«Беспроблемная» Османская империя: о честолюбии Турции
Турция все более явно и недвусмысленно проявляет честолюбивые амбиции. Руководство страны сделало ставку на превращение государства в «мирового игрока», однако многие политологи считают, что Анкара избрала далеко не самый лучший путь для достижения этой цели. Как минимум, идя нынешним курсом, турки могут забыть о возможном членстве в Евросоюзе.
Министр иностранных дел Турции Ахмет Давутоглу не устает повторять о том, что видит свою страну в новой роли, а именно — в качестве так называемого «мирового игрока», сильнейшей региональной державы на Ближнем Востоке. Турки, — считает он, — своим историческим опытом, накопленным еще во времена Османской империи, а также своим нынешним геополитическим положением вполне заслужили подобную честь. Совсем недавно, на пресс-конференции в Стамбуле, он заявил о том, что Турция не удовлетворится больше ролью «моста между Востоком и Западом». Отныне страна должна стать, по его мнению, «голосом бедных и подавляемых народов Юга, который возвысится против богатых государств Севера». Более того, Давутоглу желал бы, чтобы Турция стала «совестью мира», «мудрейшей страной на Земле».
Бесспорно, высокие устремления, в особенности для государства со столь тяжкими внутренними проблемами. Тем не менее, в уверенности в своих силах турецким руководителям не откажешь. Другое дело — насколько она оправдана. Многие полагают, что Анкара в своих усилиях «перепрыгнуть через собственную голову» вот-вот может попросту перенапрячься.
Обиженные греки
Всего лишь пару дней назад Давутоглу принимал в восточно-анатолийском Эрзеруме премьер-министра Греции Гиоргоса Папандреу. Афинский премьер выступал здесь перед делегатами традиционной конференции турецких послов. Шеф турецкого МИДа вызвал для этой цели к родным пенатам всех без исключения посланников Турции в других странах. Девиз этого собрания звучал так: «Дипломатия будущего — глобальный и региональный миропорядок глазами Турции». В очередной раз Давутоглу подчеркнул своим подчиненным собственное политическое кредо: «Никаких проблем с соседями!».
Увы, но, как минимум, грекам от этого замечательного лозунга до сих пор ни холодно, ни жарко. За несколько часов до того, как Папандреу вылетел в Эрзерум, в небе над Грецией появились другие самолеты — два звена боевых машин турецких ВВС, вторгшихся в греческое воздушное пространство в районе острова Агафоники. Это не первый случай подобной провокации — подобным способом Турция время от времени подчеркивает свои претензии на данный регион в Эгейском море.
«Никаких проблем», таким образом, следует понимать лишь в том смысле, что турецкая армия не испытывает никаких проблем, разгуливая по чужой территории. А если соседи, мол, не желают эти проблемы иметь — им лучше с турками не связываться.
Еще дальше от понятия «никаких проблем» находятся, как известно, кипрско-турецкие отношения. С 1974 года север этого острова находится в состоянии фактической турецкой оккупации. Турецкую республику Северный Кипр не признает ни одно государство мира, кроме самой Турции — но зато Анкара подчеркивает это признание весьма весомыми аргументами: шестью мотострелковыми дивизиями, расположенными в ключевых точках кипрского севера.
Учитывая тот факт, что с 2004 года Кипр вступил в Евросоюз, получается, что фактически турецкие войска оккупируют часть суверенной территории ЕС. И это не только притом, что Турция является полноправным членом НАТО, но еще и стремится вступить в этот самый Евросоюз уже не столько своими дивизиями, сколько всей страной. Естественно, что в данном случае «никаких проблем» — это, мягко говоря, большая натяжка в описании как кипрско-турецких, так и европейско-турецких отношений.
Сколько стоит погорячиться?
Но наибольшим эвфемизмом этот лозунг выглядит на сегодняшний день в отношении Израиля. Как известно, связи с этой страной турецкое руководство фактически заморозило в прошлом году, однако теперь в самой Турции все громче раздаются голоса, спрашивающие: а было ли это решение достаточно мудрым?
Опираясь на возросшую экономическую мощь, Турция все более активно и уверенно выступает на международной арене. Давутоглу видит свою страну в качестве регионального гаранта мира и порядка, который станет в этом качестве задавать тон на Ближнем Востоке — так, как это было до Первой Мировой войны. Не самая мелкая из амбиций, следует признать откровенно. Ведь этот регион планеты, как, пожалуй, никакой другой, буквально бурлит и разрывается от столкновения различных интересов и устремлений, страдает от этнической и религиозной вражды. В этом смысле, если Турция желает принять здесь на себя ведущую роль — ее дипломатам требуется немалое чувство реальности и еще большая деликатность, учитывая ее особенное историческое прошлое.
Увы, оба чувства пока остались непроявленными. К примеру, Анкара вдруг решила вмешаться в израильско-кипрские отношения: Ахмет Давутоглу лично объявил о том, что заключенный между Израилем и Кипром (естественно, греческим) договор о разграничении прав на нефтяные и газовые месторождения, которые могут быть обнаружены в Средиземном море между этими двумя странами, признается недействительным. Именно так: не Турция не признает этот договор, а он попросту признается недействительным. Почему? Потому что турецкий МИД считает, что в нем не учтены интересы Северного Кипра — то есть, оккупированной части острова. Трудно представить себе, как можно юридически признать права непризнанной в мире республики, которая официально всеми, кроме Турции, считается оккупированной территорией.
В отношении Израиля турецкая внешняя политика так или иначе давно уже, что называется, пребывает в развалинах. Всего лишь несколько лет назад турки были ближайшими союзниками израильтян на Ближнем Востоке — этот союз трудно было назвать дружественным, однако в любом случае — взаимовыгодным, обе страны получали от него немалую пользу. Однако этот мост между двумя странами оказался дотла сожжен турецким премьер-министром Реджепом Эрдоганом.
Сначала он демонстративно поссорился в Давосе с израильским президентом Шимоном Пересом. Тогда все думали, что это всего лишь недоразумение, что Эрдоган остынет, и все пойдет своим чередом, ведь турецкий премьер не раз подчеркивал свое уважение к главе израильского государства, лауреату Нобелевской премии мира и единственному на данный момент в руководстве страны стороннику мира с палестинцами… Однако надежды не оправдались. Грянул скандал с так называемой «Флотилией мира», и двусторонние отношения пошли под откос. Отныне риторика Эрдогана больше напоминает выступления не то Ахмадинеджада, не то бен Ладена — он через два слова на третье обвиняет Израиль во лжи, государственном терроре и преступлениях против человечества. Израильтяне в ответ отмалчиваются, зато «Хамас» пришел в восторг. На улицах Газы то и дело вывешиваются теперь турецкие флаги — а ведь совсем недавно лидеры этой организации называли турок «предателями дела ислама».
Новый «беспроблемный» курс на ближневосточном направлении принес турецкому руководству крепкую дружбу с Тегераном, однако уже сейчас обходится Турции как стране в немалую копеечку. На место турецких партнеров в Израиль хлынули греческие. Раньше отношения между Грецией и Израилем были достаточно прохладными, однако теперь обе страны встречными курсами идут на сближение. Пилоты израильских ВВС, которым Эрдоган запретил участвовать в совместных маневрах, тренируются теперь в греческом воздушном пространстве, а израильское правительство ведет переговоры с Грецией о том, чтобы эта страна стала главным распределителем для поставок только что обнаруженного в Израиле природного газа — раньше эта роль предназначалась Турции. Так что «цена вопроса» оказалась для турок размером во многие миллиарды долларов — и в Анкаре теперь то и дело раздаются вопросы оппозиционеров, а стоило ли так поступать?
Конечно, хвалебные гимны, раздающиеся из Тегерана, в какой-то мере компенсируют Реджепу Эрдогану горечь разрыва с давними союзниками — так же, как и славословия ему, как «народному герою», расточаемые как в арабском мире, так и в консервативно-религиозных турецких кругах. Премьер-министра хвалят не только за израильский демарш, но и за «решительную позицию в отношении христиан» — то есть, европейцев.
Тем не менее, таким образом Турция на деле вряд ли может рассчитывать на усиление своей роли в глобальном масштабе. Ни Ирану, ни ведущим арабским государствам не нужен соперник на престол «лидера исламского мира», а вот зачастую излишне эмоциональная и пропитанная ностальгией по временам Османской империи внешняя политика все более изолирует Анкару и вредит ее европейским перспективам. До статуса «мудрейшего государства мира» Турции этим путем, скорее всего, не дойти.