Внутренние войска: внутренняя убежденность
О том, какой исторический путь внутренние войска прошли за два минувших столетия, в чем заключаются их нынешняя деятельность и основное назначение, рассказал «Российской Газете» на «Деловом завтраке» заместитель министра внутренних дел — главнокомандующий внутренними войсками МВД России генерал армии Николай Рогожкин.
Российская газета: Читателей интересует вопрос армейской формы. Похоже, вопрос не отнесешь к второстепенному — число интересующихся огромно.
Николай Рогожкин: Он и не может быть второстепенным. Но с ответом, как и в случае со служебным обращением военнослужащих друг к другу, я бы все же повременил. Не исключено, что состоится решение, по которому Внутренние войска окажутся в форме, идентичной той, в которую оденут полицейских. Но пока говорить об этом рано. Должно пройти какое-то время, чтобы переодеть во что-то новое такое количество людей. Могу добавить, что при мне форма менялась уже три раза. Так что на подходе, возможно, уже и четвертая. В то же время на многих складах еще осталась прежняя. У нас единый подход к форме одежды с Министерством обороны. Естественно, для своего спецназа мы заказываем свою форму — она должна удовлетворять условиям обеспечения безопасности личного состава, например, в горах. Все зависит от задач, которые перед нами ставятся.
РГ: Охрана осужденных — функция общая?
Рогожкин: У нас такой функции уже давно нет. Как нет и конвоирования осужденных. Что касается дальнего зарубежья, то аналога нашим Внутренним войскам нет. Но структуры со схожими задачами есть. Например, в Китае. Там задачи чрезвычайно широки. Вплоть до охраны Великой китайской стены.
РГ: А как насчет китайского спецназа?
Рогожкин: Эффективная структура. И соответствующее название: штурмовой антитеррористический отряд «Барс». Четыре года назад мы приглашали китайцев на совместное учение. Проходили учения на территории дивизии Внутренних войск имени Ф.Э. Дзержинского. Сегодня она, правда, называется иначе: Отдельная дивизия оперативного назначения ВВ МВД России. Но в народе — «дзержинка». Так вот. Учение провели. Провели успешно. Присмотрелись. Перезнакомились. Убедились — мы на равных.
С национальной жандармерией Франции тоже знакомились. Спецназ у них есть тоже. То есть, ничего нового для нас нет. Как и во всех остальных жандармских структурах. Подобные контакты, тем не менее, очень полезны. Особо учиться нечему — все на одном уровне. Что, я полагаю, не так уж и плохо. Потому что угроза в сегодняшнем мире все больше выглядит, как одна общая угроза. Как бы страна ни называлась.