Грузия становится агнцем, положенным на заклание туркам
Политолог Игор Мурадян ответил на вопросы по поводу идеи президента Грузии Михаила Саакашвили об объединенном Кавказе.
— На днях президент Грузии Михаил Саакашвили заявил, что обсудил с министром иностранных дел Турции Ахметом Давутоглу вопрос создания «объединенного Кавказа» и подчеркнул необходимость открытых границ. В Азербайджане по поводу данного заявления грузинского президента заметили, что это не прагматичный, а пропагандистский подход, поскольку блокада Армении выгодна Грузии, которая вследствие этого стала региональным узлом и получает доходы от транзита. Как вы прокомментируете эти заявления?
— Несмотря на различия в тональности и стиле политических заявлений, и США и ведущие европейские государства, и Европейский Союз, практически, сходятся во мнении, что «грузинская карта» бита, и развертывать какие-либо стратегии, связанные с ней, не имеет смысла. В Тбилиси есть некоторые надежды на усиление республиканцев в США, но для любой политической группы в США, Грузия представляется, как «плохо работающий фактор», который может быть использован исключительно в пропагандистских целях.
Европейцы в полной мере воспользовались событиями в этой стране, чтобы «указать» американцам на их плохо проведенную игру, которая завершилась катастрофой для их декларированного «стратегического партнера» на Кавказе. Михаилу Саакашвили предлагают действовать только в рамках формата де-факто, что означает фактическое признание утраченных Грузией территорий. При этом, чем дальше от известных событий, тем убедительней эта позиция Западного сообщества.
В данных условиях, грузинское политическое руководство, находясь в растерянности, и не ощущая благоприятных ожиданий, пытается инициировать, а вернее, выдвигать, что называется, на «голом месте» различные идеи геополитического и геоэкономического характера, которые могли бы стать рычагами давления на Россию, и придать Грузии большее значение в регионе, в особенности в глазах американцев и европейцев.
Дело в том, что всевозможные проекты М.Саакашвили, в части кооперации в сфере коммуникаций, уже в достаточной мере реализованы. Вряд ли, возможно придать нынешним потокам грузов в регионе более диверсифицированный характер. Армения и Иран уже приняли участие в развитии направления «Юго-Восток – Северо-Запад», центрально-азиатский газ пробивает себе дорогу в западном направлении.
Что же М.Саакашвили обнаружил в лице Армении? Совершенно понятно, что наряду с российской угрозой, Грузия всегда ощущала и все более воспринимает реальность турецко-азербайджанской угрозы. Грузины давно пытаются упрятать от наблюдателей те угрозы, которые они испытывают от включения Грузии в доктрину неоосманизма, который поглотит ее, если шире открыть Турции грузинские ворота. Период деликатного отношения Турции и Азербайджана прошел с исчерпанием проекта включения Турции в Евросоюз.
Грузия, которая утратила свое значение для Запада и стала крайне неприятным элементом региональной политики для России и Ирана, становится агнцем, положенным на заклание турками и азербайджанцами. Ни для кого не секрет, что Грузия очень уязвима для этих ее соседей в открытом режиме отношений, которого они теперь потребуют.
Конечно же, в этих условиях очередной геополитической катастрофы, Грузии необходим другой сосед, который составляет надежный баланс сил в регионе, каким может быть только Армения. Поэтому вовлечение Армении в систему экономических и коммуникационных отношений регионального значения более чем приемлемо для Грузии. Изоляция Армении в регионе означает то, что Грузия одна останется перед лицом турецко-азербайджанской экспансии.
Нужно также отметить, что участие Армении в этом проекте, так или иначе, приведет к соучастию России и Ирана, которые не заинтересованы в успехе турецкой экспансии, несмотря на множество заявлений российских и иранских руководителей в отношении развития отношений с Турцией.
Возможно, имеется и подспудная мысль о том, чтобы продемонстрировать американцам и европейцам некую «самодостаточность» Грузии в формате региональной политики (мол, и без вас обойдемся). Это очень похоже на грузинский политический стиль с преобладанием эпатажа и самодовольства. Вкратце, можно было бы также сказать, что Грузия опасается утраты альтернативных точек опоры в мире, что усилилось в результате ее определенной блокировки со стороны Западного сообщества.
— Не думаете ли вы, что превращение Грузии в транспортный узел, в условиях закрытых границ, на деле ставит под угрозу ее безопасность, поскольку, как страны, осуществляющие блокаду, так и страны — объекты блокады с течением времени могут предпринять шаги по разрушению данного узла. И именно этим прагматическим беспокойством вызвано заявление Саакашвили, а не пропагандой.
— Нет, таких опасений в Грузии нет, напротив, грузинские руководители продолжают делать ставку на роли в региональных коммуникациях, иного проекта в Грузии нет, и вряд ли будет в обозримой перспективе. Грузинское общество и элита вполне осознанно восприняли предложенные извне инициативы по приданию стране транзитно-сервисной функции.
Сотрудничество США и России в части военного транзита, а также, в создании в западном Туркменистане узлового базирования военно-транспортной авиации США, с учетом наличия ресурсов авиационного топлива в этом подрегионе, приводит к утрате важности Грузией и Азербайджаном транзитной функции для стратегических задач США и НАТО. Нужно чем-то компенсировать потери в экономическом и политическом плане, которые, несомненно, будут. Поэтому, пытаясь наращивать свои коммуникационные возможности, грузинское руководство стремится исключить монополию Турции и Азербайджана в сфере своих коммуникаций.
Что касается угроз, которые могут исходить от коммуникационного фактора, то эти угрозы уже давно реализованы, и не видеть этого невозможно. Страна, которая декларировала транзитно-сервисную функцию, как свою стратегию, должна была очень аккуратно проводить отношения с соседями, в особенности с Россией. Риски, связанные с Грузией очень высоки, несмотря на подчеркнуто деликатное поведение России в отношении коммуникаций. Так или иначе, Западное сообщество встало перед этой реальностью и находится в поиске других маршрутов. Например, главный грузинский бренд – нефтепровод Баку – Тбилиси – Джейхан давно утратил свое политическое и экономическое значение, видимо, такова судьба и транскаспийского газопровода, который не может рассматриваться как ключевой для энергообеспечения Европы на южном стратегическом направлении. Западное сообщество добилось главного – исключения России, как соучастника в оперировании на южно-кавказском направлении, но это не означает придание региону большей транзитной роли.
Практически, все, что можно было сделать, сделано, теперь нужно осмысливать новую, не очень благоприятную ситуацию.