Курильский вопрос на фоне борьбы политических кланов

Новый глава японского МИДа — политик проамериканский и постоянно говорит, что 90% японской политики — это тесный союз с США. Так что быстрого потепления между Японией и Россией ожидать не приходится. Но, видимо, и резкое похолодание на повестке дня тоже больше не стоит.

Статья, с которой могут сегодня познакомиться читатели, была написана за несколько часов до того, как Японию накрыла волна землятресений и цунами. К каким политическим последствиям приведет природная катастрофа, остается только гадать. Однако уже сейчас становится ясно, что политический ландшафт Японии не останется таким, как прежде. И отставка министра иностранных дел Сэйдзи Маэхары является лишь первым шагом к предстоящим изменениям.

Сэйдзи Маэхара отстаивал концепцию территориальных претензий изо всех сил — запрещал президенту Медведеву посещать самые восточные земли Российской Федерации, облетал на вертолёте Курильские острова, неоднократно глядел на них в бинокль, одним словом, использовал все возможности для подтверждения легитимности претензий на «северные территории». В качестве финального аккорда своей психологической атаки на российское руководство, Маэхара отправился в Москву, предварительно подготовив почву дополнительной серией рекомендаций высшим государственным чинам России. Итог визита, таким образом, был понятен ещё до его начала. Вернувшись домой, Маэхара сообщил о том, что это мол, только начало и победа будет за ним. Однако его энтузиазм остался персональным, японская общественность, и без того не особенно благоволившая мечтам Маэхары о былом величии, начала неприкрыто удивляться, что это за странная тенденция по игнорированию всех внешнеполитических проблем, кроме одной надуманной.

По странному стечению обстоятельств, как раз после провального вояжа Маэхары по безграничным российским просторам, стало известно о том, что министр иностранных дел, так сказать, не вполне законопослушный человек. Моральное падение Маэхары состояло в том, что его фонд несколько лет принимал пожертвования от гражданки Республики Корея, родившейся и проживавшей на территории Японии. Всего на поддержку деятельного и внешне симпатичного министра добросердечная женщина перечислила около трех тысяч долларов. Поскольку законодательство Японии строго запрещает политикам и партиям использовать в качестве финансирования своей деятельности любые иностранные источники. В том числе — и степенных кореянок.

То, что несчастные три тысячи долларов в течении нескольких лет — лишь предлог и проявление внутрияпонских политических конфликтов, не есть особенный секрет. Как у каждой истории, отставка Маэхары имеет видимую и невидимую часть. Вторая, разумеется, интереснее.

Помимо правящей Демократической Партии Японии, к которой принадлежат и Мэхара, и его непосредственный руководитель, премьер-министр Наото Кан, существует ещё и оппозиция. На заседании бюджетной комиссии верхней палаты парламента, где большинство голосов у оппозиционной Либерально-Демократической партии, проект бюджета на новый финансовый год, принятый ранее нижней палатой под контролем Наото Кана, был отклонен. И это было только фоном для выступления депутата Ямамото Ичита, последовательного оппонента премьера Кана. Ямамото припомнил Кану все высказывания насчёт «непростительной грубости» Медведева, дня северных территорий и прочих всенародных праздников, и сказал, что «политика кабинета Кана не имеет ни стратегии, ни чувства перспективы» и потребовал у премьера отозвать собственные заявления о «непозволительной грубости Медведева» и даже извиниться перед Россией за бурную февральскую деятельность.

Как верный соратник своего партийного лидера, Сэйдзи Маэхара выступил в качестве защиты, заявив, что «сейчас время сеять семена. Мы будем продолжать в том же духе, учитывая международную обстановку и финансовое положение России». После чего, собственно, оппозиция с торжествующим видом выложила главный козырь — сказала, что с таким министром иностранным дел Японии особенно рассчитывать не на что, ибо он принимает пожертвования от иностранных граждан.

Наото Кан и Сэйдзи Маэхара многократно говорили о «неподкупной политике», целью которой является отказ Демократической партии от незаконных финансовых средств. В целях скорейшего «лечения», Демократическая партия даже приняла решение о прекращении членства в партии Итиро Одзавы, который работал генеральным секретарем партии и которому было предъявлено обвинение в получении не совсем легитимных средств на свою деятельность. А Сэйдзи Маэхара очень активно критиковал Итиро Одзаву, гремя с трибуны высокопарными словами о неподкупности и кристальной честности, так что «вброс» оппозиции стал вовсе неотразимым. Итиро Одзава с собственными сторонниками также не питает симпатий к бывшим соратникам.

Веский довод явно готовился тщательно, и стал полной неожиданностью как для Маэхары, так и для японских экспертов в области политологии. Первое время вообще не было никаких комментариев, что свидетельствует о полном успехе «заговорщиков». Да и когда комментарии появились, выглядели они не особенно убедительно. Маэхара оправдывался тем, что кореянка — его «подруга детства». Некоторые западные (российские в том числе) СМИ усматривали в этом дополнительный юмор, ведь щедрой женщине чуть более 72 лет, тогда как Маэхаре — 48. Впрочем, понятия «преемственность» в Японии относятся ко всему, в том числе и спонсорам политических сил. Кореянка запросто могла обратить внимание на Маэхару ещё в период невинной юности последнего, благодаря рекомендациям «учителей» Маэхары, ибо в Японии передача по наследству спонсоров и спонсируемых — норма политического пейзажа.

Интересно другое — при таких традициях Маэхара физически не мог не знать, что милостивая старушка — гражданка Кореи, а точнее — та группа населения, которая называется «дзайничи». Это корейцы, завезённые в Японию во время войны, а также их отпрыски, которые отказались от возвращения домой. Условные корейцы принимают японские имена, но не гражданство, пребывая в экзотическом статусе с красивым названием «токубецу эидзюся». По сути — привилегированный вид на жительство, с полным правовым равенством с «натуральными» японцами, за исключением участия в политике. Даже без подобных нюансов, знатокам японских реалий многое скажет и род деятельности фатальной благодетельницы. Ресторан корейской кухни — это бизнес исключительно корейских граждан и никого более. Те, кто японское подданство таки принимает — занимаются совсем другими делами.

Компромат на политических деятелей в Японии собирается основательно, годами и десятилетиями, используясь исключительно в нужном месте и нужной форме. Судя по тому, как быстро Маэхара ушёл в отставку, компрометирующего материала с его участием существует много. Причём, как нетрудно догадаться, касаются данные сведения не только самого экс-министра, но и всех тех, кто его направлял, протежировал и курировал. С учётом того, что миграция депутатов из партии в партию не является чем-то уникальным в японской политике, огласка этой пикантной информации невыгодна ни правящим демократам, ни либерально-демократической оппозиции, которая имеет несколько группировок. Вряд ли будет опрометчивым предположить, что Маэхаре посоветовали уйти в отставку сразу несколько «кураторов» с самых разных направлений. Хотя, конечно, премьер-министр Наото Кан старался демонстративно удержать своего ближайшего соратника от столь решительного шага. Просил его передумать даже после официального прошения об отставке. Глава МИД остался непреклонен.

Решение Маэхары не только позволило до какой- то степени сохранить лицо, но и частично нейтрализовало негативное влияние этого скандала на всё правительство Наото Кана. Но, несмотря на политическое сепукку Маэхары, оппозиция Японии жаждет крови Наото Кана, пытаясь заставить его покинуть пост премьера или распустить палату представителей для проведения досрочных выборов. Наото Кан признал, что оказался в наиболее сложном положении с момента прихода к власти Демократической партии.

Председатель Либерально-демократической партии Садакадзу Танигаки выступил с речью относительно отставки главы Маэхары, в которой сказал, что уход важного члена кабинета министров есть свидетельство полной профнепригодности всей команды Наото Кана. И, судя по отдельным заявлениям, интересные сведения наличествуют и в отношении других, пока ещё министров Кана. Сам премьер-министр Кан на всякий случай самостоятельно покаялся в аналогичной любви корейских граждан, признав, что его фонд принимал денежные пожертвования от лица иностранного государства — гражданина Республики Корея, постоянно проживающего в Японии. При этом Кан, разумеется, заявил, что не подозревал, что человек, с которым он познакомился через одного из своих друзей, не является подданным Японии и пообещал, что вся сумма — 1,04 миллиона иен (около 12 тысяч долларов) — будет незамедлительно возвращена дарителю. Доверчивость премьера и недоумение насчёт гражданства мецената — того же рода, что и у Маэхары, конечно.

Так или иначе, место Маэхары занял Мацумото Такэаки, который может быть примером того самого преемственного подхода в японской политике. Его дед и прадед были послами, а отец долгое время занимал пост начальника оборонного управления и был видным деятелем ЛДП. Среди предков Мацумото есть и граф Ито Хиробуми — один из лидеров модернизации Японии в 19 веке и её первый премьер-министр. Новый глава японского МИДа — политик проамериканский и постоянно говорит, что 90% японской политики — это тесный союз с США. Так что быстрого потепления между Японией и Россией ожидать не приходится. Но, видимо, и резкое похолодание на повестке дня тоже больше не стоит.

Любопытная деталь — после ухода Маэхары, пускай и не с таким шумом, но ушёл в отставку заведующий японским отделом госдепа США Кевин Мэйхер, по насквозь надуманному поводу — «уничижительное высказывание в адрес японцев». Кто-то вспомнил, что в декабре Мэйхер сообщил нечто вроде «окинавцы — мастера манипуляций и вымогательства» чего, разумеется, терпеть было нельзя. Ну а то, что увольнение воспоследовало сразу после кризиса японской власти — чистое совпадение.