ни тот факт, что Китай воспринимался обоими партнерами как общий враг, не могли перевесить влияния, которым пользовались в правительстве этой страны коммунисты, всячески старавшиеся ограничить масштаб поддержки Соединенных Штатов со стороны Дели.
Белый дом оказался перед трудной дилеммой: стоило ли в этих условиях начинать войну, обвинив Китай в нападении на американский авианосец? Чиновники, формирующие общественное мнение, предупреждали, что такая война может обернуться глобальной катастрофой. Неудивительно, что верх в конечном счете взяли трезвые головы.
Недальновидная океанская политика США
Но как вообще Соединенные Штаты могли оказаться в подобной ситуации? «Основополагающая концепция совместных операций», опубликованная в 2008 году Пентагоном, характеризовала изменившуюся стратегическую обстановку в Мировом океане следующим образом: «Отношение других стран к американскому военному присутствию становится все более напряженным… Ограничение доступа на их территорию усложнит поддержание присутствия на передовых рубежах, которое было и остается ключевым аспектом военной стратегии США. Это сделает необходимым разработку новых методов быстрого реагирования на изменения, происходящие во всем мире, а также более энергичное использование тех преимуществ в боевых действиях на море и в воздухе, в космосе и киберпространстве, которые существуют в настоящее время. Обеспечение доступа к портам, аэродромам, воздушному пространству других стран, прибрежным водам, равно как и поддержка государства пребывания во всех потенциальных сферах действия взаимных обязательств, в будущем станет важной проблемой и потребует — в мирное время — активного сотрудничества с другими государствами в неустойчивых областях. Во время большой войны для решения этой проблемы может понадобиться потенциал насильственного вторжения, который позволит, невзирая на вооруженное сопротивление противника, захватить и удерживать необходимые позиции».
Некогда мощная американская программа «свободы мореплавания», которая обеспечивала военным кораблям и самолетам свободу перемещения в Мировом океане, к 2015 году, можно сказать, выдохлась. Во-первых, деградация флота США привела к тому, что кораблей и самолетов, способных гордо нести американский флаг в разных уголках земного шара, стало попросту меньше. Во-вторых, и это более важно, после имевшего место в 2001 году инцидента, когда китайский реактивный истребитель столкнулся в воздухе с самолетом морской разведки EP-3 в 75 милях от берега Поднебесной, Государственный департамент счел, что действия американского флота в этом регионе носят слишком назойливый, слишком вызывающий характер.
Опасаясь случайным образом породить кризис в отношениях с Китаем, Пентагон и Госдепартамент решили не проявлять особенного усердия в отстаивании прав свободной навигации в Восточно-Китайском море. Соединенные Штаты относились с уважением к щепетильности Пекина в данном вопросе и постепенно уменьшали число своих военных кораблей и самолетов в этом регионе.
По мере того как присутствие Седьмого флота в Восточно-Китайском море сокращалось, в Китае все больше крепло ощущение прав собственности над прибрежными водами. В тех случаях, когда Вашингтон все же напоминал о принципе свободы навигации в открытом море, Пекин неизменно осуждал действия флота США, квалифицируя их как «наращивание» американского присутствия, которое, по словам Пекина, имело целью дальнейшее ослабление Китая и «оккупацию» его «морской территории».
По словам Генри Киссинджера, крушение Советского Союза привело в 1990-е годы к «искаженному восприятию реальности», побуждавшему США с чрезмерной самоуверенностью не проводить различия между своими национальными интересами и универсальными ценностями. Однако в 2000-е утрата администрацией Буша популярности в самых разных странах и позже позиция признания вины, занятая администрацией Обамы, привели к тому, что Соединенные Штаты утратили роль самопровозглашенного наставника всей планеты. Нашлось немало суровых судей, которые не желали и впредь принимать как неоспоримую данность послевоенный мир, построенный США, и ставили под вопрос буквально все: от роли доллара как основной мировой резервной валюты до американской политики нераспространения ядерного оружия, направленной против Ирана.
Международное морское право не составляло исключения. Бразилия, Индия и Китай — три из четырех развивающихся государств группы БРИК — отвергли принцип, согласно которому военные корабли Соединенных Штатов могли свободно перемещаться в пределах 200-мильной береговой зоны этих стран без их разрешения. Три государства не соглашались с традиционным пониманием этого принципа, согласно которому свобода навигации в открытом море распространялась и на прибрежную зону, простирающуюся на 200 миль от берега. Китай уже не одно десятилетие заявлял, что в пределах 200-мильной береговой зоны свобода навигации, предоставляемая иностранным судам и самолетам, и в качественном, и в количественном отношении понимается принципиально иначе.
Когда Китай был слабым государством, он был вынужден смиряться с повседневным оскорбительным присутствием военных кораблей США и других стран в своих прибрежных водах. Но по мере того как американский флот терял вес, а китайский набирал силу, Пекин обнаруживал все меньшую готовность мириться с «иностранными вторжениями».
Урок истории: тектонические сдвиги совершаются быстро
Как показывает история, соотношение сил на море подчас меняется внезапно, и эта перемена влечет за собой трансформацию всего мирового порядка. Мощь флота нередко оказывалась особенно тесным — можно даже сказать уникальным образом связанной со стремительным (в отличие от эволюционного) возвышением новых мировых держав.
Даже самые большие сдвиги в глобальной политике совершались по историческим меркам очень быстро. Как напоминает генерал Чарльз Кралэк, «в 1480 году Испания представляла собой конгломерат маленьких княжеств, готовых не только отстаивать свои общие интересы, но при случае и уничтожить друг друга. Спустя двадцать лет Испании принадлежала половина земного шара». Аналогичным образом «в 1935 году Соединенные Штаты, чья армия не заслуживала серьезного упоминания, а экономика шла ко дну, хотели только одного: чтобы в мире о них забыли и предоставили самим себе.
Спустя десять лет, неожиданно воспрянув после победы в войне, экономически процветающая страна, ставшая к тому же единственной обладательницей атомной бомбы, превратилась в самое могущественное государство на планете».
Гибель «Джорджа Вашингтона» полностью изменила систему безопасности в Азии. Не оставалось сомнений в том, что США получили жестокий урок. Несколько медленнее к американскому народу приходило осознание того факта, что поддержание мирового порядка по-прежнему зависит от военной мощи Соединенных Штатов и что основой этой мощи является доминирование на море и в воздухе. Можно смириться с неудачей сухопутных войск, как это произошло во Вьетнаме, ВВС играют вспомогательную роль по отношению к сухопутным войскам.
Но чтобы обеспечить безопасность США и прочность их позиций в мире — а фактически для того, чтобы сохранить стабильный мировой порядок, американский флот должен быть непобедим при любых условиях. В последние годы Соединенные Штаты и их партнеры по НАТО увлекались антиповстанческой тактикой и доктриной малых войн, которые нашли применение в Ираке и Афганистане, забывая об уроках истории и конфликтных отношениях мировых держав. Внезапно для них прозвенел будильник.
В прошлом подавляющее преимущество в ресурсах и технологии давало Соединенным Штатам уникальную возможность беспрепятственно проецировать военную мощь сколь угодно далеко. Ничто не мешало Вашингтону при необходимости создать в любом уголке света локальное превосходство в силе. Возможности американского флота и ВВС, помноженные на доминирование в космосе и киберпространстве, гарантировали доступ к любой точке мирового водного и воздушного пространства и помогали заключать соглашения в области безопасности с самыми разными странами.
Ухудшающееся структурное строение, неповоротливые и дорогостоящие «унаследованные системы», плохо адаптированные к асимметричным ответам противника, и ветшающая, деградирующая промышленно-техническая база стали причинами упадка американского флота. Он все хуже справлялся с асимметричными вызовами потенциального противника. Кроме того, Китай в отличие от Соединенных Штатов использовал все средства для достижения своих целей в военно-морском соперничестве.
Момент, когда КНР приступила к активным действиям, был кульминацией терпеливого и целенаправленного проведения в жизнь государственной программы, которая предполагала, с одной стороны, развитие военно-морской технологии и накапливание необходимых ресурсов, а с другой — последовательную реализацию соответствующей политической, правовой и дипломатической стратегии в Мировом океане.
Планы американских ВМС оказались скомканы на десятилетия вперед. Ранее государство осуществляло стратегию «сотрудничества» в военно-морской сфере, рассчитанную на мирное время, — стратегию, целью которой было скорее предотвращение локальных войн, чем устрашение потенциальных противников из числа мировых держав. Вне зависимости от того, кто находился у власти — республиканцы или демократы, Белый дом в эти годы отдавал определение стратегического курса США в Мировом океане на откуп специалистам по проблемам окружающей среды.
Эти специалисты считали, что прибрежные государства должны осуществлять контроль над соответствующими зонами открытого моря, и отстаивали свою точку зрения как в самих Соединенных Штатах, так и в многосторонней дипломатии. Их позиция сыграла на руку Китаю, стремившемуся делегитимировать принцип свободы мореплавания в прибрежных водах.
Действия флота сыграли решающую роль во многих войнах нового времени — от битвы при Лепанто до сражения за Окинаву. В течение последних пяти веков все ведущие мировые державы завоевывали лидирующее положение в мире благодаря опоре на абсолютное превосходство своих военно-морских сил. Даже такая традиционная сухопутная держава, как Россия, достигла вершины своего могущества, используя мощь флота. Запад забыл, что мировая политика всегда была нерасторжимо связана с историей международной безопасности и свободы мореплавания, лежавшей в основе англо-американского мирового порядка.
Джеймс Краска
Точка зрения принадлежит автору и не отражает официальную позицию МО США. Опубликовано в журнале Orbis, т. 54, №1 (зима) за 2010 год. В РФ статья первоначально опубликована в журнале «Россия в глобальной политике» (No 5, сентябрь-октябрь 2010)