Арабский мир не взывает к США о помощи
Сколько я ни пытаюсь — не могу услышать «голоса со всего мира», которые, как писал на прошлой неделе мой коллега Чарльз Краутхаммер (Charles Krauthammer), требуют «американской интервенции с целью свержения Муаммара Каддафи». Да, Джон Болтон (John Bolton), бывший постоянный представитель США при ООН и нынешний сотрудник Fox News, заявил, что в Ливии «существует потребность в решительных словах (и действиях) Америки». Также известно, что в пользу силовых действий высказалась целая когорта американских политиков и публицистов.
Но за пределами Америки — полная тишина. Очевидно, что к американской интервенции — военной и какой бы то ни было — не призывает никто в арабском мире: египетские демократы с опаской относятся даже к нашим деньгам, выделяемым на развитие. («Помощь со стороны Америки может быть неправильно понята», — деликатно объяснял в интервью Washington Post несколько дней назад один из деятелей египетской оппозиции).
Точно так же ни в Азии, ни в Европе не звучат призывы вновь отправить американских морских пехотинцев к берегам Триполи. Французы, испытывая чувство вины за то, что не поддержали революцию в Тунисе (и даже не сумели ее предвидеть), направили гуманитарную помощь в Бенгази — но при этом выступают против военного вмешательства. Свой пробный шар запустили британцы — и горько разочаровались. В субботу отряд британского спецназа и офицер разведки из MI6 высадились на берег недалеко от Бенгази, намереваясь всего лишь вступить в контакт с повстанцами. Их немедленно арестовали, заковали в наручники, допросили и выдворили из страны. Видимо, меньше всего восставшие хотят, чтобы их заподозрили в связях с иностранцами.
С чем связана тревога арабов по поводу помощи Америки и Запада? Откуда эта нерешительность со стороны наших союзников? Ответить можно одним словом: Ирак. Ирак вовсе на стал «образцом для всего региона», как пишет Краутхаммер, а служит грозным предостережением: берегитесь, такая же судьба может постичь и вашу страну. Когда американская армия вступала в Ирак, мы ничего не знали об иракской оппозиции, кроме того, что слышали от горстки эмигрантов. Наши военные не знали арабского, и им не сказали, что делать, когда они окажутся в Багдаде. Некомпетентность повлекла за собой хаос, породивший насилие: за восемь лет гражданской войны погибли десятки тысяч людей. Хотя там и возникла хрупкая демократия, такому примеру не хочет подражать никто и нигде.
Нетрудно понять, почему ливийцы и прочие опасаются повторения этого сценария. На самом деле, налаживать связи с ливийской оппозицией надо было год или пять лет назад — когда Тони Блэр обменивался рукопожатиями с Муаммаром Каддафи в шатрах посреди пустыни, а в страну шли западные нефтяные компании. Но британцы этого не сделали. Не сделали этого и мы. Сейчас мы даже не знаем, что это за люди. Некие полковники выступали в роли «официальных представителей» повстанцев, но обо всех ли повстанцах идет речь? Или только о некоторых? СМИ ссылаются на «информацию из повстанческих сетей», иными словами, кто-то рассказал кому-то о том, что происходит. Как показывает неудачная британская операция, шпионы осведомлены о происходящем не лучше.
Необходимо вводить санкции против Ливии, предлагать гуманитарную помощь и, в том случае, если повстанцы начнут проигрывать, создавать зону, закрытую для полетов. Но на настоящий момент, даже если бы у наших вооруженных сил было неограниченное финансирование — а его нет — Пентагон не в состоянии привить Ливии демократию. Это работа наших недофинансируемых международных радиостанций, особенно тех, что вещают на арабском; независимых институтов вроде Национального фонда в поддержку демократии; организаций, обучающих судей и журналистов. Увы, у нас нет контактов, необходимых таким группам. Нужно начать налаживать их прямо сейчас.
Всегда приятно говорить: «История была на нашей стороне», и я не удивляюсь тому, что оставшиеся сторонники Джорджа Буша ощущают правоту «программы свободы», которую он, будучи президентом, порой продвигал, а порой забывал. Но правота, даже моральная, — еще не все. Важны и такие вещи, как конкурентоспособность, последовательность и осведомленность. Важно, чтобы военные и дипломаты знали язык того народа, на который мы хотим оказывать влияние. Важно понимать этнический и клановый состав того общества, которому мы хотим помочь. Не будем повторять ошибок прошлого: прежде чем высылать десантников, нужно понять, чего хотят и в чем нуждаются местные жители. Призывов о помощи я не слышу — ведь они боятся того, что американская «помощь» может сделать с их страной.