Как может пойти модернизация тандема Медведев-Путин?
Существует лишь один реалистичный вариант развития событий, который может побудить правящую команду всерьез обратиться к поиску «третьего»: необходимость принимать непопулярные решения в рамках выбранного неолиберального курса может в будущем превратить избранного в 2012 году президента в крайне непривлекательную фигуру.
СМИ: комментарии «оппонентов»
Фирменная особенность кадровой политики путинской вертикали — как раз в ее непредсказуемости. Как мы до конца не знали, кто же будет, Иванов или Медведев, так вот и сейчас, мне кажется, это просто довольно бессмысленно гадать. Да на самом-то деле сама конфигурация вертикали так построена, что наверху должен быть один, и, как правило, это все-таки Владимир Владимирович Путин. (…) Так что, мне кажется, мы обсуждаем то, что называется вода в ступе. (Дмитрий Орешкин, политолог)
За заявлением Медведева абсолютно ничего не стоит. Фигуры уже расставлены. По нашим данным, Путин идет на новый срок, Медведев становится председателем Конституционного суда, Борис Грызлов отправляется губернатором Санкт-Петербурга, а Сергей Нарышкин возглавляет правительство. То, что они говорят о каких-то третьих кандидатах, — попытка сохранить эффект неожиданности, но это все видимость. Их политика не изменится. (Виктор Илюхин, депутат ГД, фракция КПРФ)
Недавнее заявление Дмитрия Медведева о том, что на пост президента РФ будет претендовать «кто-то третий», является блефом, сознательным информационным вбросом по всем законам политтехнологии. Все это делается для того, чтобы отвлечь внимание от активно обсуждаемых в СМИ противоречий между Путиным и Медведевым, хотя они и без того сильно преувеличены. Медведев, говоря о неком неизвестном фаворите, пытается создать некую искусственную интригу. Экспертное сообщество прекрасно понимает, что Медведев и Путин не пойдут оба на выборы. Пойдет кто-то один из них. Это станет ясно не позднее середины 2011 года, когда пройдут очередные выборы в Госдуму. (Станислав Белковский, директор Института национальной стратегии)
Растерянный Путин, с отчаянным выражением загнанной собственными пиарщиками крысы судорожно нажимающий какие-то кнопки в кабине пикирующего самолета, — символ сегодняшней России. Пока дядя Володя парит в небесах, наш младшенький клоун дышит одним воздухом со своим народом в одной из своих морских резиденций. Циничные и безжалостные мордоделы заставили его там в очередной раз жалко и натужно надувать щечки, обозначая бескомпромиссную «борьбу с коррупцией». Их всех уже нет в нашем сознании, как бы мы ни спорили друг с другом. Эти сливки общества слиты. Значит, завтра их не будет и в правительственных кабинетах, независимо от того, своевременно или нет вернутся они из отпуска. (Андрей Пионтковский, Грани.ру)
СМИ: комментарии «апологетов»
Люди в первую очередь благодарны Путину и Медведеву за то, что не случилось никакого обрушения в результате кризиса. Как Путин обещал, что государство не допустит обрушения в стиле 90-х, так оно и оказалось. И люди за это благодарны. В период кризиса происходит так называемое «сплочение вокруг флага» — в данном случае вокруг Путина и Медведева. То есть избиратели не хотят нового, они хотят сохранить то, что есть. А есть у них лидерство Путина — Медведева, с которым они связывают успехи предыдущего периода. (Сергей Марков, директор Института политических исследований)
Смысл разговора о «третьем» в тандеме не в том, чтобы подогревать интригу, а в том, что поддержание неопределенности по вопросу о президентской кандидатуре в 2012 году — важный момент сохранения политической инициативы за тандемом, это ресурс управления, поддержания в тонусе элит. С другой стороны, неопределенность позволяет поддерживать некоторую стабильность тандема, поскольку вместе с четким ответом кто-то из двоих превратится в хромую утку, а это повлечет за собой сложные внутриэлитные процессы и общественные колебания. (Дмитрий Бадовский (Институт социальных систем))
Медведев все увереннее планирует избирательный цикл, чувствует себя его политическим хозяином, совершенно непринужденно распоряжающимся политической ситуацией. У нас принято, что действующий президент выставляет свою кандидатуру на второй срок. Если этого не происходит, он как бы признает неверной свою политику и тем самым ее дискредитирует. Медведев выдвинул очень важный курс на модернизацию, и поэтому он понимает, что, не баллотируясь в президенты, он признает по меньшей мере свою неудачу в этом курсе, деморализуя сторонников. А сторонники — это достаточно широкая коалиция развития страны, в которую сегодня на равных входят и большинство сторонников Путина. Но лидером этой коалиции признается Медведев. (Глеб Павловский, глава Фонда эффективной политики)
Наш комментарий
Д.Медведев сделал очередное заявление на тему выборов 2012 года. Он сообщил, что не знает, пойдет ли на очередные президентские выборы он сам, В.Путин или «кто-то третий». В этой связи Медведев высказался против того, чтобы очередные выборы прошли при ожесточенной конкуренции среди близких сил: «Это будет плохо для страны».
Напомним, впервые тему новых президентских выборов затронули члены дискуссионного клуба «Валдай», встретившись с В.Путиным почти год назад. На прямой вопрос о том, будет ли он конкурировать в 2012 году с Д.Медведевым, Путин ответил: «Мы понимаем друг друга. Мы люди одной крови. Сядем, договоримся в зависимости от конкретной ситуации. Решим между собой». Тогда эксперты сделали вывод о намерениях премьера вернуться на президентский пост. Ответ Д.Медведева клубу «Валдай» последовал спустя несколько дней: «Некоторое время назад я и в президенты баллотироваться не собирался, но так судьба распорядилась, и поэтому я для себя ничего не загадываю, ничего не исключаю».
В этом году взаимообмен ответами тоже состоялся, на сей раз в интервью зарубежным СМИ. Сначала Д.Медведев в апрельском интервью норвежской газете Aftenposten неожиданно намекнул, что они с Путиным могут одновременно выдвинуть свои кандидатуры на президентских выборах 2012 года. Кстати, тогда же Медведев расширил список кандидатов, заявив, что «найдутся люди, которые скажут: мы будем выставлять свои кандидатуры», и заверив, что так и должно быть в демократическом обществе. Затем в интервью агентству Agence France-Presse и телеканалу France 2 накануне визита во Францию 10-11 июня В.Путин сообщил, что они с Д.Медведевым договорились обсудить вопрос участия в выборах ближе к началу кампании: «Мы, естественно, уже думаем на эту тему, но договорились о том, что раньше времени не будем суетиться и отвлекаться на эту проблему, исполняя свой долг честно, достойно, последовательно и профессионально».
Таким образом, долгое время кремлевский «шорт-лист» для кампании 2012 года исчерпывался «тандемом», что регулярно подтверждали и Путин, и Медведев. Между тем идею «третьего кандидата» также нельзя признать идеей «первой свежести».
Впервые сценарий с «третьим кандидатом» был озвучен в аналитическом докладе группы близких к Кремлю аналитиков (Бадовский, Орлов, Виноградов), опубликованном в апреле этого года. Авторы выделили три возможных сценария развития событий. Согласно первому, инерционному сценарию президент Медведев идет на второй срок. Второй сценарий предполагает возвращение В.Путина на президентский пост. Наконец, согласно третьему сценарию на политической арене может появиться новое первое лицо. Возможно, отмечают авторы доклада, этот новый человек не сразу сядет в президентское кресло, а будет образован своеобразный триумвират на месте ныне действующего тандема. В случае возвращения Путина в Кремль Медведев может возглавить Конституционный суд или объединенный с ним Верховный суд. При президенте Медведеве Путин может пересесть в Госдуму на правах лидера ведущей парламентской партии. В обоих случаях в Белый дом придет некий третий лидер. Также в обоих случаях, по мнению авторов сценария, ведущая роль в триумвирате остается за В.Путиным.
Конечно, нынешнее возвращение к теме «третьего кандидата» с подачи Д.Медведева может иметь самое простое, тривиальное объяснение. Медведеву (равно как и Путину), как представляется, смертельно надоело отвечать на постоянно задаваемый вопрос. Такая эмоциональная реакция достаточно легко читается в подтексте слов президента. «Не знаю, что будет, не знаю, кто будет баллотироваться, — сказал президент по этому поводу. — Это может быть Медведев, может быть Путин, а может быть кто-то третий». В устах главы государства такой ответ звучит непривычно резко и раздраженно («Как же вы меня достали уже этим вопросом!»). Возможно, Дмитрию Анатольевичу надоело однообразно отвечать на одни и те же вопросы. Возможно, в «мертвый сезон», которым в российской политике традиционно является август, президент напоминает, что существует какая-то политическая жизнь и конкуренция. Как опытный преподаватель он добавляет «оживляж», чувствуя, что аудитория начинает клевать носом.
Вместе с тем в устах Д.Медведева упоминание «третьего кандидата» объективно (вне зависимости от намерений говорящего) приобретает многозначный смысл. Ряд экспертов склонны видеть в этом не более чем фигуру речи, которая призвана подчеркнуть демократическую благонамеренность, в соответствии с которой неприлично знать заранее имя будущего главы государства и всегда нужно хотя бы на словах оставлять простор для демократической неопределенности. В этом смысле можно обоснованно ожидать появления в списке претендентов и «пятого», и «десятого» кандидата из числа заведомо непроходных, но призванных подстраховать фаворита на случай неожиданного схода с дистанции основного спарринг-партнера.
Впрочем, большинство интерпретаторов под «третьим кандидатом» склонны усматривать вовсе не «технические» кандидатуры типа Жириновского или Богданова. Речь идет о возможном основном кандидате, выдвинутом правящей ныне командой. Другими словами, о превращении сегодняшнего «дуумвирата» в «триумвират».
Однако и в таком качестве схему трудно признать новаторской. Достаточно напомнить, что де-факто в режиме «трех кандидатов» система функционировала длительное время вплоть до конца 2007 года. «Стратегическая неопределенность» в отношении «проблемы-2008» поддерживалась в рамках треугольника «Путин — Медведев — Иванов». Отдельные сценарии решения «проблемы-2008» предполагали среди прочего вариант «триумвирата», а не тандема в нынешнем его виде.
В плане «политических технологий» подобные схемы — будь то в варианте 2006-2007 или 2010-2011 гг. — призваны решить один и тот же круг задач. Обращение к модели «стратегической неопределенности» призвано снизить накал страстей и интриг в аппаратной борьбе (на этот раз — между окружением действующего президента и премьер-министра), предотвратить дезорганизацию политической системы управления страной, мобилизовать дезориентированный политический класс вокруг правящей команды.
В этом смысле упоминание о возможном «третьем» призвано подчеркнуть, что речь идет не о правящем Медведеве, не о правящем Путине, а о правящей команде. О команде, которую могут представлять в принципе достаточно разные люди, по крайней мере несколько человек. И это, в общем, близко к истине, потому что действительно есть более или менее широкая правящая группа, в рамках которой по большому счету и решаются вопросы подобного уровня. И эта правящая группа состоит не из двух человек.
Прежнюю интерпретацию, согласно которой вопрос 2012 года будут решать между собой два человека (Путин и Медведев), таким образом, следует признать не только не соответствующей реальному механизму принятия подобного рода решений в сегодняшней России, но и неоправданно комплиментарной по отношению к Д.Медведеву.
Так или иначе, эксперты согласны в том, что сегодня интересам «команды» в целом снижение накала аппаратной борьбы между «путинцами» и «медведевцами», которая, судя по всему, ведется уже подчас с привлечением внесистемных игроков, внесистемной оппозиции с разыгрыванием достаточно острых и рискованных комбинаций. С этой точки зрения ключевой фразой, сказанной Д.Медведевым, следует считать не столько даже упоминание о «третьем кандидате», сколько твердо высказанное предостережение о том, что выборы в 2012 году не должны сопровождаться острой конкуренцией между близкими силами.
Такое положение дел способно заронить семена опасных иллюзий в умах отдельных игроков, не входящих в команду как таковую, однако не желающих расставаться с ощущением собственной «причастности» к принятию стратегических решений. Примером подобной «пагубной самонадеянности», на наш взгляд, является свежая публикация Е.Гонтмахера в газете «Ведомости» («Внутренняя политика: эстетика модернизации»). Образ «гадкого утенка», который никак не желает превращаться в прекрасного лебедя, будучи адресован Д.Медведеву как инициатору проекта «российской модернизации», вполне определенно читается как «предупреждение» (только вот непонятно, какого рода: последнее или «очередное китайское»).
Ясно, что у «системных либералов» (Волошин, Гонтмахер, Памфилова etc.) могут быть свои виды на «третьего кандидата». Из сравнительно свежих вариаций на эту тему можно вспомнить попытку публичной реанимации фигуры Татьяны Дьяченко. Очевидно в то же время, что подобные планы едва ли имеют отношение к тому смыслу, который вкладывал в свои слова о «третьем» Д.Медведев (как бы мы его ни интерпретировали), поскольку являются самоубийственными для последнего.
Если говорить о выборах 2012 года, то вероятным их победителем пока видится только кандидат от правящей группы. Если мы сегодня не видим на нашем политическом небосклоне таких тяжеловесов, которые могут, опираясь на собственные административные, финансовые ресурсы и общественную поддержку, побороться за пост президента с расчетом на победу (а мы их не видим), то вряд ли таковые появятся в ближайшие пару лет.
Чисто гипотетически задуматься о «третьем кандидате» от правящей команды кремлевских политтехнологов могут побудить свежие данные социологических опросов. Так, согласно последнему опросу Левада-Центра, проведенному 23-26 июля, 27% респондентов сказали, что проголосовали бы за Путина, если бы выборы прошли в ближайшее воскресенье. 20% заявили, что готовы поддержать Медведева. Для сравнения, летом прошлого года Путина поддерживали 28%, за Медведева готовы были проголосовать 17%. При этом у других известных политиков не было бы никаких шансов на победу в выборах. Так, лидер КПРФ Г.Зюганов набрал 4%, лидер ЛДПР В.Жириновский — 3%.
При этом почти половина опрошенных (45%) вообще не готовы поддержать ни одну из возможных кандидатур. 23% респондентов заявили, что не знают, за кого бы голосовали, 12% еще не знают, стали бы голосовать или нет, 10% не стали бы голосовать вообще.
Теоретически некий «третий кандидат», позиционируемый как качественная альтернатива Путину и Медведеву, но в то же время опирающийся на административный ресурс правящей команды, мог бы развернуть борьбу за упомянутые 45% избирателей, не готовых поддержать ни одну из возможных кандидатур, частично рассчитывая также во втором туре на 28+17% нынешнего тандема. Однако такой сценарий можно безжалостно отсечь «бритвой Оккама» как избыточно сложный в условиях, когда есть более простые варианты достижения результата, обусловленные тем очевидным обстоятельством, что показатели общественных предпочтений и официальные результаты выборов в нашей стране находятся в зависимости, весьма далекой от прямой. Лишь перспектива серьезной утраты управляемости политического процесса в ближайшие год-два способна придать этому сценарию техническую целесообразность.
Впрочем, даже заведомо нежизнеспособный сценарий может оказаться весьма привлекательным — с точки зрения уже не конечного результата, но самого процесса. Не приходится сомневаться в том, что среди записных аутсайдеров от политики, имеющих связи на Старой площади и Краснопресненской набережной, найдется немало желающих примерить на себя роль «третьего» со всеми вытекающими из этой роли приятными возможностями в плане распила выделяемого бюджета. При этом в силу процедурных ограничений, дабы успеть вскочить на подножку уходящего поезда под номером 2012, все подобные проекты должны быть организационно оформлены не позже первой половины сентября. Есть все основания ожидать, что начало нового политического сезона окажется урожайным на подобные инициативы.
Фактически существует лишь один реалистичный вариант развития событий, который может побудить правящую команду всерьез обратиться к поиску «третьего». А именно — необходимость принимать непопулярные решения в рамках выбранного неолиберального курса может в будущем превратить избранного в 2012 г. президента в крайне непривлекательную фигуру. Уже сейчас ясно, что страну ждет сокращение госрасходов, включая и госинвестиции, и проблемы с индексацией зарплат, пенсий и иных социальных обязательств. Уже принято решение о монетизации работы госучреждений социальной сферы, прежде всего в образовании и здравоохранении. Станет еще более острым вопрос о будущем пенсионной системы и пенсионном возрасте. Вслед за увеличением социальных страховых платежей для бизнеса вероятен в ближайшие годы и рост налогов на имущество и на доходы граждан. Если действительно вместо рентно-перераспределительной экономики власть решится построить экономику производительную и современную, то это неизбежно делает центральной темой политики вопрос о том, кто и чем должен «заплатить за будущее», т. е. вопрос о цене модернизации.
Кто из членов правящей команды согласится в 2012 году расплачиваться собственным рейтингом и политическим ресурсом за преодоление последствий принимаемых сегодня непопулярных решений? Возможно, ключом к ответу на этот вопрос и является идея «третьего кандидата».