Медведев попрощался с детством
Загадочная встреча президента Дмитрия Медведева в московском центре новых технологий Digital October вызвала массу вопросов как по своему формату, так и по содержанию.
Первый вопрос – с кем встречался президент? Логично было бы предположить, что это будет встреча со сторонниками «Единой России», список которой на нынешних парламентских выборах Медведев возглавляет. Но, несмотря на заявление, что он «плоть от плоти» этой партии, президент позвал на встречу далеко не одних только единороссов. Там был и сталевар из Златоуста, и довольно аполитичные деятели культуры, и представители интернет-сообщества, не отличающегося лояльностью к власти.
Второй вопрос – для чего эта встреча была нужна? Наблюдатели и эксперты до сих пор гадают, что же такого важного захотел сказать глава государства, что пришлось собирать всех этих людей и организовывать телетрансляцию.
Помимо дежурных обещаний продолжить модернизацию и не допустить застоя, самым громким стало заявление Медведева о необходимости создания в России «большого правительства». По словам президента, оно должно действовать совместно с «Единой Россией», гражданским обществом и экспертами.
Как и «размытый» состав участников, примечательно упоминание «Единой России» наряду с другими институтами. Медведев продолжает демонстрировать некую дистанцию от партии, которую он, видимо, все никак не может назвать своей, и словно ищет поддержки «на стороне».
Непонятно также, чем расширенное правительство по своей сути будет отличаться от Общественной палаты, созданной еще в 2005 году. Причем тогда Владимир Путин инициировал ее создание на фоне бесланской трагедии, наряду с другими радикальными мерами по укреплению вертикали власти, вроде отмены прямых губернаторских выборов. Сейчас угроз подобного масштаба перед страной не стоит и решение учредить еще одну бюрократическую структуру выглядит, минимум, нелогичным.
Еще одно заявление, претендующее на звание «громкого», касается уже не столько власти и граждан, сколько самого Дмитрия Медведева. Словами о том, что «любые разговоры о заданиях на выборах» являются «враньем» и «провокацией», действующий президент, фактически, «привязал» свое имя к будущим судебным искам по фактам нарушений при подсчете голосов. В том, что такие иски неизбежно последуют после думских выборов 4 декабря, сомневаться уже не приходится. Стоит отметить, что тот же Владимир Путин не позволял себе в принципе отвергать возможность фальсификаций на выборах. Всем недовольным он предлагал доказывать факты в суде, оставляя за собой позицию гаранта Конституции и избирательных прав граждан.
В сухом остатке создается впечатление, что Дмитрий Медведев и не собирался поведать народу или чиновникам что-то сенсационное или, хотя бы, важное (будь в его выступлении хоть самые слабые сигналы, они давно уже были бы расшифрованы). Скорее, он хотел в чем-то убедить самого себя.
Все было организовано с одной единственной целью — вернуть Медведева к жизни, считают некоторые эксперты. Согласно этой версии, Медведев, несмотря на постоянные заверения, что «это было обдуманное решение», глубоко сожалеет о необходимости уступить свой пост Владимиру Путину.
Действительно, для человека с большими реформаторскими амбициями (достаточно вспомнить знаменитую статью «Россия, вперед!»), как-то странно оставаться в истории лишь как президент, добровольно отказавшийся баллотироваться на второй срок.
Теперь он пытается создать вокруг себя группу людей, чтобы они, для начала, хотя бы создали впечатление, что в стране есть политическая сила, которую можно назвать «партия Медведева». Это стремление понятно, если поставить себя на его место. Видно было, что третий президент России искренне надеется своими усилиями изменить страну. Но раз за разом наталкивается на невозможность нарушить законы физики — педали в тандеме невозможно крутить быстрее, чем партнер.
И вот, в час, когда настал срок уступить место за рулем и пересесть назад, о Медведеве словно мгновенно все забыли. Во время знаменитого увольнения Алексея Кудрина, случившегося в прямом эфире, мелькнула мысль, что сейчас Медведеву вот-вот придется лезть в карман за президентским удостоверением, чтобы убедить, наконец, строптивого министра в своих полномочиях.
Люди, которых Медведев считал своей командой, говорят теперь только о будущем президенте. При всем желании, трудно назвать поддержкой словосочетание «радоваться нечему», опубликованное в твиттере Аркадия Дворковича после судьбоносного съезда «Единой России». Хотя, надо отдать должное, остальные и в твиттер такого не написали.
Выступая перед сторонниками, Медведев два раза сказал, что читает все, что пишут про него в интернете. То есть, он пропустил сквозь себя весь спектр эмоций этой специфической аудитории по поводу «рокировки в тандеме» – от недоуменного разочарования до откровенного злорадства и, что еще страшней, полного безразличия. Теперь же он воочию увидел две сотни человек, с энтузиазмом утверждающих, что они его поддерживают. Причем не как президента, а как Дмитрия Медведева – политика с большим будущим.
Собственно, суть всего мероприятия прояснилась в тот момент, когда Медведев начал рефлексировать, беседуя с Тиной Канделаки. «Нам очень важно уходить от инфантильности, нельзя ожидать того, что власть всё решит за нас: президент, председатель правительства, министр. Надо самим брать власть в свои руки, только в этом случае государственная машина заработает как надо, и тогда мы не будем слышать, что он об этом сказал, а ничего не изменилось», — сказал он.
«Уход от инфантильности» более коротко можно назвать взрослением. Так что в прямом эфире мы стали свидетелями тяжелого и лишенного радости расставания с детством политика Дмитрия Медведева, которое пришлось на конец его президентского срока. И антураж бывшей шоколадной фабрики для этого подошел как нельзя лучше.
Насколько эта встреча, в итоге, поможет Медведеву, пока не ясно. Зато можно назвать, какой вклад в процессы взросления она точно уже внесла. Впервые в стенограмме выступления главы российского государства, размещенной на его официальном сайте, опубликовано взрослое междометие «блин» (в беседе с Медведевым его употребил основатель компании ABBYY Давид Ян).