«Новогоднее» интервью экс-президент Киргизии Акаева

Самым значимым событием 2010 года в Кыргызстане стало апрельское восстание, в ходе которого народ сумел снести ненавистный режим Курманбека Бакиева, полагает экс-президент этой страны Аскар Акаев. Что ожидает бывший политик от 2011 года, он рассказал в интервью телеканалу «К-плюс».

Первый президент Кыргызстана, а ныне профессор мехмата Московского государственного университета Аскар Акаев рассчитывает на то, что в новом году Кыргызстан начнет «выкарабкиваться из полосы проблем». Во всяком случае, он этого от души желает кыргызстанцам.

ОДКБ выучила урок Кыргызстана

— Аскар Акаевич, как вы оцениваете итоги прошедшего года? Интересуют проблемы коллективной безопасности в регионе, экономической и политической интеграции, особенности политического развития в стране. Как вы считаете: могли ли институты коллективной безопасности, созданные в регионе, предотвратить события, произошедшие в этом году в Кыргызстане?

— Я считаю, что создание организации коллективной безопасности было очень важным, историческим моментом в интеграционных процессах. В течение последних двух-трех десятилетий Центральная Азия неспокойна. И создание ОДКБ — прогрессивный шаг не только для этого региона, но и в целом для постсоветского пространства.

А в том, что ОДКБ не смогла вмешаться в этом году в события, происходившие в Кыргызстане, никто не виноват. Поскольку в уставе организации есть нормы, которые запрещают вмешательство во внутриполитические события любой страны — участницы организации, если нет вмешательства каких-либо сил извне. Поскольку в Кыргызстане события были исключительно внутриполитического свойства, ОДКБ не имела мандата на вмешательство в ситуацию.

— Какие уроки ОДКБ следует извлечь из ситуации?

— Уроки были извлечены. Во время очередного заседания ОДКБ в Москве был принят документ, который позволит Организации получить от глав государств мандат на оказание содействия стабилизации политической ситуации внутри стран-участниц. На мой взгляд, это правильный шаг. И в будущем, если подобные события произойдут в какой-либо стране-участнице ОДКБ, будет возможность использовать коллективные силы для оказания содействия скорейшей стабилизации ситуации.

Приведу пример. В 1990 году в Оше, на юге Кыргызстана, произошли трагические события на основе межэтнического конфликта, погибли тысячи людей. И президент СССР Михаил Сергеевич Горбачев принял решение о введении войск двух полков ВДВ. Весьма своевременно, что позволило быстро локализовать конфликт и справиться с его последствиями.

Успех в падении режима Бакиева

— Сегодня довольно часто можно услышать мнение, что апрельские события в Кыргызстане были спровоцированы извне. А вы как считаете?

— Я полностью исключаю влияние на апрельские события каких-либо сил, стран. Это были исключительно внутриполитические события. Просто народ восстал против Бакиева и его режима. Последней каплей, которая переполнила чашу терпения народа, стала попытка внесения изменений в Конституцию. Бакиев уже не соблюдал даже видимости демократии. Он вел страну к средневековой ханской власти и хотел включить в Конституцию норму, позволяющую передавать власть по наследству. И был даже назначен наследник — его младший сын Максим Бакиев. Это общеизвестно.

А народ, народ свободолюбивый, был доведен до отчаяния нищетой, резким ухудшением жизненных условий, катастрофическим состоянием экономики, энергетическим кризисом. Кыргызстан, богатый энергией, впервые за 15 лет своей независимости столкнулся с веерными и прочими отключениями электроэнергии на длительные периоды. И когда президент стал предпринимать шаги к повороту к ханской власти, народ просто восстал. Это было исключительно стихийное народное восстание. И я считаю, оно — единственное позитивное событие 2010 года в республике. То, что народ сумел снести этот ненавистный режим, было колоссальным успехом, который поднял народ в глазах мировой свободолюбивой общественности.

— А не смущает хор критиков, которые время от времени говорят о том, что парламентская система не выдержит, развалится, нужна сильная власть, которая сможет держать народ в крепкой узде. Как бы вы прокомментировали эти разговоры? И как вы объясняете такую политическую независимость Кыргызстана на фоне соседних стран, где власть не меняется десятилетиями?

— Вопрос этот весьма неоднозначный, сложный. Переход к парламентаризму, на первый взгляд, в отдельно взятой стране в этом регионе постсоветского пространства — это шаг в демократическом направлении. Все было бы хорошо, если бы это желание исходило от народа. Я должен это подчеркнуть, потому что нельзя опережать время. Но нельзя и опаздывать. Мы время опережаем. Я считаю, что постсоветская политическая элита в той части мира, о которой мы сейчас говорим, еще не доросла до парламентаризма. Мое твердое убеждение, что элита в Кыргызстане — подчеркиваю, не народ, а именно элита, не готова к парламентской форме правления.

— Почему?

— Парламентаризм требует, прежде всего, диалога между партиями, между лидерами, если не консенсуса, то хотя бы согласия, компромисса.

— Сейчас внутри парламента бушуют страсти. Может быть, люди за стенами парламента могут рассуждать следующим образом: да, там пять Бонапартов, они воюют, но это лучше, чем один узурпатор власти, который подомнет под себя всю страну?

— Такой сценарий уже был. Таким кыргызским Бонапартом был президент Бакиев. И мы знаем, чем это закончилось. Народу нужны хлеб и зрелища. Зрелищ в республике в 2010 году было много: революция в апреле, межэтнический конфликт, унесший тысячи жизней, выборы, референдум. Но народ вспомнит о хлебе. И на этот вопрос ответить будет очень трудно, пока лидеры победивших партий озабочены не судьбой народа, будущностью государства, а тем, как отхватить власти. Но прийти к согласию возможно. Трудно избрать спикера на все пять лет. Зная те партии, политическую элиту, долгосрочной коалиции быть не может. Но они могли бы договориться таким образом: не обижая никого, ввести ротационный принцип руководства парламентом — лидер каждой из пяти победивших партий, или тот, кого она выберет, мог бы по году быть спикером. Это выход.

А правительство формировать надо было по принципу профессионализма. И могли бы рейтинговым голосованием избрать министров правительства. Ведь специалистов в республике очень много, молодых, высококвалифицированных, имеющих опыт работы. Это единственный выход, чтобы спасти, во-первых, парламентаризм, а во-вторых, выработать общую, консолидирующую программу.

— Как бы цинично это ни звучало, но и европейская демократия давалась Европе кровью, например, Французская революция. И многие прорывы в становлении цивилизации стоили немалого числа жизней. Может быть, это единственный путь?

— Есть иные пути. Первый пример — Сингапур, где диктатурой власти страна добилась процветания. Китай — второй пример. Он сегодня процветает, свершает научно-техническую революцию. Я, как научный работник, завидую. Многие думают, что он развивается на заимствовании технологий, но заимствовать успешно, плодотворно, эффективно можно только при условии высочайшей квалификации кадров. Это тоже историческая практика. И Китай ставит задачу стать инновационной страной к 2030 году, а к 2050-му — научно-техническим, инновационным лидером мира. Это пути, отличные от тех, что прошла Европа.

У каждой страны свои президенты

— Каковы перспективы вхождения Кыргызстана в Таможенный союз или Единое экономическое пространство? Не противоречит ли это членству республики в ВТО?

— Стране не сегодня, а еще вчера надо было вступить в Таможенный союз, в ЕЭП. Ведь основные хозяйствующие субъекты, партнеры в экономическом отношении находятся в СНГ, ЕврАзЭС. Кыргызстан был активным участником и соучредителем ЕврАзЭС. В свое время и я предпринимал попытки и был почти у цели, чтобы войти в Таможенный союз. Для Кыргызстана нет другого пути, он обязан быть в Таможенном союзе. И его членство в ВТО — только плюс. Мы всегда способствовали продвижению переговорных процессов, всегда делились опытом, поддерживали, как страна, уже вступившая в ВТО. А изоляция Кыргызстана в экономической интеграции со странами СНГ — это ошибка Бакиева. Кыргызстану вступление в Таможенный союз выгодно. Я изучал эту проблему. Чем-то надо поступиться. Торговля — это всегда компромисс, как и парламентаризм.

— Тогда придется повышать пошлины?

— Где-то они будут повышены, где-то понижены. Кыргызстан выиграет в том, что пошлины по энергоносителям будут едины. Основная доля импорта — это энергоносители. И когда республика оказалась вне Таможенного союза и получила повышение таможенной пошлины в апреле, то это сразу осложнило ситуацию. И быть может, поспособствовало восстанию.

— А Казахстан согласится, как вы думаете, с тем, чтобы перенести периметр внешней границы на Кыргызстан?

— Вы подняли болезненный вопрос. Почему не было проблем в 2004 году, когда мы ставили вопрос о вступлении в Таможенный союз? Потому что в стране была стабильность. И границы все были открыты и прозрачны. А сегодня в республике ситуация крайне нестабильна. И это будет самым трудным вопросом. Технические вопросы не представляют никакой преграды. А вопросы таможенной границы…

Кыргызстану могут дать согласие на вступление в Союз, но отложат на пять-десять лет, пока не будет достигнута внутриполитическая стабильность. В таких условиях границы нельзя открывать — на сопредельные территории могут проникнуть контрабандным путем оружие, наркотики. Это, пожалуй, единственный проблемный вопрос, который может возникнуть в ходе переговоров о вступлении Кыргызстана в Таможенный союз.

— Сейчас через Кыргызстан на сопредельные территории идет какой-то поток контрабанды?

— Естественно, ручеек какой-то есть. Потому соседние страны и вводят режим закрытости.

— Ваши критики обвиняли вас в том, что при вступлении в ВТО вы открыли окно для контрабандных поставок на север, в тот же Казахстан.

— Ничего подобного. Никакой контрабанды. А что касается потока китайских товаров через Кыргызстан в другие страны, это да. Но исключительно в интересах страны. Мы, первыми вступив в ВТО, у Китая, который был на стадии вступления в эту организацию, получили хорошие торговые преференции. И благодаря этому весь поток китайских товаров в страны Центральной Азии пошел через Кыргызстан. Это было выгодно. Мы привлекли огромную армию бизнесменов, которые развивались благодаря этому потоку торговли, накопили капитал.

Я должен был реализовать конкурентное преимущество. Почему я должен был заботиться о соседних странах? У них были свои президенты, они должны были думать о национальных интересах своих стран. Мне необходимо было думать о своем народе, тем более что у нас нет ни нефти, ни газа. Я должен был занять своих предпринимателей. В пору расцвета в этой сфере работали более 200 тысяч предпринимателей. Это было, начиная с 1998 года по 2005 год. Пик пришелся, наверное, на 2003—2004 годы. За китайскими товарами ехали к нам, в Кыргызстан, закупали оптом. Либо наши предприниматели везли. Сейчас условия ухудшились, для торговой части предпринимательства настали трудные времена.

В новый год — с новыми надеждами

— Чего вы ждете от нового года?

— 2010 год для Кыргызстана был очень трудным. И я еще раз хотел бы подчеркнуть значение апрельского восстания, когда народ сумел смести антинародный режим Бакиева. От нового, 2011 года я жду только хорошего для Кыргызстана. Очень хотелось бы надеяться на то, что в 2011 году страна начнет карабкаться из полосы проблем и бед. И народ Кыргызстана рассчитывает на поддержку, помощь России, Казахстана, соседних стран. Ведь большинство избирателей проголосовали за партии, которые декларировали пророссийские позиции. Народ выступил за углубление отношений, экономической интеграции, дружбы с Россией. Я очень надеюсь, что политическая элита, парламент реализуют выбор народа. С такими хорошими пожеланиями я встречаю Новый год.