Список «отказников» среди чиновников
Главной темой в России продолжает оставаться стремительная отставка министра финансов Алексея Кудрина, выглядящая несколько дико, учитывая обстоятельства, которые ее сопровождали.
Многие комментаторы, в том числе и вполне «независимые» и «либеральные» усмотрели в этой отставке проявление силы президента Медведева, который не постеснялся уволить министра, публично (да еще и в Вашингтоне, что уже совсем ни в какие ворота не лезет) выразить свое несогласие с президентским курсом. Кто-то поспешил назвать это победой «партии развития над партией стабильности», а кто-то даже — победой «либералов над консерваторами».
В любых других обстоятельствах подобное «кадровое решение» действительно было бы проявлением силы, а не мелкой мстительности, и в том, что Кудрин нарушил правила корпоративной этики, публично выразив свое несогласие с курсом, который пытается проводить президент, сомнений нет возникает. Однако первый вопрос, который возник после публичного же разноса с требованием отставки, который устроил Медведев Кудрину, — это вопрос «чего вдруг?».
Президент вдруг решил продемонстрировать силу на четвертый год своего президентского правления, за 7 месяцев до истечения срока, и через день после того как публично отказался от борьбы за второй срок, выдвинув на съезде «Единой России» кандидатуру Владимира Путина.
«Если, Алексей Леонидович, вы не согласны с курсом президента, а правительство проводит президентский курс, у вас есть только один выход, и вы знаете какой: подать в отставку» — распекал президент профильного министра, посмевшего заявить, что у страны попросту нет денег на выполнение многочисленных предвыборных обещаний. Но о каком «президентском курсе» может говорить человек, назначенный четыре года назад «посторожить кресло» и публично признавший это за день до собственного «проявления силы».
Медведев фактически признал — и на съезде «Единой России», и на приснопамятном заседании комиссии по модернизации, что никакого собственного курса у него нет (даже если и был), что он преданный «местоблюститель» и готов проводить в жизнь курс президента Путина. А курс президента Путина, по крайней мере экономический, все одиннадцать с лишним лет его президентства и премьерства в значительной степени определялся именно Кудриным. И Кудрин весьма наглядно это демонстрировал в течение всего президентского срока Дмитрия Медведева. На «проявление силы» же Медведев решился лишь после того, как получил от Путина на том же съезде «Единой России» публичные же гарантии того, что его не выкинут за ненадобностью после того, как он до конца исполнит свою роль «местоблюстителя». Отсюда и дикость всей ситуации.
Еще одна характерная цитата Медведева с того же заседания: «А вот любую безответственную болтовню мне придется пресекать». Вопрос в том, что называть «безответственной болтовней — распределение несуществующих, не подкрепленных бюджетными выкладками триллионов и параллельные обещания снизить налоги или подкрепленное цифрами предупреждение о том, что для того, чтобы у государства эти триллионы появились, придется повышать налог и и проводитть непопулярные реформы. За которые, кстати, Кудрин вполне готов был принять на себя ответственность.
А теперь обещанный курьез. Глава «Сбербанка» Герман Греф, пребывая в Сингапуре, вдруг ни с того, ни с сего заявил, что у него нет «нет ни планов, ни предложений работать в правительстве». Не надо быть Спинозой, чтобы предполагать, что предложений у Грефа войти в правительство Медведева нет и быть не может. Просто потому, что Греф и Кудрин — единомышленники, вместе писавшие и пытавшиеся проводить либеральные экономические реформы начала 2000-х. И, несмотря на весьма бурные «битвы» за «жалкие» по нынешним временам 70 миллиардов рублей в инвестфонд правительства, взгляды на экономику у Грефа с Кудриным практически одинаковые.
Кроме того, Греф гораздо менее выдержанный человек, чем отставленный министр финансов, и Медведев при всех его интеллектуальных способностях прекрасно понимает, что сорвется «суперминистр» первого президентского срока Владимира Путина» гораздо быстрее, чем Кудрин.