Чечня. Деспот усиливает свои позиции
Мужчины самой бунтарской российской провинции Чечни любят оружие и особым смирением не отличаются. Когда убивают одного из членов чеченского клана, пусть даже во время уличной ссоры, кровная месть может переходить из поколения в поколение, пока не примирятся старейшины или не будет уничтожен один из кланов. Поэтому обозреватели на прошлой неделе пришли в недоумение, когда самая известная в республике родовая вражда закончилась без борьбы.
Эта история началась 14 апреля 2008 года довольно банально, с происшествия на дороге. Кавалькада чеченского президента Рамзана Кадырова проезжала через город Гудермес, когда наткнулась на конвой, в котором ехал член влиятельного клана Ямадаевых. Конвой не уступил, и началась перестрелка. Вскоре после этого одного за другим Ямадаевых начали убивать.
24 сентября того же года на перекрестке дорог в центре Москвы десять раз выстрелили в прославленного военного командира и бывшего депутата российского парламента Руслана Ямадаева. Спустя шесть месяцев на парковке в Дубаи застрелили его брата Сулима; а в июле прошлого года наёмный убийца пришел убивать третьего брата – Ису Ямадаева. Но покушение не удалось, а наемного убийцу, который якобы рассказал следствию, что его нанял Кадыров, московский суд приговорил к восьми с половиной годам лишения свободы. (Кадыров эти обвинения отрицает.) Еще в мае Иса Ямадаев выступал с вызывающими заявлениями. «Даже если всех нас убьют, клан у нас большой. Наши смерти безнаказанными не останутся», — заявил он Sunday Times of London.
Но к 22 августа что-то изменилось. Ямадаев приехал в тот день вместе с матерью на встречу с Кадыровым, а позже заявил репортерам, что они «не нашли разумных причин, мешающих нам создать нормальные отношения». Подтверждая, что между ними достигнут мир, Кадыров побывал на церемонии в память об одном из братьев Ямадаевых. «Я простил Ису Ямадаева за его некорректные заявления, — сказал после этого Кадыров репортерам, — он потерял двух братьев. Я ему сочувствую».
Доводы в пользу примирения вызвали острые дебаты в чеченском обществе. Не готовят ли Ямадаевы ловушку? А может, они утратили чувство чести? Может, это Москва как-то заставила их примириться? Но все, похоже, согласны в одном: Кадырову удалось усмирить всех своих соперников. «В Чечне больше не осталось знаковых фигур, вокруг которых может сформироваться оппозиция, — говорит эксперт по этому региону и член руководства российской правозащитной организации «Мемориал» Александр Черкасов, — теперь все поклялись в преданности Кадырову».
Такова кульминация длительных усилий, направленных на то, чтобы привести все чеченские кланы (а их более сотни) в подчинение Кадырову, который, похоже, пользуется неизменной поддержкой Кремля. С годами жестокое партизанское движение сепаратистов удалось вытеснить за пределы Чечни в соседние российские республики. По словам представителей правозащитных организаций, это сопровождалось широко распространенными пытками и массовыми убийствами людей, которыми занимались люди Кадырова. В прошлом году Кадырову удалось даже склонить на свою сторону руководителя чеченского правительства в изгнании Ахмеда Закаева, который объявил в феврале, что готов вернуться из Лондона в Чечню, чтобы «внести свой вклад в дело прочного мира».
Своим заявлением Закаев внес раскол в правительство в изгнании. В итоге сегодня за чеченскую независимость за границей борется лишь несколько преданных своему делу сепаратистов. Один из них, Ильяс Мусаев, заявил в прошлом месяце в интервью TIME, что никогда не капитулирует перед Кадыровым. «Но мы мало что можем сделать, — признал он, — его власть там абсолютная». (На этой неделе получить комментарии Мусаева по поводу очевидной капитуляции Ямадаева не удалось. А Ямадаев со среды не отвечает на многочисленные звонки на свой мобильный телефон.)
Сейчас вызов власти Кадырова может бросить только Москва. Но это очень трудно себе представить, — говорит эксперт по региону из расположенного в Осло Международного института исследований мира (International Peace Research Institute) Павел Баев, — он полностью защитил себя, и Кремль не может теперь сместить его, потому что кроме Кадырова порядок в Чечне поддержать не сумеет никто».
Еще больше укрепляя режим собственной власти, Кадыров сделал так, чтобы чеченские службы безопасности подчинялись ему. Независимыми от его власти батальонами командовал клан Ямадаевых, и батальоны эти были распущены спустя несколько месяцев после злосчастной перестрелки в Гудермесе. В то же время, Кадыров, будучи верным мусульманином, все в большей степени правит республикой как своим собственным халифатом. У него есть личные боевые формирования, насчитывающие около 5000 человек, и действующие порой подобно религиозной полиции «Талибана». Эти люди преследуют женщин за курение или за то, что они не носят головные платки; а Кадыров даже заявлял, что исламский закон шариата превалирует над российскими законами, хотя сам он часто выражает преданность Кремлю.
Это значит, что в обозримом будущем Кадыров будет править Чечней, не встречая никакой оппозиции, и его республика по-прежнему будет черной дырой, где в пределах российских границ нарушаются права человека. Даже международное сообщество отказалось в основном от критики в адрес кадыровского полицейского государства, считая это безнадежным делом. Об этом говорит правозащитница и социолог Хелен Краг (Helen Krag), изучающая Чечню с начала 90-х годов. «Политики постоянно твердят, чтобы я забыла об этой республике и перестала беспокоиться о ней, — говорит Краг, — а сейчас и Ямадаевы сдались. Я их понимаю. Они не хотят, чтобы их уничтожили».