Клинтон некорректна в высказываниях по Афганистану
Выбор администрацией Барака Обамы бывшего специального представителя в Афганистане и Пакистане Марка Гроссмана в качестве преемника покойного Ричарда Холбрука имеет большое значение по трём причинам. Если его дипломатическая карьера cостояла в поддержании связей между моджахедами Пакистана и Афганистана в тот момент, когда Пакистан был государством «переднего края» для США, то его две работы в прошлом в Турции (в том числе и в должности посла) сделали его «экспертом» по странной выработке политической демократии в стране, возглавляемой военными.
На самом деле Гроссман посвятил себя и перестройке НАТО, результатом которой был выход альянса за его границы, в первую очередь на Балканах. Таким образом, назначение Гроссмана раскрывает определённый сдвиг в мышлении Обамы — постоянное движение от военного «подъёма» в Афганистане к дипломатическому и политическому курсу на урегулирование с Талибаном.
Почти одновременно с назначением Гроссмана на прошлой неделе появились «утечки» из администрации, опубликованные лауреатом Пулитцеровской премии журналистом Стивом Коллом о том, что администрация США замешана в прямых переговорах с Талибаном. Совпадение это или нет, но в этом же суть прозвучавшей в пятницу на Азиатской встрече в Нью-Йорке политической речи госсекретаря США Хиллари Клинтон относительно войны.
Назначение Гроссмана расставило точки над «и» в дрейфе политики США за прошедшие два месяца. Но возможности США оттянуть развязку войны, что подчёркивала Клинтон, остаются сомнительными. Основные пункты её речи таковы:
Переход к безопасности, возглавляемой афганцами, начнётся, как и запланировано, в грядущие недели, и к концу 2014 г. вывод войск США будет завершён.
Вашингтон продолжит придерживаться тройственной стратегии управления по «взаимно усиливающим направлениям»: военный «подъём» в сочетании с гражданскими усилиями по оживлению политической экономики Афганистана и Пакистана, а к концу войны и дипломатический «подъём».
Урегулирование с Талибаном — предмет, который стоит поднимать в комплекте с условиями.
США будут неустанно подрывать Талибан, и тот будет сталкиваться с международным «остракизмом», пока не выберет путь политического компромисса.
В то же время США признают, что «мы никогда не убьём достаточно повстанцев, чтобы напрямую выиграть войну».
Таким образом, целью военных и гражданских усилий США будет поддержка длительного политического урегулирования, и США будут «интенсифицировать нашу региональную дипломатию ради активизации политических процессов».
Сказала ли Клинтон что-то новое? Ответ: «Нет». Война быстро превращается в «кровоточащую рану», если использовать знаменитое высказывание Михаила Горбачёва о войне в Афганистане другой сверхдержавы. Клинтон неявно признала безвыходное положение. Итак, всё, что надо сделать Талибану — просто «переждать». Как у Вашингтона, так и у Талибана есть предварительные условия.
В субботнем заявлении в идущих переговорах США с Афганистаном Талибан точно ударил по вопросу об американских военных базах после 2014 г. (хотя в своей речи Клинтон искусно опустила этот аспект): «Афганистан — не то государство, где местный народ будет терпеть присутствие иностранных войск…. Американцам стоит знать, что ни правители марионеточного режима, ни ручной парламент не уполномочены торговаться о судьбе Афганистана… Размещение постоянных баз в Афганистане — американская мечта о трубопроводах, и она не реализуема».
Более важно следующее заключение Талибана: «Государства региона безошибочно осознали цели и задачи Америки, скрытые за их длительным пребыванием в Афганистане. Естественно, страны региона не примут эту точку зрения, они будут возражать. Они даже будут создавать альянс противников этого (если представится такая возможность) и будут прилагать усилия к нанесению сильного и разрушительного удара по американским планам».
Афганский президент Хамид Карзай, кажется, согласен с Талибаном. В субботу в Кабуле он: «Это соглашение об американских базах не может быть принято только афганским правительством или даже властями. Принять решение должен народ Афганистана. В любом случае, как предварительное условие Афганистану нужен мир, и он желает убедиться в том, что и соседние государства не подвергнутся угрозам».
Интересно, что Карзай вторил заявлению, сделанному в тот же день, но ранее российским министром иностранных дел: «Эта информация (относительно баз США) заставляет подумать и ставит вопросы. Для чего нужны военные базы СЩА, если с террористической угрозой…. в Афганистане покончено? Сможет ли Кабул сочетать переговоры о долговременном американском военном присутствии с процессом урегулирования? Как посмотрят соседи Афганистана на размещение военных баз иностранного государства вблизи своей территории?».
Карзай убежден, что Вашингтон систематически ослабляет его власть. Он сам и пакистанское военное руководство будут рассматривать новый подход в речи Клинтон, как уловку в разрозненных, то и дело возникающих попытках дать старт «внутри-афганскому» мирному процессу и создать неразбериху среди главных афганских действующих лиц.
Клинтон не смогла признать основной роли Пакистана в поисках урегулирования. Она определила роль Пакистана в разрушении убежищ Талибана, поддержании тёплых двусторонних отношений с Афганистаном, отстаивании невмешательства в афганские дела; его принципиальное движение по устойчивой траектории разрешения противоречий (в том числе по Афганистану) и нормализации отношений с Индией. Короче говоря, Клинтон предложила Пакистану «дивиденды от мира» ради собственной внутренней стабильности и усиления регионального сотрудничества с Индией.
Она не смогла признать «особые» интересы Пакистана, более широкую систему безопасности, в том числе тревожную перспективу (с точки зрения Исламабада) регионального дисбаланса, являющуюся результатом лавинного военного сотрудничества США-Индия и одностороннего признания Вашингтоном Индии в качестве государства, обладающего ядерным оружием.
С другой стороны, Клинтон полностью прояснила, что определяющие уровни политического процесса урегулирования с Талибаном, как и региональная политика в отношении афганских проблем, во многом останется в руках Вашингтона.
Вероятно, Вашингтон рассчитывает на своих не-пуштунских союзников внутри Афганистана для воспрепятствования любому афгано-пакистанскому мирному процессу вне контроля США или вопреки его целям; а во-вторых, он рассчитывает на Саудовскую Аравию как региональный балансир Пакистана и Ирана, учитывая старые связи Эль-Рияда с Талибаном. Вашингтон выглядит уверенным в своей способности играть разрушительную роль внутри руководства Талибана, разделяя и раскалывая группировки, таким образом, лишая Пакистан его «стратегического ресурса».
Стратегия США, подчёркнутая в речи Клинтон (желала она сама того или нет), могла бы создать в Исламабаде опасения в отношении планов Карзая. Всё это выглядит скорее дерзкими надеждами. Суровая реальность такова:
США обладают крайне ограниченной возможностью сохранить свой хвалёный «подъём»: и военный, и гражданский.
США заявляют, что Талибан слабеет и теряет веру. Ситуация с безопасностью ухудшается: война распространяется на север, а по периметру безопасности Кабула пробиты бреши.
Недавнее согласие среди бойцов Курама обеспечивает «стратегическую глубину» операций Талибана вне территории племён Северного Вазиристана в Пакистане.
Войска США встретились с противоречивой ситуацией: придерживаться сроков вывода, одновременно разрушая Талибан на полях сражений, усиливая политический и дипломатический «подъём».
Вашингтонское равновесие с Кабулом и Равалпинди — на самом низком уровне.
Афгано-пакистанские отношения далеко не под контролём США.
Индо-пакистанские отношения обременены огромными вопросительными знаками, а перед Вашингтоном стоит громадная задача сбалансирования своих связей с двумя южно-азиатскими противниками.
Тупик отношений США—Иран запланирован самим развитием событий на Ближнем Востоке и в Персидском заливе.
Основные региональные державы сохраняют опасения в отношении «одностороннего» подхода США и их геополитических целей.
С точки зрения Запада война становится всё более противоречивой, а Обама готовится к кампании переизбрания. Ясно, что время благоволит к Талибану.
Оптимизм Клинтон кажется ничем неподтверждённым. Она заявила: «Сегодня нарастающее давление нашей военной кампании обостряет принятие решения Талибаном: разорвать связи с Аль-Каидой, сдать оружие и оставаться в рамках афганской конституции — и тогда талибы могут воссоединиться с афганским обществом. Откажутся — и останутся перед лицом последствий своих связей с Аль-Каидой, являющейся врагом международного сообщества. Они не смогут «переждать» нас. Они не смогут победить нас. И они не смогут избежать выбора».
В самом деле, резко сказано. И ни одного нечёткого слова. Но если бы жизнь была так проста, а дорога вперёд так пряма. Британский автор и комментатор Тарик Али (родом из Пакистана) однажды написал, что именно тогда, когда слышится такая выразительная риторика, как раз и оказывается, что ответное эхо, проносящееся над горами и долинами Гиндукуша — громкий, саркастический пуштунский смех.
———————————
Посол М.К. Бхадракумар был дипломатом индийского министерства внешних отношений. Его назначения включали Советский Союз, Южную Корею, Шри-Ланку, Германию, Афганистан, Пакистан, Узбекистан, Кувейт и Турцию.