Ливия готовится к кровавой войне

Ситуация в Ливии медленно и верно скатывается к войне. Причем не просто к банальной междоусобице, характерной для стран, населенных разными народностями и управляемыми различными кланами. Даже не к гражданской войне, которую изначально прогнозировали эксперты. Ситуация в Ливии может вылиться в международный конфликт, последствия которого могут оказаться опасными как для стран Ближнего Востока и Северной Африки, так и для Европы с Западом. Может докатиться эта волна и до России.

Эксперты практически с самого начала неурядиц утверждали, что отголоски ситуации на Ближнем Востоке и Северной Африке неминуемо будут слышны и в России. Об этом «Актуальным комментариям» говорил, например, председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль. «Россия попадает сегодня в наиболее сложную ситуацию, потому что есть силы, которые сегодня делают ставку на Третью Мировую войну и на создание нового политического формата. Россия как огромная страна – одна седьмая суши от Прибалтики до Сахалина – мешает развязать серию конфликтов, которые переформатируют мир», — отмечал он, комментируя очередной виток обострения ситуации в Ливии.

Директор Международного института политической экспертизы Евгений Минченко заявлял в интервью «Актуальным комментариям», что у России могут возникнуть дополнительные проблемы и с радикальными исламистами, и с доступом к стратегически важным ресурсам углеводородов и урановых руд, находящихся в Центральной Азии, и возможное увеличение энерготрафика вкупе с ростом террористической опасности. «Я думаю, что только очень наивные люди могут считать, что мы от этого выигрываем», — отметил он.

Официальная Москва хранила сдержанное молчание. Во-первых, нужно было вывезти граждан России их охваченной боевыми действиями страны. Во-вторых, разобраться в ситуации, которая очень непроста.

Сегодня стало понятно – эксперты были правы. Глава внешнеполитического ведомства России заявил, что кризис власти в арабских странах откликнется и в нашей стране. Имеется в виду обострение обстановки в Центральной Азии, а также на российском Северном Кавказе, заявил министр иностранных дел России Сергей Лавров. «Чем нестабильнее будет в странах Ближнего Востока, тем больше угроз для того, чтобы люди с неблаговидными целями доставляли нам хлопоты», — заявил он в эфире радиостанции «Эхо Москвы».

Вместе с тем, глава российского внешнеполитического ведомства признал, что ближневосточный регион всегда был источником проблем для российской безопасности. Кроме того, глава МИД РФ отметил, что обострение ситуации в России в связи с событиями на Ближнем Востоке будет иметь место независимо от того, кто придет к власти в странах этого региона.

Можно ли в таком случае изменить ситуацию или повлиять на ход событий? Ведь на Северном Кавказе и без отголосков ближневосточных революций – непростая ситуация.

На Смоленской площади как раз и решают задачу, как нивелировать для России риски от потрясений на Ближнем Востоке.

Кстати, Сергей Лавров впервые после начала ближневосточных революций заявил, что Россия готова содействовать политическому урегулированию в странах Ближнего Востока и Северной Африки, охваченных беспорядками. Правда, Россия предложит «свои услуги, если в этом будут заинтересованы соответствующие государства, соответствующие силы».

Лавров высказал уверенность, что никому не следует навязывать способы решения существующих проблем. «Очень важно не делать резких движений внешним игрокам, навязывать какие-то рецепты», — отметил он.

Рецепты в сложившейся ситуации давать сложно. Ливия обнажила клубок международных противоречий. Здесь переплелись интересы множества игроков. Некоторые эксперты считают, что России в данной ситуации предложить нечего, так как с ливийской оппозицией, как и с египетской, которая одержала победу, нет контактов. Такое мнение, например, высказал «Актуальным Комментариям» ведущий эксперт Центра политической конъюнктуры Максим Минаев.

Шеф-редактор издания «Русский Журнал» Борис Межуев еще во время революции в Египте настаивал, что России следует как-то воспользоваться ситуацией. «Она может стать посредником между Европой и Китаем, которые занимают противоположные позиции относительно происходящего на Ближнем Востоке и Африке. Здесь нужен какой-то общий рецепт, как выходить из этой ситуации. Тут, мне кажется, у России есть возможность включиться в процесс урегулирования. Тем более, что в Египте также пока не решена еще ситуация. То же самое — в Тунисе и Йемене. Это общая ситуация, которая касается краха авторитарного режима», — уверен эксперт.

Воспользуется ли Россия ситуацией и вернет ли свое влияние на регион, или ей просто придется подсчитывать убытки от революций в Египте, Ливии и других стран с протестным настроем в этом регионе? Об этом можно будет судить только после того, как международное сообщество придет к какому-то общему знаменатели по отношению к ситуации в Ливии.

Ясно, что плюсы и минусы нужно считать по всем направлениям. Понятно, что у России в этом регионе свои интересы. Понятно, что теперь придется еще больше сил тратить на борьбу с исламистами, которые активизируются, если упрочат свои позиции в случае прихода к власти в результате революций на Ближнем Востоке. Но зато увеличивается количество поставок энергоносителей в Европу, бюджет пополняется, а значит, жизнь улучшается, можно прочитать в СМИ.

Однако, повышающиеся цены на нефть — это прибыль сиюминутная, которая ниже расторгнутых или приостановленных договоров в этих странах. Скажем, еще в 2008 году «Российские железные дороги» подписали строительный контракт на 2,2 млрд евро. На фоне успешного экономического сотрудничества Россия даже списала Ливии долги. И что можно будет взять с нового правительства, пришедшего к власти после возможной революции? Ответы на эти вопросы еще предстоит ответить руководителям различных ведомств России.

Но есть и глобальная задача. Россия направляет главные силы на то, чтобы ситуация в Ливии не переросла в международный конфликт.

С каждым часом информация о ситуации в Ливии все больше напоминает военные сводки. Два американских военных корабля вошли в среду в Суэцкий канал. Они направляются в Средиземное море, к берегам Ливии, где продолжается противостояние Муаммара Каддафи и повстанцев. Страны Запада заявляют о том, что будут наращивать военно-политическое давление на режим Каддафи для того, чтобы заставить ливийского лидера отказаться от власти. Однако, как подчеркнул министр обороны США Роберт Гейтс, никакого решения о военном вмешательстве НАТО пока не принято.

При этом, авианосцы США отправились к побережью Ливии еще 28 февраля. Великобритания начала перебрасывать в Средиземноморье свою авиацию. Канада решила направить к берегам Ливии фрегат в рамках плана по наращиванию международной группировки войск в регионе.

Кстати, международные эксперты также говорят, что Каддафи обладает химическим оружием, и полностью гарантировать его неприменение нельзя. Поэтому исключить возможность некой операции по предотвращению использования химического оружия невозможно.

Конечно, возможную военную операцию против Ливии можно интерпретировать и как борьбу за права человека. По данным, которыми располагают Объединенные Нации, на сегодняшний день ливийские беспорядки стоили жизни тысяче людей. Не говоря уже о благородной цели предотвращения химической и бактериологической войны.

Военную поддержку ливийской оппозиции извне можно представить и как всемирную борьбу с диктатурой. Впрочем, и до революционной волны, накрывшей с наступлением 2011 года Ближний Восток, мало кто верил в демократичность, искренность и преданность Ливийского лидера. Правдами и неправдами, но Каддафи и Запад на протяжении последних лет демонстрировали сотрудничество, а не конфронтацию. Санкции против Ливии были сняты, лидер страны был достаточно желанным гостем в Европе и на Западе. Так почему запахло войной у берегов Средиземного моря? Может быть, в некоторой степени Каддафи прав, когда, не скрывая обиду, заявляет, что Запад предал его?

Ливийский лидер уверен, что народ любит и не собирается отдавать власть по требованию Европы и Запада. Муаммар Каддафи заявил, что в Ливии начнется настоящая бойня, если силы США или НАТО вторгнутся в страну.

«Они хотят снова сделать нас рабами, какими мы были при итальянских колонизаторах? Мы никогда не допустим этого. Мы начнем кровавую войну. Тысячи и тысячи ливийцев умрут, если вторгнутся США или вторгнется НАТО», — цитирует BBC обращение Каддафи в годовщину провозглашения в Ливии Джамахирии — народного правления, установленного в 1977 году.

«Мы будем сражаться до последнего мужчины, до последней женщины. Мы будем защищать Ливию с севера до юга», — предупредил Каддафи.

Вместе с тем, он заявил, что в Ливии в последние недели не было никаких акций протестов оппозиции, а беспорядки вспыхнули под влиянием агентов международной террористической сети «Аль-Каида».

Даже если мировое сообщество вынудит лидера Джамахирии уйти в отставку, то каких-либо гарантий, что на смену Каддафи придет более демократический режим, лояльный к Европе и Западу одновременно, по мнению экспертов, не существует.

Так, противники Каддафи отвергают иностранное военное вмешательство. Революционное ливийское правительство во главе с бывшим министром юстиции Мустафой Абдель Джалилем не считает приемлемой возможность участия НАТО в борьбе против режима Каддафи, хотя и приветствуют меры, принятые ООН против полковника.

Эксперты опасаются, что возможное вмешательство США или НАТО в конфликт в Ливии приведет к началу крупномасштабной войны. Так, по мнению постпреда России при НАТО Дмитрия Рогозина, за объявлениями США, что военное вмешательство может прекратить кровопролитие в Ливии и не допустить применения Каддафи химического оружия, стоит военный и политический шантаж.

«Любые действия вопреки Совету безопасности ООН – это действия, нарушающие напрямую международное право», – заявил он, подчеркнув, что утвержденных ООН санкций против Ливии «вполне достаточно, чтобы дать понять главе ливийского государства Каддафи, что его действия вызывают раздражение мирового сообщества и всех членов СБ ООН» . Применение же вооруженных сил против оппозиции это уже, как говориться, too much, отметил Рогозин.

Рогозин также напомнил, что СБ ООН – единственный орган мировой политики способный назначать решение о применении силы. «Таких прав у Вашингтона нет, и их нет у НАТО. Все должно быть с санкцией ООН», – сказал он.

Однако Вашингтон пытается найти поддержку мирового сообщества, в частности — убедить европейских союзников поддержать возможную военную операцию против режима Муамара Каддафи. Европейцы вроде бы не против: о необходимости сменить полковника Кададфи заявляли и руководство Италии, и Германии и Франции. Однако на участие в операции европейцы согласны только после принятия соответствующей резолюции Совета Безопасности ООН. В Старом Свете опасаются, что несанкционированная мировым сообществом военная операция в Северной Африке всколыхнет воспоминания о колониальном периоде и вызовет рост антизападных и исламистских настроений.

Многие эксперты считают, что США просто пугают режим Каддафи, но начало военных действий, с учетом проблем в американской экономике, и операциями в Ираке и Афганистане, Вашингтону не выгодно.

Так или иначе, но кардинальных событий вокруг Ливии в ближайшее время, вероятно, не произойдет. Пока, вслед за введением санкций, международное сообщество наказало Каддафи тем, что Ливия исключена из Совета ООН по правам человека.

Стоит отметить, что главы стран Европейского союза соберутся 11 марта на внеочередную встречу, на которой обсудят ситуацию в Ливии и других странах Северной Африки и Ближнего Востока.

Но уже сейчас председатель Европейской комиссии Жозе Мануэл Баррозу заявил, что время для ухода лидера ливийского режима Муамара Каддафи с политической сцены настало.

«Ситуация в Ливии совершенно недопустима», — заявил глава Еврокомиссии. Он особо подчеркнул роль молодежи в происходящих процессах. «Мы на вашей стороне!», — заявил Баррозу с трибуны пресс-центра Еврокомиссии.

В свою очередь, верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Кэтрин Эштон также призвала в среду ливийского лидера Муаммара Каддафи отказаться от власти.

«Я обеспокоена сообщениями о новых актах насилия в Ливии. Я присоединяюсь к тем, кто требует отставки полковника Каддафи. Очень важно, чтобы он услышал требование народа», — заявила глава внешнеполитического ведомства ЕС после встречи с вице-премьером Великобритании Ником Клеггом.

Таким образом, Евросоюз открыто заявил о необходимости смены правящего режима в Ливии.

Тем не менее, среди 27 стран ЕС пока нет единой позиции насчет возможных действий. Так, глава МИД Франции Ален Жюппе выступил в среду против военной операции стран Запада в Ливии. А вице-премьер Великобритании Ник Клегг, наоборот, высказался за подготовку к возможной военной операции.

Глава комитета по международным делам Совета Федерации РФ Михаил Маргелов считает, что режим Муамара Каддафи находится на грани крушения.

«Если перейти на охотничий жаргон, то на этот раз, наконец, Каддафи, что называется, офлажкован надежно и из капкана не вырвется. Каддафи надоел не только ливийцам, но и мировому сообществу. Терпение лопнуло, и есть основания считать, что кровь восставших граждан Ливии завершит жуткий перечень преступлений «бесноватого полковника», — заявил Маргелов «Интерфаксу».

Мировое сообщество, добавил глава комитета, в случае с Ливией оправилось от шока, в который ее повергла арабская революция, захватившая Северную Африку и Ближний Восток. «Два корабля ВМС США, идущие в сторону Ливии, уже в Суэцком канале. Правда, внутри НАТО нет единой позиции по применению военной силы в Ливии, а санкции ООН, как известно, действий в отношении этой страны не предусматривают. Тем не менее, дни режима Каддафи сочтены», — сказал Маргелов.

Он подчеркнул, что события в Ливии развиваются по сценарию гражданской войны и режим Каддафи агонизирует. Тем не менее, у него еще есть силы сопротивляться восставшим. «Повстанцы потеряли два города восточнее Триполи — Брегу и Аджаби. Это означает, что потерявший адекватность полковник с кучкой своих сторонников намерен продолжать лить кровь», — сказал Михаил Маргелов, напомнив при этом, что движение «Восставшая молодежь Триполи» объявило, что готовит вооруженную борьбу с Муаммаром Каддафи.

Виталий Наумкин, заведующий кафедрой региональных проблем мировой политики Факультета мировой политики МГУ

Внешнее вмешательство, которое сейчас готовят страны Запада в связи с планамим гуманитарной интервенции, имело место в Югославии, если такие аналогии можно провести. В Югославии такая интервенция проводилась с целью прекратить, как говорили ее исполнители, этнические чистки. В Ливии причина немножко другая, она связана не с этническими чистками, а с намерением предотвратить репрессии Каддафи против своего народа, против оппозиции.

Понятно, что это ситуация непростая и вы знаете, что Россия смотрит негативно на такие действия, и я как человек ее разделяю, я считаю что не надо туда посылать войска. Хотя людей жалко, но надо дать возможность ливийцам разобраться. Однако, с другой стороны, определенная логика в том, чтобы помешать Каддафи использовать какие-то чрезмерно жесткие средства борьбы с оппонентами есть, потому что этот человек ведет себя очевидно неадекватно. Мне кажется, как лидер страны Каддафи обречен, его режим обречен.

На смену ему придет что-то другое. Как скоро это произойдет, сколько людей из-за этого погибнет зря, мы не знаем, и я думаю, что не за горами это время. Мне бы не хотелось, чтобы то, что сейчас происходит вокруг этой так называемой гуманитарной интервенции, вызвало какие-то серьезные разногласия у нас и у западных партнеров, с которыми у нас только-только началось какое-то взаимопонимание по целому ряду важных проблем. И очень важно, чтобы и они не предпринимали несогласованных шагов, чтобы мы продолжали переговорный процесс в рамках Совета безопасности, на других международных площадках, есть надежда, что этого как-то удастся добиться, потому что, в принципе, разногласий серьезных у нас по сути нет.

Арабский мир вступил в полосу очень серьезной общественно-политической трансформации, он показывает невероятный потенциал, большую энергетику своих народов, я верю в эту энергетику и в этот потенциал, я считаю что арабский мир разберется в своих проблемах, и в конечном счете, может быть через некоторые трудности выйдет на новую линию развития, на которой будет играть более видную и мощную роль в мировой политике на международной арене.

Павел Святенков политолог

Заявление Лаврова о возможном содействии для урегулирования ситуации на Ближнем Востоке, очевидно, подразумевает то, что Москва может стать посредником между Каддафи и Западом.

Но, нужно отметить, что Россия, а прежде и Советский Союз времен Горбачева, скомпрометировали себя в роли посредников, так как это приводило к уступкам Западу. Скажем, попытки России посредничать между Западом и иракским руководством привели к «сдаче» Саддама Хусейна. Не очень у России получилось посредничество между Западом и Ираном. В итоге, мы опять пошли на поводу у Запада: отношения России и Ирана испорчены, и никаких прибылей от подобной тактики наша страна не получает.

Поэтому, скорее всего, посреднические услуги России будут отвергнуты.

Что касается вооруженного вмешательства в ситуацию в Ливию, то такая вероятность, на мой взгляд, существует.

Но все-таки, я думаю, что на данный момент западные страны просто выбрали стратегию устрашения. У них не решены проблемы с Афганистаном и Ираком. А ведь понятно, что новая военная кампания против одной из стран арабского мира потребует колоссальных денег.

Кроме того, новая война неизбежно дестабилизирует обстановку в соседних с Ливией арабских государствах. Потому что всем станет понятно, что война с Ливией — это очередной вызов арабскому миру. Учитывая, что Соединенные Штаты находятся в серьезном экономическом кризисе, что Обама пришел на свой пост под программу прекращения войны, это может привести, в том числе, и к довольно неприятным внутриполитическим последствиям для нынешнего американского президента. Ему ведь, все-таки, предстоит переизбираться через два года.

Во-первых, из-за военной операции в Ливии он потеряет часть электората. Во-вторых, если он влезет в Ливию, то любая нестабильность в этой стране будет ставить под вопрос его переизбрание. Существует стандартный пример: президент США Джимми Картер не смог переизбраться на свой пост, проиграв Рональду Рейгану во многом из-за кризиса вокруг Ирана.

То есть, если Обама влезает в Ливию, он тем самым создает болевую точку, с помощью которой его можно лишить возможности переизбрания в 2012 году.

Если Обама сейчас вводит войска в Ливию, то ему нужна та маленькая и победоносная война. Если повторится ситуация с Ираком или Афганистаном, то позиции Обамы будут поколеблены. Для Обамы вмешательство в ситуацию в Ливии фактически означает крах той его повестки, с которой он пришел на свой пост. Это значит ссору с арабским миром, потому что никто не поверит, что американцы пришли в Ливию демократизировать страну, как никто не верит, что американцы пришли в Ирак и Афганистан для демократизации. Поэтому, я думаю, что Запад, скорее всего, не решится на военную операцию против Ливии.

Евгений Сатановский президент Института Ближнего Востока

Ситуация на Ближнем Востоке скажется на России в свете поставок энергоносителей в Европу. На России, безусловно, отразится прекращение инфраструктурных проектов и проектов по военно-техническому сотрудничеству с той же самой Ливией.

Было бы наивно думать, что наши проекты по строительству железной дороги, по поставке военной техники будут интересовать новые власти — какими бы они ни были, даже если страна сохранится. Не исключено, что Ливия вообще может перестать существовать как единое целое. Это достаточно большие потери, в том числе по прямым затратам и неполученной прибыли. В отличии от американцев, у нас нет в банках 30 миллиардов ливийских долларов, которые можно было бы заморозить и с них восполнять собственные потери.

Безусловно, существует опасность радикального терроризма. То, что ислам повысит тон, войдет в некоторых из стран, которые уже провели у себя смену режима, в правительство и будет осматриваться вокруг, как это было в чеченские войны, не прибавляет оптимизма. К тому же, значительное число людей, которые учились в тех странах, в которых сейчас идут волнения, вернутся в Россию и принесут с собой радикальный ислам – это факт.

Ну и, наконец, та волна, которая несется сейчас по исламскому миру от Марокко до Пакистана, вполне может раскачать и обвалить еще достаточно большое количество стран. Это может создать критическую ситуацию по судоходству через Суэцкий канал, а это примерно 10% мирового грузопотока. В том числе, там идут российские корабли. К тому же, не исключено, что к сомалийским пиратам могут присоединиться пираты йеменские.

Не исключены проблемы в районе Гибралтара, если волнения перекинутся на Марокко. Наконец, много неприятностей можно ожидать от революций и гражданских войн, которые, безусловно, дестабилизируют весь этот большой регион, являющийся некоторым мягким подбрюшьем нашей страны.

Хотя надо сказать, что в отличие от стран Западной Европы, куда пойдет основная волна беженцев из стран Магриба, Ближнего и Среднего Востока, мы, по крайней мере, защищены от этой напасти.

Что касается заявления Лаврова относительно того, что Россия готова помочь урегулировать ситуацию, если ее попросят, — это есть некоторая заявка. Но, откровенно говоря, вмешиваться в разгар революционной эпидемии вряд ли слишком оптимистично. Как правило, ничего сделать нельзя, но зато обвинений не оберетесь. Именно вас обвинят потом, что ничего не случилось, или, наоборот, в том, что случилось. Это — не наша война, и в нее мы точно влезать не будем.

Максим Минаев ведущий эксперт Центра политической конъюнктуры

Москва долго молчала потому, что была не готова к ситуации на Ближнем Востоке и в Магрибе. Этого никто не ожидал, в том числе и американцы. На мой взгляд, максимальный сценарий в том же Египте, который предусматривался американскими спецслужбами и государственным департаментом, заключался в потенциальной борьбе между Мубараком, который захочет сделать наследником своего сына, и Омаром Сулейманом за пост президента.

Что касается Ливии, то у США достаточно тесные отношения с этой страной. У Великобритании в последнее время также нормализовались контакты с Ливией, и даже разрабатывался ряд проектов. Так что, Москва здесь оказалась в равных условиях с другими игроками, у которых тоже есть интересы в этом регионе.

Другое дело, почему США отреагировали достаточно оперативно, а Москва ждала и продолжает ждать? Это, на мой взгляд, связано со спецификой организации внешнеполитического аппарата в Москве. Он просто неспособен оперативно заявлять свою точку зрения или мнение, и предпочитает выжидать.

Сейчас такие выжидания чреваты потерей инициативы, потому что другие государства определяют свой подход к тому или иному вопросу достаточно быстро, даже если это подход — неправильный.

Выжидательная позиция приводит к тому, что в последующем Москва оказывается на вторых ролях в международной игре.

При этом, я думаю, что заявление Лаврова прозвучало не случайно, потому что на прошлой неделе активизировались российские контакты с ближневосточными государствами. Скажем, состоялся телефонный разговор Лаврова с генеральным секретарем Лиги арабских государств. Также сейчас запланирован министерством иностранных дел РФ визит в регион директора департамента Ближнего Востока и Северной Африки.

При этом, на мой взгляд, у Москвы принципиальные возможности для каких-то оригинальных решений остаются ограниченными. У нее нет контакта с теми политическими силами, которые сейчас выходят на политическую арену в государствах Магриба и Ближнего Востока. В Египте Москва не поддерживала связь с «Братьями-мусульманами» и военными, которые контролируют страну. У Москвы нет каких-либо налаженных каналов взаимодействия с ливийской оппозицией, тем более, что не достаточно понятно в принципе кто это – «Аль-Каида», исламистские группировки, или кланы. Москва в Ливии в последние годы ориентировалась только на Каддафи.

Исходя из этого, я думаю, что Лавров сделал политическое заявление, ориентированное на то, чтобы показать, что Москва следит за ситуацией, не отстает от США, Евросоюза и Китая, и готова участвовать в регулировании. Каких-то реальных инструментов воздействия на обстановку у нее, при этом, нет.

Что касается вероятности военного вмешательства мирового сообщества в ситуацию в Ливии, то это маловероятно. Открытая интервенция со стороны Соединенных Штатов или НАТО приведет к созданию нового эпицентра вооруженных столкновений на пространстве Ближнего Востока и Магриба. Но НАТО не закончило операцию в Афганистане, а Соединенные Штаты не выполнили до конца миссию в Ираке. К тому же, военная операция чревата финансовыми и сугубо военными издержками для США и Североатлантического альянса.

Конечно, возможно проведение какой-то ограниченной акции. Но Каддафи, все-таки, де-факто свою легитимность не утратил. К тому же, в стране будет открытая поддержка повстанцев, которые пока ничем положительным не отличились.

На вариант событий, предусматривающий военное вторжение, США может подтолкнуть только какая-то чрезвычайная ситуация в Ливии – либо резкое обострение ситуации, либо резкий рост потерь со стороны обеих сторон, либо попытки других государств вторгнуться на территорию.

При этом, в текущей ситуации попытки вмешательства силового влияния на ситуацию в Ливии будут расценены как удар по еще пока легитимному руководителю Каддафи, что иначе как открытыми военными действиями против него назвать нельзя. И я думаю, что мировое сообщество, скорее всего на такое не пойдет.

Сергей Марков депутат Государственной Думы

России, я считаю, не нужно вмешиваться в конфликты в арабских государствах. В том числе, конечно, не нужно посылать никаких войск ни в какую Ливию.

В конечном итоге, США со своими союзниками 25 лет были демиургами на арабском востоке, так и пускай там все решают. Это их работа, они взяли на себя ответственность в свое время, пускай теперь отрабатывают ошибки. Это — их забота.

А мы должны поддерживать контакты со всеми, наращивать свои ресурсы. В том числе, нам интересны контакты со всеми приходящими политическими силами для того, чтобы решить одну из своих важнейших ключевых проблем — не допустить поддержки исламистского подполья на Северном Кавказе. Чтобы туда не шли ни деньги, ни боевики, ни идеологическая литература из бунтующих арабских государств.