Есть ли у «ЕдРа» политическая монополия?
Общественно-психологический фон, предшествующий состоявшимся 13 марта выборам, был достаточно нервным. Атмосфера нагнеталась сразу по нескольким направлениям. И по поводу предстоящих массовых фальсификаций результатов выборов в регионах, и на предмет «запрограммированности» на высокие количественные показатели «Единой России». Оба исходных посыла не сработали.
Да, «Единая Россия» практически во всех субъектах федерации одержала победу, но разброс результатов, которых добились политические партии, оказался настолько похожим на правду, что теперь для конкурентов правящей партии будет сложно подобрать аргументы в свою пользу. При формировании региональных заксобраний в Адыгее «Единая Россия» получила 58% мандатов, в Дагестане — 67%, в Коми — 51%, в Калининградской области — 42%, в Кировской области — 37%, в Курской области — 45%, в Нижегородской области — 43%, в Оренбургской области — 42%, в Тамбовской области — 65%, в Тверской области — 40%, в Ханты-Мансийском автономном округе — 44%, на Чукотке — 71%. Разброс в результатах других партий — еще больший, где-то резко усилила свои позиции КПРФ, где-то — «Справедливая Россия» и ЛДПР [1] .
Предварительный пересчет полученных голосов на количество депутатских мандатов совершенно однозначно показывает, что региональные парламенты будут многопартийными. И численный перевес в них депутатов-единороссов отнюдь не похож на их тотальное превосходство. Отчеты наблюдателей о ходе выборов тоже не содержат в себе никаких указаний на массовые беззакония, учиняемые властью на местах.
У оппонентов «Единой России» были реальные шансы получить значительно более высокие результаты. И этими шансами они воспользоваться не смогли. Достаточно посмотреть на официальные данные Центризбиркома о зарегистрированных кандидатах. Только «Единая Россия» на 99% закрыла своими выдвиженцами общее количество разыгрываемых мандатов. КПРФ смогла это сделать лишь на 19%, тот же показатель у «Справедливой России», у ЛДПР — 16%. «Патриоты России», «Правое дело» и «Яблоко» в сумме не дотянули и до 5% от общего числа вакантных мест в органах власти и местного самоуправления. Беспартийные самовыдвиженцы все в совокупности дали только 93% конкурсантов от общего числа мандатов. В целом электоральный «конкурс» накануне выборов был около 2,5 человек на место.
Прямо скажем, показатель невысокий. А если отминусовать от него одну единицу кандидата-единоросса, то и вовсе получится полтора кандидата на место. С момента введения единых дней выборов ситуация качественно не меняется. В общедоступных ЦИКовских сведениях о выдвинутых кандидатах очень хорошо видно, что из сезона в сезон и КПРФ, и «Справедливая Россия», и ЛДПР активно пытаются увеличить свое представительство на региональных и муниципальных выборах. Их показатели в этом отношении выросли с октября 2009 г. в 1,5-2 раза. Но этого явно недостаточно, чтобы составить реальную конкуренцию «Единой России». А если партийная инфраструктура настолько слаба, что не может просто «закрыть» нужным количеством кандидатов имеющиеся вакансии, бесполезно искать оправдания в административном прессинге и политической несправедливости. Скудость посевного материала никогда не сможет обеспечить хороший урожай.
Возможно, именно по этой причине прошедшая избирательная кампания имела выраженную тенденцию жесткой игры оппозиционных партий в нападении. Ярлык «партии жуликов и воров», повешенный на единороссов в последние месяцы, фактически стал апогеем «критики», разрушительной не столько для партии власти, сколько для самих критикующих. Зацикленность оппозиционных партий на пугалках и страшилках о том, что «все уже решено и подсчитано», снизило их реальный коэффициент полезного действия практически до нуля. У партии парламентского большинства в каждом регионе главный программный политический документ — это бюджет и соответствующая социально-экономическая политика. Но это не исключает, а, напротив, предполагает, что у политических оппонентов должны быть альтернативные подходы, программы развития регионов и муниципальных образований. Однако на практике этого нет. Зато есть очевидная неспособность трех парламентских партий собрать под свои знамена местных, авторитетных лидеров общественного мнения, чтобы хотя бы статистически повысить шансы на свою победу.
Такая ситуация, например, весьма характерна и для Волгоградской области, где фракции ЛДПР, «Справедливой России», КПРФ в областной думе сплотились в борьбе с единороссовским большинством и с губернатором-единороссом. Но при этом за два года у них не появилось ни одной альтернативной программы социально-экономического развития региона, ни активных форм работы с избирателем. На состоявшихся 13 марта в Волгоградской области выборах разыгрывались 26 муниципальных мандатов. «Единая Россия» взяла 73%. При этом, впервые за пять лет ни в облизбирком, ни в территориальные избирательные комиссии не поступило ни одной (!) жалобы. Явка была невысокой и в среднем составила 28%. Возникает закономерный вопрос: а кто мешал честным, справедливым и либеральным партиям работать с 72-мя процентами избирателей, не пришедших голосовать? Жалоб на пресловутый административный ресурс, как выясняется, не поступало. Жаловаться на абсентеизм электората тоже нельзя, поскольку избиратели ведь не приходят на свои участки не только потому, что им не нравится, например, «Единая Россия», им, страшно сказать, и все остальные партии безразличны или не нравятся.
И в других российских регионах ситуация вырисовывается такая же парадоксальная. Было много информационного шума о том, что монополия на власть только у одной партии, а выяснилось, что эта «монополия» условна. И чтобы ее оспорить, надо просто заново вспоминать азы партийного строительства и работы с избирателем.