В США «перезагрузка» воспринимается иначе
Ряд заявлений Дмитрия Медведева и Владимира Путина, прозвучавших пару недель назад, вызвали в западном политическом мире состояние шока. Кто-то даже сравнил их со знаменитой «мюнхенской речью» Владимира Путина в феврале 2007 года. Смысл высказываний российского руководства сводился к тому, что если Россия, США, а также НАТО не выйдут на договоренности в области строительства совместной системы противоракетной обороны, то нас ожидает новая «гонка вооружений», поскольку в этом случае Россия будет вынуждена усиливать свой ядерный потенциал и размещать новые ударные системы.
На практике мы видим очень мало конкретных последствий «перезагрузки»
Надо сказать, что, давая интервью CNN, Владимир Путин особо подчеркнул, что мы бы не хотели такого развития событий и что это не наш выбор. Но так может произойти, если не будут достигнуты соответствующие договоренности. «Россия удивила» — так написали многие западные СМИ. Здесь также много писали о том, что эти слова прозвучали явным диссонансом в контексте прежних заявлений Дмитрия Медведева и что отношения с Россией в последнее время развивались вполне гармонично, о чем свидетельствует приезд российского президента в Лиссабон на саммит НАТО. И вдруг такой «холодный душ».
Я думаю, что причины последних высказываний российского руководства лежат не в «загадочной русской душе», а на самой поверхности. Дело в том, что наш диалог с США в рамках т. н. «перезагрузки» и наш диалог с НАТО в рамках того же процесса пока дают слишком мало практических результатов. Все ограничивается лишь приятными разговорами, саммитами, обещаниями и каким-то размытыми предложениями. Но на практике мы видим очень мало конкретных последствий «перезагрузки».
Владимир Путин также подчеркнул данное обстоятельство в интервью Ларри Кингу. Да, Барак Обама в сентябре прошлого года действительно отказался от планов администрации Буша о размещении американских элементов противоракетной обороны в Польше и Чехии. Однако чуть позже Россия узнала, что эти элементы планируется разместить в других странах — Болгарии и Румынии и что американская администрация ведет переговоры по этому поводу с данными странами. Одновременно в области совместной работы над системой ПРО (о чем уже давно поговаривали и в руководстве НАТО, и в США) ничего на самом деле не происходит. То есть речь идет о чисто риторических заявлениях, которые делали перед саммитом НАТО в Лиссабоне тот же Расмуссен и некоторые американские официальные лица. Но как только речь заходит о конкретных параметрах такой системы ПРО, то в этом отношении наблюдается полная неясность.
Присутствие президента РФ дало дополнительную легитимность новой доктрине НАТО
Возникает впечатление, что господин Расмуссен говорил о необходимости совместной работы над системой ПРО лишь для того, чтобы завлечь Дмитрия Медведева в Лиссабон. Потому что, конечно, присутствие президента РФ на этом мероприятии дало дополнительную неформальную легитимность новой стратегической доктрине НАТО. Притом что последняя, как известно, позволяет НАТО действовать за пределами своей исторической зоны ответственности. Причем не всегда по согласованию с ООН. Пункт о том, что НАТО будет действовать за пределами своей зоны ответственности, прописан таким образом, что можно понять следующее: Альянс будет ориентироваться на поддержку со стороны ООН в таких вопросах, но если ее не будет, то возможны и односторонние действия.
Известно также, что во время пребывания Дмитрия Медведева в Лиссабоне он сделал конкретное предложение в области формирования европейской системы ПРО. На что получил достаточно невнятный ответ со стороны генсека Альянса. Последний подчеркнул, что на сегодняшний день речь не идет о конкретной проработке этого вопроса. По его словам, пока НАТО готово говорить лишь об обмене информацией. Но согласитесь, что когда вам накануне саммита говорят о совместной работе над единой системой ПРО, а в ходе мероприятия выясняется, что речь идет лишь об обмене информацией, то это скорее означало «холодный душ» для российской внешней политики. То есть огромное количество обещаний, которые нам давались, на поверку оказались далекими от реальности. Может быть, не совсем не связанными с ней, но далекими.
В американском политическом классе страны существует очень серьезный раскол
В том же контексте можно рассматривать ситуацию с договором по СНВ-3. Известно, что Госдума была готова ратифицировать этот договор чуть ли не на следующий день после того, как Обама и Медведев подписали его в Праге в начале апреля этого года. Однако из США последовала информация, что в сенате есть республиканская оппозиция ратификации этого соглашения и что администрации Обамы придется серьезно потрудиться, чтобы получить восемь недостающих голосов. Затем нам сказали, что ратификация переносится с лета на осень, поскольку во время летней сессии так и не удалось добиться поддержки этого договора со стороны большинства сенаторов. Однако осенью вся Америка уже бурлила, готовясь к промежуточным выборами в конгресс США. Естественно, что договор не ратифицировали, потому что всем было просто не до него. А после выборов (кстати, проигранных демократами) выяснилось, что с января месяца, для того чтобы утвердить этот договор, администрации Обамы потребуется уже не 8, а 14 дополнительных голосов. Поэтому сейчас президент США прикладывает большие усилия для того, чтобы убедить сенаторов ратифицировать договор до окончания этого года (пока еще в сенат не пришли новые представители, которые были недавно избраны).
Может быть, Обаме и удастся продавить этот договор через сенат, и он будет ратифицирован. Но показательна сама ситуация, которая состоит в том, что, в отличие от РФ, где «перезагрузку» восприняли как качественно новый этап в отношениях с Америкой, в США она воспринимается совершенно иначе. Как минимум по этому поводу в американском политическом классе страны существует очень серьезный раскол. Республиканцы готовы в любой момент поставить ее под сомнение. Они даже не захотели ратифицировать договор, от которого в принципе зависит судьба «перезагрузки». Потому что если этого не произойдет, то на «перезагрузке» можно будет поставить крест.
Для американских политиков «перезагрузка» — это ловушка для России
То есть в США к этому процессу относятся как к тактическому ходу, который призван обеспечить поддержку России Соединенным Штатам в таких ключевых вопросах, как война в Афганистане и иранская ядерная программа. Я подозреваю, что этим все и ограничивается. Хотя могу допустить, что Барак Обама имеет более широкий взгляд на вещи. И что он лично, а также еще несколько фигур в его администрации хотели бы видеть «перезагрузку» как инструмент вывода российско-американских отношений на действительно качественно новый уровень. Но политический класс США в целом не поддерживает Обаму в этом стремлении.
Для большинства американских политиков «перезагрузка» — это лишь определенный прием и ловушка для России, которая позволит получить российскую поддержку, ничего особенно не предложив взамен. Именно поэтому, я думаю, Дмитрий Медведев и Владимир Путин почти одновременно (с интервалом в один день) выступили с очень жесткими заявлениями. Это было послание нашим американским партнерам, что если они несерьезно относятся к «перезагрузке» и если с их стороны не последует конкретных подтверждений серьезности их намерений, то и Россия может пересмотреть свои позиции. Тем более что мы довольно далеко пошли в поддержке американских инициатив как по Афганистану, так и по Ирану (отказавшись продавать Тегерану комплексы С-300), но до сих пор ничего не получили взамен. Притом что с риторической точки зрения эти заявления действительно звучали очень жестко, по сути, они отражают ту закономерную и законную неудовлетворенность России ходом «перезагрузки» и ее результатами, которые в настоящее время испытывает наше руководство. И в этом смысле это очень серьезный предупредительный сигнал нашим западным партнерам.