Алла Бут: здесь многие пиарятся на деле Виктора
Начало процесса над Бутом активизировало американские СМИ
На этой неделе наконец начались судебные слушания по делу россиянина Виктора Бута. Его обвиняют в том, что он намеревался поставить оружие враждебным США группировкам. «МК» связался с находящейся в Нью-Йорке супругой россиянина Аллой Бут и узнал, как прошли первые слушания и что происходит в США в связи с делом Бута.
— Как прошли первые судебные заседания?
— На первом, 11 октября, были выбраны присяжные. Никто не ожидал, что это будет сделано так быстро. Обычно это довольно сложная процедура — отобрать тех людей, которые устраивали бы обе стороны. Поэтому изначально все рассчитывали на то, что на это уйдет и второе заседание, и третье — в следующий понедельник. Поэтому теперь уже, скорее всего, после вступительной речи прокурора и адвоката будут вызываться какие-то свидетели по делу, давать показания. 12 октября почти целый день выступала сторона обвинения. Никаких неожиданностей для защиты, на мой взгляд, прокурор не представил. Альберт Дайан в следующий понедельник продолжит опрос свидетеля обвинения, ведущего агента DEA (американского управления по борьбе с наркотиками, агенты которого, выдавая себя за колумбийцев, якобы заключили с Бутом сделку на поставку оружия. — Р.А.), который разрабатывал стратегию провокации.
— Удалось ли Альберту Дайану найти людей, которые «не знают, кто такой Бут» (как он рассчитывал)?
— Получился очень сложный и неоднозначный состав жюри присяжных. Это разные люди — как по образованию, так и по социальному статусу. Очевидно, работать с ними будет непросто — увидим в ходе процесса. Что касается Альберта Дайана, то я не думаю, что он очень доволен, но что получилось — то получилось. То есть десять кандидатур отвела прокуратура, еще столько же — защита. И уже из оставшихся людей было собрано жюри.
— Еще до заседания появилась информация, что судья Шейндлин намерена взять с присяжных обязательство: якобы им запретят искать в Интернете информацию о Викторе…
— Да, судья действительно взяла с присяжных подписку о том, что они не будут искать в Интернете информацию о Викторе Буте. Но все мы понимаем, что человек живет в обществе, он не изолирован, у него есть родственники, друзья, которые смотрят новости и все расскажут человеку, узнав, что он присяжный на этом процессе.
— С российской стороны уже поступили заявления о том, что обстановка вокруг «дела Бута» искусственно нагнетается. Так ли это?
— Действительно, сейчас пишут немало. Пишут все, что было ранее опубликовано в Интернете, различные сплетни. Появились разного рода «писатели», которые якобы 20 лет бегают за Виктором по всему миру, что вообще странно. Фирма Виктора открылась в 1993 году, а на рынке авиаперевозок он громко заявил о себе году в 96-м. Поэтому многие просто лгут и клевещут, пытаясь пропиариться на деле Виктора, заработать себе некий статус и большие деньги. Снова идут ссылки на книгу Дугласа Фара («Торговец смертью», выпущена в 2007 году в соавторстве со Стивеном Брауном. — Р.А.), на фильм «Оружейный барон». Таким образом просто лишний раз пытаются укрепить уже созданный имидж — на общественное мнение очень сильно давят.
— Ранее вы говорили о том, что после экстрадиции из Таиланда интерес американских СМИ к делу Виктора уменьшился…
— Действительно, существовал абсолютный информационный вакуум, никакой информации не появлялось. Мало кто интересовался делом и появлялся в зале суда в ходе досудебных слушаний.
— К вам по-прежнему не обращаются за комментариями или интервью?
— Есть предложения, но я не считаю, что есть смысл разговаривать с представителями американских СМИ. Во-первых, вся эта история очень сложная, длительная, и поэтому будет трудно рассказывать все с нуля и пытаться переубедить людей, уверенных в официальной американской позиции. Я еще в Бангкоке давала двухчасовое интервью, которое потом в итоге просто выбросили. Я не думаю, что здесь кого-то интересует мое мнение.
— Кроме этого письма были еще какие-то подобные заявления?
— Пока нет. Но я надеюсь, что политики обратят на процесс внимание и будут предпринимать какие-то решительные меры.
— В американском суде на письмо последовала какая-то реакция?
— Нет, и вряд ли оно будет предаваться огласке.