Госдеп США «отредактировал» Бжезинского
Администрация Обамы пресекает все спекуляции на тему возможности создания блока двух государств, которые совместно решали бы судьбы мира (Американо-Китайская G2). Экономические связи двух мировых гигантов действительно весьма значимы, но вовсе не более чем симметричные связи США с партнерами по Евро-Атлантическому Союзу.
Перед самым началом визита в США Ху Цзиньтао Хилари Клинтон сделала доклад в Государственном департаменте, в котором высказалась о возможном формате американо-китайских отношений в ХХI веке. Бурный рост экономики КНР в последние годы заставил говорить о новой роли Китая в мире, которая может изменить конфигурацию G8, сведя её к G2 в составе США-КНР. Проводником этой концепции последние годы выступал США Збигнев Бжезинский, которому в конце
1970-х годов принадлежала идея американо-китайского сближения с целью ослабления СССР. Итогом этого сближения стал состоявшийся в 1978 году визит Дэн Сяопина в США, в ходе которого были заключены договоренности, определившиеся развитие отношений между Вашингтоном и Пекином на десятилетия вперед.
Однако сегодня США не спешат продлевать контракт, который стал слишком выгоден одной из сторон. В выступлении мадам Клинтон миллионы, миллиарды и триллионы повторялись многократно. Эти цифры, часто повторяемые в речах американских политиков, не всегда, впрочем, понятны не только широкой общественности, но и, похоже, самим авторам публичных выступлений. Состояние американской экономики, которое характеризуется тоже цифрами с большим количеством нолей, не пророчит счастливого будущего Америке. Дефицит торгового баланса величиной в 227 миллиардов долларов в 2009 году привел к серьезным проблемам на рынке труда. Немало нолей насчитывает и цифра долга США Китаю. По официальным данным американского казначейства на октябрь 2010 года она составляет около 895 миллиардов долларов. Хотя в списке кредиторов США следом за КНР идут Япония и Великобритания с похожими суммами, и в компьютерный век не имеет большого значения на каких серверах покоятся сведения о внешнем долге Америки, китайско-американские торговые отношения всё же вызывают особую тревогу администрации Барака Обамы.
Внешне всё выглядит для США не так уж и плохо. Доля китайских товаров в американском импорте — всего лишь 20%, а американский экспорт в КНР растет (за счет продукции машиностроения, сельхозпродукции и атомных реакторов). В то же время вопрос о заниженном курсе юаня (renminbi в латинской транскрипции, или жэньминьби по-китайски, т.е. «народные деньги») является одним из постоянных раздражителей американо-китайских отношений. Несмотря на широко распространенное мнение о том, что китайцы засыпали американский рынок своими дешевыми товарами, китайский рынок поглощает весьма значительное количество американских товаров. По заявлению министра торговли США Гэри Лока за последние 20 лет объем экспорта из США в КНР увеличился в 12 раз. После Канады и Мексики Китай занимает третье место по этому показателю, чему немало способствовало ослабление доллара. Даже в период экономического кризиса стоимость американских товаров, импортированных Китаем в 2009 году, упала всего на 0,2%. По экспорту сои, хлопка и шкур животных Китай является четвертым по объему покупателем в мире. Американцы поставляют в КНР электрические машины, самолеты, компьютеры, сырьё для химической промышленности. В связи с этим вовсе не удивительно, что Хилари Клинтон в своем выступлении пыталась снизить накал страстей вокруг китайско-американского соперничества:
«Несмотря на успехи, достигнутые в течение последних тридцати лет, Китай ежедневно сталкивается с серьезными вызовами. Когда я веду переговоры с нашими китайскими партнерами, они часто говорят об огромных задачах, стоящих перед их страной. Несмотря на впечатляющие успехи китайской экономики, ВВП КНР — это всего лишь треть американского ВВП при четырехкратно большим количеством населения. А наш товарооборот с Европейским Союзом всё ещё превышает товарооборот с КНР. Как на этой неделе отметил мистер Гайтнер (министр финансов США — Г.Т.), Китаю предстоит большая работа по переходу от государственной экономики, зависимой от внешнего спроса и зарубежных технологий к по-настоящему рыночной экономике, развивающейся на основе внутреннего спроса и инноваций».
Китай, конечно, огромная страна как территориально (9 миллионов 600 тысяч квадратных километров), так и по количеству населения (1 миллиард 330 миллионов человек на июль 2010 года), а, следовательно, и по объему рынка труда (около 813 миллионов трудоспособного населения). Несмотря на весьма внушительный темп роста (около 9% в 2009 году), ВВП КНР, составляющий около 5 триллионов долларов всё еще существенно ниже американского (14,7 триллиона в 2010 году — по данным Bureau of Economic Analysis — U. S. Department of Commerce). Однако если присмотреться внимательнее, низкая производительность труда в Китае не позволяет ему всерьез конкурировать с развитыми мировыми экономиками. ВВП на душу населения в КНР составляет 3678 долларов (за 2009 год), в то время как среднемировое значение этого важного показателя экономического развития составляет 8971 доллар. (Для сравнения — самые богатые страны в мире: Люксембург — 70014 долларов, Катар — 68696, Норвегия — 47551). США находятся в этом рейтинге на 6 месте с показателем 41674 доллара на душу населения1. Таким образом, становится понятным, что столь привлекательная для некоторых экономистов китайская модель развития, — это экстенсивная экономика социалистического типа, которой предстоит долгий путь до высших позиций в мировых экономических рейтингах.
Более внимательный анализ китайской экономики наталкивает на мысль, что китайский экономический успех в значительной степени родом с Запада, стремящегося «оседлать» фантастический по размерам китайский рынок. Только в 2008 году в китайскую экономику было направлено 110 миллиардов долларов зарубежных инвестиций. Почти половина китайского экспорта производится на предприятиях с участием зарубежного капитала. Это приводит к колоссальному наплыву новых технологий со всего мира, в том числе и добытых китайцами путем промышленного шпионажа. Большая часть китайского экономического бума может быть отнесена на счет переноса в Китай промышленных производств из более экономически развитых стран, ищущих дешевой рабочей силы и втайне рассчитывающих на сбыт своей продукции на внутреннем китайском рынке. Новые возможности, открывшиеся перед Китаем в 2001 году после вступления в ВТО, также в немалой мере способствовали развитию китайской экономики. Можно согласиться, поэтому с Хилари Клинтон, которая в своей уже цитировавшейся выше речи произнесла буквально следующее:
«Китайская трансформация, ставшая возможной, прежде всего благодаря тяжелому труду китайского народа и дальновидной позиции руководителей Китая, использовала в равной степени и открытую и динамичную глобальную экономику, а также американскую мощь, которая длительное время обеспечивала стабильность в регионе. Благодаря этому стало возможным радикальное повышение уровня жизни сотен миллионов людей, живших до этого в бедности и поддержание глобального уровня благосостояния. Соединенные Штаты с удовлетворением наблюдают этот рост, плодами которого мы также пользуемся. Сегодня наши экономики связаны между собой подобно тому, как связано и наше общее будущее».
Китайское экономическое чудо стало возможным и будет возможным в будущем в зависимости от того, насколько КНР захочет стать элементом мировой экономической и политической системы, насколько она захочет и сможет принять участие в глобальном дискурсе на тему модели дальнейшего развития и общем обмене идеями. Таким образом, фантазии об однополярном и даже биполярном (США-КНР) мире вряд ли когда-нибудь смогут быть реализованы. Китай, несомненно, является очень важным элементом мировой экономики, политики и международной безопасности. Но роль, так называемых развитых стран, так же как и роль новых развивающихся, таких как Бразилия, Россия, Индия, Индонезия, Турция тоже будет возрастать. Поэтому стоит отметить вот такое высказывание госсекретаря США всё в той же речи:
«История учит нас, что появление новых сверхдержав часто предшествует эпохе конфликтов и неуверенности. По обе стороны Тихого океана ощущается определенное беспокойство в связи с ростом могущества Китая и грядущих изменений в отношениях Соединенных Штатов и КНР. Некоторые страны в регионе видят в развитии Китая угрозу, которая может привести к конфликту в стиле холодной войны. В самом Китае есть опасения, что США собираются ограничить развитие КНР. Эта точка зрения, подпитывающая агрессивный китайский национализм, для нас неприемлема».
Растущий экономический и военный потенциал Китая, действительно, пугает многих соседей по Азиатско-Тихоокеанскому региону и подталкивает их в привычные объятия США. Этому способствует и перманентная северно-корейская угроза, не поддающаяся усилиям урегулирования с китайской стороны. Дальше в выступлении Хилари Клинтон звучит очень интересный мотив, нуждающийся в очень внимательном прочтении. В качестве альтернативного взгляда на двусторонние отношения США-КНР, но в более широкой перспективе и на новый мировой порядок интерес представляет и такой пассаж из выступления Клинтон:
«Когда я впервые посетила Китай в качестве государственного секретаря в начале моей каденции, мне вспомнилась старинная китайская поговорка: „Если вы плывете в одной лодке, нужно грести2 в одном направлении». Мы сидим в одной лодке и либо будем грести в одном направлении, либо спровоцируем неразбериху и хаос, которые отзовутся не только на наших обеих странах, но и на людях, живущих далеко от наших границ».
Клинтон предлагает изменить парадигму жесткого противоборства на «парадигму сотрудничества», позволяющего пользоваться его взаимовыгодными плодами, несмотря на естественную и неизбежную конкуренцию между народами, государствами и организациями. В этом проявляется присущий демократам взгляд на внешнюю политику США, отличающийся от неоконсервативного мессианизма предыдущей американской администрации, который предполагает сотрудничество США с КНР на множестве полей, таких как G20 и ASEAN, Совет Безопасности ООН и Шестисторонние переговоры по безопасности на Корейском полуострове. Это и научный обмен (U.S.-China Science and Technology Agreement), студенческий обмен, инвестиции, торговля, проблема глобального потепления и множество других направлений.
В то же время администрация президента Обамы решительно пресекает все спекуляции на тему возможности создания блока двух государств, которые совместно решали бы судьбы мира (Американо-Китайская G2). Экономические связи двух мировых гигантов действительно весьма значимы, но вовсе не более чем симметричные связи США с партнерами по Евро-Атлантическому Союзу.
Не следует забывать и о значительной разнице идеологических и даже мировоззренческих подходов. Последним видимым выражением этой несовместимости был эпизод с присуждением Нобелевской премии Мира китайскому диссиденту Лю Сяобо. «Неприемлема» для США и политика ограничения гражданских свобод в Китае, ярко выраженная в цензуре вообще и Интернета, в частности, неприятие китайским правительством деятельности на территории КНР «неправительственных организаций». Об этом также сказала в своей речи Хилари Клинтон:
«Америка по-прежнему намерена оказывать давление на Китай в вопросах цензуры интернет-блогов, незаконных арестов общественных деятелей, ограничения свободы вероисповедания, а также в конкретных вопиющих случаях, когда, например, Чен Гуанченг3 был осужден даже после того, как вначале был освобожден из-под стражи».
Конечно, моральное право такого рода прессинга со стороны США вовсе не бесспорно, однако Клинтон возлагает особую ответственность на КНР за соблюдение прав человека, как на страну, ставшую одним из основателей ООН и являющуюся постоянным членом СБ. Не остались без внимания госсекретаря США и проблема Тибета, и судьба целого ряда содержащихся в китайских тюрьмах политзаключенных, и ситуация в автономной провинции Синьцзян. В заключение Хилари Клинтон произнесла тираду в защиту демократии в несвойственной ей пассионарной манере:
«Мы верим, что когда Китай исполнит свои обязательства в области универсальных прав человека, выиграют не только более миллиарда китайцев. Это принесет мир, стабилизацию и благосостояние стране. Независимое и объективное правосудие, уважение к праву защитит право собственности. Свобода выражения мнений для всех, от политических деятелей до ученых, журналистов и блогеров, поможет обмену идеями и это будет иметь основополагающее значение для инновационной и креативной экономики. Динамичное гражданское общество помогло бы Китаю достойно справиться с самыми серьезными вызовами — от продовольственной безопасности до экологии, образования и здравоохранения. Китай должен понять, что, подавляя гражданские свободы, он подавляет и собственные возможности развития».
Речь Хилари Клинтон была произнесена по одному поводу, но посвящена другому — визиту в США лидера КНР Ху Цзиньтао. В ней госсекретарь высказала то, что сказать прямо в лицо китайскому гостю не позволял дипломатический протокол. Непростая ситуация, в которой находятся сегодня Соединенные Штаты Америки, позволяет по- разному оценивать этот текст.
Кто-то скажет, что это — безумие — навязывать второй по значению экономике мира американский взгляд на управление государством, кто-то назовет поступок Клинтон «отказом поступиться принципами демократии в угоду экономической необходимости». Всё, в конце концов, зависит от точки зрения.