Израильтяне перестают понимать политиков и синоптиков

Наконец-то мы дожили до того дня, когда в Белом доме уже немножко не до нас. Хиллари рвет на себе волосы уже не по причине еврейского упрямства. Обама кладет ноги на стол уже не потому, что евреи кладут на него. Даже посредники в мирных переговорах стали реже к нам наведываться, и теперь их визиты не напоминают врачебный обход в доме престарелых или комиссию в школе для умственно отсталых.

Наконец-то всему миру немножко не до нас. Цифры на бензоколонках сравнялись с цифрами в пивбаре, самым популярным стал термин «Эффект домино».

Наконец-то уже не только мы одни находимся в состоянии полной запутанности. Во всем мире политологи (на всякий случай) ничего не утверждают, астрологи — на всякий случай — ничего не предсказывают, а политики – как бы чего не вышло — не помнят, с чего все началось.

Самое печальное, что после ухода из жизни осьминога Пауля никто толком не знает, чем все это закончится. Вместе с тем появилась надежда, что теперь, когда весь мир видит, как в бедных странах с тоталитарным режимом власть меняется самым непредсказуемым образом, желающих плодить нобелевских лауреатов, превращая израильтян в политических беженцев, будет меньше. Правда, в самом Израиле готовность подписать все, что от нас требуют, во имя того, чтобы выжить, еще не сменилась пониманием, что для такого подписания нужно вначале выжить из ума.

Пока неизлечима наша тяга к мимолетной улыбке наших врагов. Каждый день весь мир усаживается у телевизора и наблюдает за очередным переделом власти, как за очередным футбольным матчем чемпионата мира. Тысячи беженцев угрожают окончательным решением европейского вопроса, тираны обещают все сжечь, НАТО готовится все разбомбить — и только в Израиле по-прежнему с восторгом ждут, когда мы начнем всем нравиться, когда нам позволят пожимать руки, фотографироваться, трогать галстуки, когда посмеются над нашими шуточками.

Арабы давно заметили нашу наркозависимость от всеобщей любви. Даже глава оборонного ведомства государства Израиль рассматривает нынешнюю ситуацию в мире как возможность что-то отдать арабам и что-то отнять у евреев, чтобы и мы поучаствовали в спектакле перемен.

В Сирии еще не успели разгрузить иранские корабли с оружием, а министр обороны Израиля уже успел увидеть в происходящих событиях намек Башара Асада на то, что надо бы сесть за стол переговоров. Судя по всему, Эхуд Барак в самый неподходящий момент впадает в очередной маниакальный психоз исторического рукопожатия. Уже не раз он пытался всучить сирийцам Голаны в то время, как сирийцы уже не раз отказывались не только жать ему руку и хихикать вместе с ним, но даже жить с ним в одной гостинице не желали.

Сирийцам не нужны Голанские высоты на блюдечке с голубой каемочкой. Сирийцам нужны Голанские высоты, отвоеванные кровью. Для них потеря Голан — национальный позор. Каждое утро Асад выходит на балкон и видит Голанские высоты, которыми Израиль владеет уже в два раза дольше, чем ими владела Сирия. Голаны не дают ему покоя и в то же время не дают напасть на Израиль. Сама природа создала лучшую гарантию нашей безопасности на севере.

По местным обычаям, смыть позор поражения в войне можно только победой в новой войне. Отдавая сирийцам Голаны, мы сами провоцируем их. Вручая Голаны по европейскому сценарию, мы обрекаем своих соседей на очередной национальный позор. У них уже есть один позор, но без войны – мы предлагаем им еще один позор, но с войной. Асад уже это понял, осталось это понять Бараку. Переговоры вести нужно, но с достоинством. Вместо Голан можно предложить Асаду реже выходить на балкон. Бараку не мешало бы выходить на балкон почаще.

Истерика по поводу того, что от нас отвернулся весь мир из-за нашей несговорчивости, в данный момент неуместна, поскольку появилась возможность убедиться, с какой легкостью этот мир отворачивается от самых покладистых. Судя по происходящему в мире, политикам не мешает прежде всего позаботиться о том, чтобы собственный народ не перестал с ними здороваться. Годами мы обсуждаем то, что обсуждению не подлежит, и в результате, слушая сообщение синоптиков о погоде на севере страны, израильтяне перестают понимать политиков, а слушая политиков — не понимают, о каком севере говорят синоптики.