Западные СМИ: Европа – близкая и далекая
В 2004 г. Литва, Латвия и Эстония были приняты в Евросоюз, т.е. в политическом и экономическом смысле вернулись в Европу. Однако сегодня все еще трудно сказать, было ли это возвращение полноценным.
Теоретически все страны ЕС равноправны в принятии решений, но на практике все не так идеально. Лозунг ЕС «Единство в разнообразии» не отменяет деления стран на большие и маленькие, старожилов и новичков и т.д. Сегодня уже призабытое предложение бывшего президента Франции Ж. Ширака странам Балтии «промолчать» в связи с началом войны в Ираке показывает, что в играх «больших» слово «малышей» мало что значит. В данном случае можно привести еще два примера.
Один из них – прокладка газопровода Nord Stream. Он соединит Россию с Германией и будет проложен по дну Балтийского моря, т.е. не по территории традиционных транзитеров российских энергоресурсов в Европу. Кроме того он усилит зависимость ЕС от российского газа. То, что проект Nord Stream является не только экономическим, но и политическим, не скрывалось изначально. Однако аргументы стран Балтии по поводу того, что реализуемый проект ослабляет энергетическую безопасность Европы и представляет собой угрозу экологии Балтийского моря, услышаны не были.
Другой пример – решение Франции продать России военные корабли типа «Мистраль». Страны Балтии не раз выражали обеспокоенность данным шагом Парижа с учетом действий России в Грузии два года назад. Но почему-то тот факт, что НАТО (членом которой является и Франция) в российской военной доктрине рассматривается как враг, не смущает французов в их решимости передать России передовые военные технологии, и голос Литвы, Латвии и Эстонии в данном случае никого не интересует.
Однако, может быть, это лишь неспособность самих балтийских стран эффективно действовать на европейской арене? Литовский политолог Т. Янелюнас считает, что «данная группа государств не влияет на решения ЕС в той же мере, что и большие страны Евросоюза, поэтому интересы Литвы мало заметны на высшем уровне». Кроме того он полагает, что экспертные знания Литвы ограничены и не могут заинтересовать европейских старожилов. Соответственно, «если мы хотим, чтобы нас чаще замечали, мы должны чаще вылезать из своей берлоги и интересоваться тем, что происходит в Европе и в мире», — констатировал эксперт.
Образ ЕС в Литве (а также в Латвии и отчасти в Эстонии) все еще достаточно мифологизирован и прежде всего ассоциируется с финансовым благополучием. По данным опроса «Евробарометра», проведенного прошлой весной, граждане Литвы и Латвии доверяют правящим институциям ЕС примерно в три раза больше чем своим руководящим органам (в Литве парламенту доверяют 7% населения, правительству – 13%; в Латвии – 6 и 13 процентов соответственно). Однако, по мнению Т. Янелюнаса, «литовцы верят в ЕС, но все еще видят себя где-то рядом, а не внутри Союза».
В Эстонии немного другой взгляд. Там результаты опросов граждан близки среднеевропейским. Жители Эстонии оптимистичнее смотрят на экономическое положение своей страны и больше доверяют своим органам власти. Более успешную связь Талина с Европой доказывает и тот факт, что с 1 января 2011 г. в Эстонии введено евро.
Хотя большинство жителей Литвы и Латвии положительно оценивают членство своих стран в ЕС, очевидно, что позиции евроскептиков усиливаются. У них была возможность проявить себя в 2003 г., когда проводились референдумы по вступлению стран Балтии в ЕС, однако тогда они проиграли. Сегодня у них есть возможность взять реванш (особенно в Литве).
Разочарование, связанное с эмиграцией, закрытием Игналинской АЭС и экономическим кризисом, не способствует интересу литовцев к другим аспектам жизни единой Европы. Краеугольным камнем европейского единства является общность ценностей, однако в Литве часто забывают об этом, и именно ценности в сознании людей часто становятся камнем преткновения (в результате Литва уже успела прославиться в Европе свой нетерпимостью – особенно по отношению к сексуальным меньшинствам).
Евроскептицизм новой волны основывается на противопоставлении общечеловеческих ценностей национальным и религиозным ценностям/интересам. В Литве одним из идеологов неоевроскептицизма является философ В. Раджвилас, который видит в европейской политической корректности заговор «либерального тоталитаризма». «Прикрываясь лозунгами демократии, свободы, равенства и толерантности, авторы либерального тоталитаризма активно возвращает народ и страну во времена идеологического и политического гнета. […] В результате христиане и сторонники цивилизационной и культурной роли христианства обвиняются в клерикальстве, темноте и сопротивлении прогрессу», — утверждает В. Раджвилас.
Евроскептикам выгодно пользоваться христианством как инструментом борьбы со светским Евросоюзом. Развитию евроскептицизма в Литве способствует и меняющийся взгляд самой Европы на границы терпимости. Последний пример – депортация цыган из Франции. Даже в самых развитых странах ЕС слышны голоса о том, что Евросоюз «заигрался» с толерантностью, и сегодня это уже разрушает его основы.
Таким образом, с одной стороны страны Балтии могут смело утверждать: Европа – это и мы. Литва, Латвия и Эстония официально стали часть единой Европы, и это огромное достижение. С другой стороны, Европа все еще остается для них чем-то далеким. Они слишком малы, и поэтому им трудно бороться за влияние с такими странами как Франция, Германия и Великобритания. О многом в данном случае говорит число высокопоставленных представителей балтийских стран в европейских органах управления – чтобы посчитать их, будет достаточно пальцев одной руки.
Чтобы голос стран Балтии был слышен в Европе, необходимо искать соответствующие политические пути и повышать свою компетенцию в общеевропейских вопросах. Возможно ситуация немного улучшится после председательства Литвы в ЕС в 2013 г. Однако пока не только политики, но и общество не начнет больше интересоваться европейскими делами и пока мы не начнем смотреть на себя как на полноправных членов единого европейского сообщества, Европа так и останется в нашем сознании чем-то очень близким и одновременно таким далеким.