Срок, который дал Медведев по Кущевской, истек
Премьер-министр вчера в ходе «Разговора с Владимиром Путиным» предельно точно определил главную причину событий на Манежной площади — несостоятельность власти: «Трагедия, которая произошла с одним из болельщиков «Спартака», его убийство, — ведь не это же спровоцировало печальные события. А спровоцировало то, что власть соответствующим образом не отреагировала».
Эта оценка полностью совпадает с переживанием абсолютного большинства населения страны: дело не в каком-то там вымышленном, высосанном из пальца «национализме», а в обнаружившемся отсутствии власти, задача которой — обеспечивать порядок, т. е. справедливость. Подробно эта мысль изложена в моей заметке «Неспособность власти. Уроки Манежа», которая была опубликована сразу по свежим следам: «Как можно доверять тем, кто, имея власть, не способен или не желает наводить порядок — т. е. выявлять факт беспредела и обращать на него всю мощь госмашины? Вместо того, чтобы выявить фактическую механику обстоятельств, приведших к освобождению захваченных с кровью на одежде и ботинках, власть неделю занималась симуляцией власти и банальным пиаром».
Однако с 7 декабря, когда состоялась первая массовая и впечатляющая реакция на отсутствие реакции власти, против фактического дезертирства государства, которое 6 декабря выпустило убийц Егора Свиридова, — прошло уже 10 дней.
Тем поразительнее услышать от Владимира Владимировича после его медицинского, что называется, диагноза восхитительный в своей искренности вопрос: «Как же получилось так, что людей, которые причастны к убийству, отпустили?».
При этом, оказывается, одновременно с премьером этот же вопрос не оставляет и самого главу государства: «Всех нужно установить и посадить, и разобраться с теми следователями, кто отпустил виновных. Они зачем это сделали? Испугались? За деньги?.. В любом случае, мы сами знаем, как это называется…».
Т. е. на 10-й день ситуация по-прежнему неясна ни главе государства, ни председателю правительства?..
Вместо того, чтобы буднично-бюрократично сказать людям, что «такой-то оттуда-то тогда-то вступил в противоправные отношения с такими-то, которые связаны с теми-то, за что те, те и те будут наказаны так, так и так», — вместо этой простейшей механики по отношению к уровню всего лишь межрайонной прокуратуры власть задает обществу риторические вопросы.
Но именно это и возмущает. 99% протеста и гнева обращены как раз на данный фундаментальный факт какого-то демонстративного отказа власти решать вопрос.
Буквально каждый в этот момент думает: если уж пятитысячному скоплению народа на Манежной площади не удается упросить верховную власть справедливо разобраться в ситуации на межрайонном уровне, то чего же тогда ожидать нам, простым людям?
Многие задают себе и еще более тяжелый вопрос: почему власть не может прояснить вопрос за 10 дней, а те, кто заставил следователей освободить преступников 6 декабря, сумели сделать это за пару часов?
И самые уж чистосердечные люди про себя вздыхают: да, видно, эти «кавказцы» сильнее самого Путина и Медведева, раз те боятся их и «их» следователя называть…
Более того, ведь все то же самое касается и ситуации в Кущевской.
И здесь рассуждения премьера — сверхправильные: «Я считаю, что это — провал всей системы правоохранения. А региональные органы власти где были? Они ничего не видели?».
Проблема только в том, что это — рассуждения не высшего чиновника, а умницы-блогера. Ответственный работник, как раньше это называлось, должен ответствовать, отвечать на подобные вопросы, а не задавать их.
Владимир Владимирович это и сам прекрасно понимает, поэтому и высказывается с обезоруживающей откровенностью: «Здесь дело совсем в другом: в том, что все органы власти оказались несостоятельными».
Но людям от этого разве легче?
Кстати, сегодня как раз истек срок, который президент России установил губернатору Краснодарского края и полпреду ЮФО с тем, чтобы те разобрались, почему в течение нескольких лет на банду в станице Кущевской «не было реакции со стороны органов самоуправления, краевой администрации и представительства».
Вчера никакого банально-бюрократического ответа по поводу «кто, когда, с кем, за сколько и как прикрывал банду в кубанской станице» не последовало.
Что это означает?
Что вместо того, чтобы нападать на людей в масках и тратить силы на бесплатную рекламу националистов, следует извлечь правильные уроки из благодатных в целом событий на Манежной площади и высшим чиновникам самим снять маски. И взяться за работу.
Абсолютно ясно, что необходимо тотально переорганизовать государство: из системы преимущественно несостоятельных органов власти создавать сверхэффективную управленческую машину.
У нас — замечательные руководители страны. Но и они, и власть в целом устали.
И это неудивительно.
Не только за последние 25 лет, с момента т. н. перестройки, которую Александр Зиновьев убойно точно назвал «катастройкой», но и за последние, по сути, полвека (т. е. и в позднесоветские годы) накоплены фундаментальные и, надо честно признать, практически неразрешимые проблемы.
При этом полностью провалена идеология. Вместо единственно подъемной идеологии развития общество загнано в тупик борьбой с «русским фашизмом», строительством «суверенной демократии» и стремительно приближающейся убийственной для России «десталинизацией».
Страна так дальше по инерции не просуществует. Если и не развалится, то окончательно просядет, вывалится из мирового бытия, превратится в геополитического бомжа.
При этом в основе новой управленческой машины государства должна быть не очередная отвлекающая «война с коррупцией» или «борьба с беззаконием» (в ситуации, где все уровни власти не в состоянии навести порядок в межрайонной прокуратуре или большой по размерам, но станице), а позитивные целевые функции — реализация конкретных проектов развития страны.
Поэтому надо срочно делать проектное государство.