Продюсер вне подозрений
Шоу-бизнес остается оазисом без рейдерства, милицейских наездов и прокурорских проверок.
В 1990-е годы одним из заметных игроков на российском звукозаписывающем рынке была компания ZeKo Records. Название фирмы, составленное из первых букв фамилий учредителей — Зеленова и Козлова — многим казалось сомнительным, напоминая другую одиозную аббревиатуру — зека. Однако мало ли странностей было на заре зарождения российского бизнеса (вспоминается, например, ООО «Лесково», расположенное на улице Лескова). К названию компании, собравшей в каталоге записи Иосифа Кобзона, Игоря Николаева, Наташи Королевой, Михаила Шуфутинского и др., мало-помалу привыкли, когда зловещая аббревиатура себя оправдала. 11 сентября 1996 года Кирилл Зеленов был убит в своем рабочем кабинете. Вскоре правоохранительные органы назвали имя заказчика убийства «Ze»: им оказался «Ko» — соучредитель компании Сергей Козлов. Несмотря на эти драматические события, компания еще некоторое время работала, но вскоре разорилась: ее каталог перешел за долги в распоряжение фирмы Sintez Records.
Что ж, шоу-бизнес в «лихие девяностые» был плоть от плоти российского бизнеса вообще. Кровавые разборки и криминальный передел рынка не обошли стороной этот сектор экономики. В начале десятилетия еще мало кто мог отличить легальный бизнес от пиратского: процент записей, изданных безо всяких разрешений, неуклонно приближался к 100 (тогда как редкие фирменные компакт-диски по цене приближались к предметам роскоши). Так что большинство «разборок» относилось к теневому сектору, не афиширующему свои активы, и таким образом оставалось за кадром. К концу века многие аудиопираты не упустили возможности легализоваться. Как ни странно, их не всегда законные методы работы остались в старой жизни: в новой же бывшие пираты начали работать в правовом поле и добились реальных успехов. Сейчас в рекорд-бизнесе не принято вспоминать прошлое некоторых фигурантов рынка: считается, что все работают в равных условиях и вполне добросовестно конкурируют друг с другом и по мере сил с бесплатным распространением музыки в интернете.
Кровавых событий, подобных трагедии в ZeKo Records, с тех пор в отрасли и не было. Пару лет назад прошел слух, что в главу одной из крупных компаний, занимающихся организацией концертных туров западных звезд по России, якобы «стреляли, но не попали». Никакие официальные источники эту информацию так и не подтвердили, и осталось неизвестным, кому больше выгодно распространение подобных слухов — самому увертливому от бандитских пуль промоутеру или его конкурентам.
Более того, шоу-бизнес оказался далек от таких суровых реалий российской экономики, как рейдерские захваты и милицейские наезды, — всего того, с чем могут столкнуться коммерсанты в других секторах. Сейчас пока невозможно представить себе ситуацию, когда успешный продюсерский центр испытывает давление государства из-за того, что, например, кому-то из силовиков понравилась подопечная ПЦ певица.
В чем тут дело? В первую очередь в том, что шоу-бизнес является не вполне типичной областью коммерции. Здесь стремление заработать деньги совмещается с любовью к искусству, а умение выгодно перепродать востребованный товар — с талантом этот товар отыскать, а в некоторых случаях еще и отшлифовать или подрихтовать. Товаром является артист или его музыкальный продукт — материя тонкая, нестабильная, изменчивая и порой скоропортящаяся. Соответственно мерилом успеха в шоу-бизнесе становится не только и не столько платежная ведомость, но и возможность воздействия на умы и души зрителей, а также не только удовлетворение их потребностей, но и формирование вкуса. Тут почти как в социалистической экономике, где для трудящегося были важны не только меры материального поощрения в виде премий, но и моральные награды — почетные грамоты и вымпелы ударника социалистического труда. Для шоу-бизнесмена звуки спродюсированной им песни, звучащей на радио, как почетная грамота.
В шоу-бизнесе тоже порой закрываются фирмы, происходят слияния и поглощения и люди банкротятся. В большинстве случаев подобные печальные исходы обусловлены не внешним давлением «темных сил», а собственными просчетами фигурантов рынка или странной политикой головных офисов. Например, довольно сложно понять логику деятельности на территории России региональных отделений некоторых транснациональных корпораций. Так, слияние Sony Music с BMG, последующее возвращение к старому бренду и тотальная смена менеджмента никоим образом не была связана с экономическими показателями компаний — просто так решили западные хозяева.
Конфликты продюсеров со своими подопечными и ситуации, связанные с уходами артистов из одной компании в другую, тоже, как правило, разрешаются цивилизованно. Манера пугать разонравившегося продюсера или, напротив, отбившегося от рук артиста бандитами, похоже, прочно осталась в пресловутых 1990-х. Конечно, нервная работа с людьми иногда накладывает отпечаток на тон общения — «разводящиеся» стороны порой доходят до взаимных угроз, иногда публичных, однако практически во всех случаях их можно списать на эмоциональную невоздержанность творческих натур. Покричать и поругаться — милое дело, но на практике все заканчивается не наездами и мордобоем, а цивилизованными переговорами юристов о размере компенсаций и неустоек. И громкий развод Евгения Фридлянда со старым составом группы «Премьер-министр», и обида Игоря Крутого на не пожелавшего выполнять контракт Стаса Пьеху не привели ни к каким драматическим событиям и разрешились в конечном итоге вполне мирно. Не произошло сенсации и в ситуации с Димой Биланом, которого после смерти его продюсера Юрия Айзеншписа хотели лишить творческого псевдонима. Запутанная система контрактов на какое-то время сделала владельцами бренда «Билан» людей, которые совершенно к этому были не готовы: их вялая судебная борьба за свои права ни к чему не привела, и Дима продолжил радовать народ своей музыкой под руководством нового продюсера, влиятельной и креативной Яны Рудковской.
Разумеется, любой продюсер должен быть готов к тому, что найденный и обученный им самородок в какой-то момент вырастет, «зазвездит», заговорит об улучшении условий или попытается уйти на более крупный лейбл: это вполне вписывается в правила игры под названием «шоу-бизнес — не только бизнес, но и искусство» и не имеет отношения к попыткам рейдерских захватов. Да и потенциальные рейдеры, видимо, осознают, что получат не столько куриц, несущих золотые яйца, сколько головную боль.
И еще одна важная причина того, почему шоу-бизнес до сих пор остается оазисом, в котором не действуют некоторые суровые реалии более серьезных «бизнесов». С точки зрения настоящего бизнеса, музыкальная индустрия не слишком стабильна и совсем не прибыльна. Ею хорошо заниматься для души, а не прибыли ради. Так, например, объем концертного рынка в Москве за 2009 год составил 15 млрд рублей. В эту несерьезную с точки зрения любого «олигарха» сумму входят сотни концертов со всеми расходами — от гонораров звезд до зарплаты билетершам.